Кто не с нами, тот против нас! 1918-1920 годы - Владимир Виленович Шигин

и захлебнется сатана. Каяться нам надо, плакать о бесчисленных грехах своих. Приснопамятный батюшка, отец Иоанн Кронштадтский, который явился вам вчера, как живой, еще живя на земле, звал к покаянию русский народ, видя надвигающуюся на нашу Русь грозу. И в нынешнем его явлении надо видеть особую милость Божию. Он не иначе, как исполнял веление Промысла о всех вас».

Но меня он исповедовать не стал, а отослал в один монастырь, где в маленькой церковке стоит гробница отца Иоанна, сказав, что мне надлежит исповедоваться там. Только, дескать, особенно не медли с этим. И я дня через три, помню, утром отправился туда. Встретил меня старенький священник, видимо, уже извещенный о моем приходе. Встретил он меня вопросом: «Что тебе, чадо, привело сюда?» Я рассказал ему все без утайки, кто я и что я. Ничего не утаил. Выслушал он меня внимательно и говорит: «Господь взыскал тебя Своею милостью через праведника Своего, отца Иоанна, для того, должно быть, чтобы сделать тебя орудием Своего Промысла в нынешних тяжких судьбах России. Не этот ли священник являлся вам?» – спросил он, показывая мне небольшой портрет отца Иоанна Кронштадтского. «Да, да, он самый, говорю. Только как же он мог ходить и говорить, как живой, когда он давно уже на том свете?» Тут он объяснил мне, что значит жить в Боге и умереть во Христе.

Но исповедовать меня сразу не стал, а налил в пузыречек из лампадки, что горит над гробницей отца Иоанна, масла и сказал, чтобы я им натирал грудь раза три в день, – утром, в полдень и вечером, а сам в это время читал молитву «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его…». Сатанинская татуировка должна сойти, и тогда, мол, уже приходи на исповедь и к причастию Святых Таин. И начал я натирать себе грудь, расписанную изображением сатаны. Натрешь бывало – сил нет терпеть, как огнем жжет, зубами скрежещешь от боли. Но я, повинуясь и натираю, читая молитву, данную мне. «Тако да погибнут бесы от лица любящих Бога, знаменующихся крестным знамением и в веселии глаголющих: радуйся пречестный и животворящий Кресте Господен, прогоняй бесы силою на тебе пропятаго Господа нашего Иисуса Христа, во ад сошедшего, и поправшего силу дьявола и даровавшего нам тебе, Крест Свой честный, на прогнание всякого супостата…» Через три дня это богомерзкое место, где оно было, осталось как огнем выжжено. Это тоже чудо. Татуировка ведь не сходит.

Как только сошло с меня это изображение сатаны, я словно другим человеком стал, и ум как будто прояснился, и на сердце легче стало, и мягче, добрее стало оно. Значит, думаю, плохая дружба с сатаной, лучше ее не водить. И пошел я тогда ко гробу великого русского чудотворца, великого печальника за землю Русскую и радетеля о спасении человека, отца Иоанна Кронштадтского, на исповедь, чтобы, очистить свою совесть, в кои годы причаститься Святых Таин. А священник после исповеди сказал мне: «Когда причастишься этой Святыни, сам поймешь и почувствуешь, что значит: Тело Христово примите, Источника бессмертного вкусите. Достойное причащение приносит полное перерождение человека». И вот я переродился… Понял, наконец, какое великое сокровище отняла у нас эта революция, и почувствовал в себе призвание идти и обретать это сокровище. А насчет Васи этот батюшка мне сказал, чтобы, когда исполнится срок, указанный отцом Иоанном, я привел бы его к нему.

Как во мне шло это перерождение? В первую же ночь после причастия видел я страшный сон. Вышел я на огромную поляну, которой конца-края нет. Сверху ярче солнечного, льется свет, на который нет мочи взглянуть. Но этот свет не доходит до земли, и она как будто вся окутана не то туманом, не то дымом. Вдруг в небесах раздалось пение, да такое стройное, умилительное:

«Святый Боже, Святый крепкий, Святый безсмертный, помилуй нас!» Несколько раз повторилось оно. И вот вся поляна заполнилась людьми в каких-то особых одеяниях. Впереди всех был наш Государь-мученик, в царской порфире и в короне, держа в руках чашу, до краев наполненную кровью. Справа, рядом с ним – прекрасный отрок, Наследник Цесаревич, в мундирчике, тоже с чашей крови в руках. А позади них на коленях вся умученная царская семья в белых одеждах, и у всех в руках по чаше крови. Впереди Государя и Наследника, на коленях, воздев руки к небесному сиянию, стоит и горячо молится отец Иоанн Кронштадтский, обращаясь к Господу Богу, словно к существу живому, словно он видит Его, – моля за Россию, погрязшую в нечестии. От этой молитвы меня в пот бросило.

«Владыко Всесвятый! Виждь кровь сию невинную, услыши стенания верных чад Твоих, иже не погубиша таланта Твоего, и сотвори по великому милосердию Твоему, ныне павшему, избранному народу Твоему! Не лиши его Твоего святого избранничества, но восстави ему разум спасения, похищенный у него по простоте его „мудрыми века сего“, да, поднявшись из глубины падения и на крыльях духовных воспаряя в горнее, прославить во вселенной Имя Твое Пресвятое. Верные мученики молят Тя, принося Тебе в жертву кровь свою! Прими ее во очищение беззаконий вольных и невольных народа Твоего. Прости и помилуй!»

После этого Государь поднимает чашу с кровью и говорит: «Владыко, Царю царствующих и Господь господствующих! – прими кровь мою и моей семьи во очищение всех вольных и невольных прегрешений народа моего, Тобою мне вверенного, и возведи его из глубины падения нынешнего. Вем Правосудие Твое, но и безграничную милость Благоутробия Твоего! Вся прости и милостиво помилуй и спаси Россию!»

За ним, простирая вверх свою чашу, детским голосом заговорил чистый отрок-Царевич: «Боже, воззри на погибающий народ Твой и простри ему руку избавления! Боже Всемилостивый, прими и мою чистую кровь во спасение невинных детей, на земле нашей развращаемых и гибнущих, и слезы мои за них прими!..»

И зарыдал мальчик, расплескивая свою кровь из чаши на землю… И вдруг, все множество народа, опускаясь на колени и воздевая свои чаши к небу, в один голос начало молить:

«Боже! Судия Праведный, но и добрый, милующий Отец! Прими кровь нашу в омовение всех скверн, содеваемых на земле нашей, и в разуме, и в неразумии, ибо как может творить человек неразумная в разуме сущи! И по молитвам святых Твоих, в земле нашей, милостию Твоею просиявших, верни народу Твоему избранному, в сети сатанинские впадшему, разум спасения, да расторгнет он эти сети губительные, не отвратися от него до конца, и не лиши его Твоего избранничества, да возставь из глубины