Военная доктрина Красной Армии - Михаил Васильевич Фрунзе

Чтобы представить себе действительное положение нашего комсостава, надо учесть еще ряд других отрицательных элементов его жизни. Во-первых – квартирный вопрос. Только 30 % нашего комсостава сколько-нибудь сносно устроено в квартирном отношении, а 70 % у нас размещено крайне скверно. Имеется ряд таких местностей, где в одной комнате ютятся несколько человек семейного комсостава. Дальше, товарищи, надо учесть, что часто нашему комсоставу приходится по условиям работы жить на два дома. Это относится к комсоставу наших территориальных частей. Им приходится жить и работать и в своей кадровой части, по месту ее расположения, и вместе с тем в районе расположения переменного состава. Туда приходится уезжать на два – три, порой даже больше месяцев подряд, а оплату за работу, производимую командирами вне частей, мы имеем крайне низкую. Так же крайне низка оплата труда комсостава запаса, привлекаемого для вневойсковой подготовки: за один учебный час работы комсостава из служащих и крестьян мы платим 5 коп., а комсостава из безработных – 9 коп. При такой ничтожной форме, разумеется, трудно предъявлять суровые требования к нашему комсоставу и получать от него то, что требуется для поднятия боеспособности частей на должную высоту.

Наконец, последний вопрос – это вопрос о пенсионном обеспечении. Я считаю безусловно необходимым, чтобы съезд Советов дал указания союзному правительству о скорейшем положительном разрешении этого вопроса. Надо, чтобы военнослужащий был абсолютно уверен, что когда он покинет ряды Красной Армии, то будет иметь достаточное обеспечение. Вы знаете, как сейчас болезненно стоит этот вопрос в отношении комсостава, героев гражданской войны, которые вышли по демобилизации из наших рядов. Многие из них являются материально не обеспеченными вследствие того, что этот вопрос не урегулирован. Вопрос о пенсионном обеспечении комсостава должен быть во что бы то ни стало разрешен, и я надеюсь, что по вашей директиве он будет разрешен в наступающем бюджетном году.

Переходя к санитарному состоянию Красной Армии, я должен отметить удовлетворительность этой стороны нашей жизни. Никаких эпидемий в Красной Армии нет, процент заболевания у нас не выше, чем в старой, царской армии. На это указывают, например, данные о числе красноармейцев, уволенных по состоянию своего здоровья: в 1923 г. они составляли 20 %, а в 1924 г. – 4 %. Отпуска по болезни составляют сейчас менее 1 %. В отношении паразитарных и брюшных тифов мы имеем цифры гораздо более благоприятные, чем в старой, царской армии. Таким образом, в этом вопросе мы можем считать положение неплохим. Правда, и здесь недостатки имеются. Эти недостатки относятся к состоянию военных госпиталей, где многое нужно сделать, чтобы привести их в приличный вид, что мы и ставим задачей будущего года.

Теперь я хочу остановиться в нескольких словах на одном из важнейших моментов нашего военного строительства. Я имею и виду национальное строительство в Красной Армии.

В военном деле, так же как и во всем нашем советском строительстве, мы обязаны осуществлять и осуществляем принципы нашей национальной политики. Мы строим нашу армию так, чтобы каждая национальность нашего Союза не чувствовала себя обиженной или обойденной. С другой стороны, мы должны делать это так, чтобы армия представляла единое, крепкое целое, которое являлось бы боеспособным во всех своих составных частях и которое было бы прочной гарантией безопасности нашего Союза. Исходя из этих основных моментов, мы и ведем работу в армии. Для тех национальностей, которые являются сколько-нибудь значительными по своей численности, которые имеют опыт воинской службы, мы идем по пути формирования самостоятельных национальных воинских частей. В настоящее время мы имеем целый ряд национальных формирований, и в общем итоге они дают цифру 10 % по отношению ко всему личному составу нашей Красной Армии. Как видите, цифра не очень маленькая. В отношении маленьких национальностей, где национальные части формировать затруднительно, мы идем по пути обслуживания их культурных и национальных нужд в рядах смешанных частей, причем стараемся разместить их так, чтобы представители определенной национальности составляли определенное воинское объединение, например роту или батальон.

Опыт, который мы имеем, доказывает, что путь, намеченный нами, совершенно правилен, что он содействует изживанию национальных противоречий и вражды и в то же время не внушает опасений относительно внутренней целостности и мощи Красной Армии. О том, насколько серьезным национальный вопрос является для строительства нашей Красной Армии, могут дать представление следующие цифры, касающиеся национального состава последнего призыва – 1922 г.; основное ядро его, как вообще ядро всей Красной Армии, составляют великороссы – 64 %, украинцы – 22 %, белорусы – 4 %, прочие – 10 %. Примерно, такое же соотношение мы имеем во всей Красной Армии в целом. Из этого вы видите, как важно правильно поставить и правильно разрешить национальный вопрос в нашем военном строительстве.

Очень крупным успехом можно считать мероприятия, которые мы осуществляем по отношению к остальным народам Востока, народам бывшего царского Туркестана, Закавказья и Сибири. В отношении этих народностей мы идем более медленными путями. Мы наметили пятилетнюю программу национальных формирований, которая в конечном счете должна будет дать крепкие, воспитанные политически, обученные в военно-техническом отношении части. Эти национальные формирования вместе с тем явятся базой советской работы вообще среди населения этих республик.

Я просил бы товарищей депутатов, представителей от Средней Азии, Сибири и Кавказа, особенно следить за работой по поднятию боеспособности этих частей на такую высоту, на которой стоят части остальных национальностей. Эта задача не так проста. Опыта войны никакого у них нет, и нужно будет много работать, и работать не только военным работникам, но и всему нашему гражданскому аппарату, чтобы эта задача была разрешена, и разрешена положительно.

Теперь я перехожу к ответу на тот вопрос, который я поставил в начале своего доклада: насколько способна Красная Армия в своем теперешнем состоянии обеспечить оборону страны?

Боеспособность армии определяется тремя основными моментами: во-первых, боевой подготовкой личного состава армии, ее Командного и красноармейского состава; во-вторых, настроениями армии, или тем, что мы называем на нашем военном языке Политико-моральным состоянием; в-третьих, техникой.

Как же обстоит дело в отношении подготовки личного состава?

Если мы обратимся к командному составу нашей рабоче-крестьянской армии, то можем отметить ряд крупных достижений, сделанных за последние два года. В отношении военного образования в 1922 г. с командным составом дело обстояло так: 56,6 % у нас имели военное образование (хотя у многих оно было очень слабеньким), а 43,4 % было без всякого военного образования.

С точки зрения тех