Церковь и разведка. О чем рассказали рассекреченные документы - Алексей Казаков

евреев концлагеря в Наблусе (в Палестине). С этой целью он по личному разрешению Гиммлера посетил Освенцим, где изучал технологии массового уничтожения людей.

Была у него и своя шпионская сеть, достаточно эффективная: так, например, агенты муфтия за 48 часов предупредили штаб вермахта о готовящейся высадке союзников в Северной Африке.

В 1944 году, когда исход войны был уже очевиден, Хусейни уговорил нацистов организовать в Палестине массовое отравление евреев. Через некоторое время к югу от Иерихона высадился парашютный десант, в арсенале которого были яды. Но, к счастью, бдительные бедуины сообщили об этом британским властям, и чудовищный план Хусейни провалился: диверсанты были вовремя обезврежены.

Тем временем советские и союзные войска неумолимо шли к Берлину. Ситуация быстро менялась.

Каша из красных бобов с уксусом

В своей роскошной вилле на Гетенштрассе, в берлинском районе Целендор, Хусейни во время войны не раз принимал у себя нацистских бонз. Но эпоха их триумфа завершалась, как и полоса удач самого Хусейни. Утром 6 апреля 1945 года, понимая, что пришла пора спасаться, он покинул виллу, затаился в квартире одного из своих друзей и принялся решать задачу бегства из Германии. Хусейни чувствовал себя ущемленным, проигравшим, оскорбленным. До него уже никому не было дела. С ним остались только шофер и еще несколько человек.

Из Германии муфтий в сопровождении охранника-шофера перебрался в Австрию, где в районе Клагенфурта его ждал легкий самолет, который доставил их в нейтральную Швейцарию. Но тут Хусейни ждал неприятный сюрприз: швейцарские власти отказались дать ему политическое убежище, и пришлось ехать во Францию. Здесь его арестовали по подозрению в сотрудничестве с нацистами и… тут же освободили. Бюрократические механизмы, умело пущенные в ход симпатизантами, отвели от него наказание. Но опасность нового ареста оставалась, и в мае 1946 года, сбрив бороду и переодевшись в цивильный костюм, муфтий с поддельным сирийским паспортом вылетел в Каир.

В 1948 году Хусейни, обосновавшийся в находившемся под управлением Египта секторе Газа, возглавил Всепа-лестинское правительство в изгнании. Правительство это, впрочем, реальной власти не имело и носило скорее символический характер.

Так неужели советская дипломатия вступала в контакты со столь одиозной фигурой?

Если верить донесениям ЦРУ, какие-то связи существовали.

В апреле 1949 года резидент ЦРУ со ссылкой на некоего Фейсала Хайдара Таргана, представителя «Дженерал моторе» в Стамбуле, сообщил информацию, полученную из секретариата Великого муфтия (в документе муфтий называется бывшим, но сам он таковым себя не считал):

Недавно человек, посетивший в Каире дом бывшего Великого муфтия Палестины, сообщил, что там постоянно обсуждается связь муфтия с Советами. Посетивший также заявляет, что средства поставляются Советами в таких размерах, что часть их остается у секретаря в кармане; и что муфтий и его секретарь в настоящее время, по-видимому, не имеют каких-либо других регулярных источников дохода.

Сотрудник ЦРУ 27 декабря 1949 года докладывал своему начальству из Ливана:

1.27 декабря 1949 года Галина Абд-аль-Карим аль-Джауни, жена палестинского арабского лидера (так в тексте, точнее было бы: активиста. — А. К.) и приверженца Великого муфтия, прибыла в Бейрут и остановилась в пансионе «Рафаэль». В тот же вечер она посетила Федота ПИСАРЕНКО в советской миссии. Миссис аль-Джауни — полька, ей двадцать восемь лет.

2. В тот же день Авни АБД-АЛЬ-ХАДИ, бывший министр правительства Газы, прибыл в Бейрут из Дамаска. По словам источника, АБД-АЛЬ-ХАДИ также является последователем муфтия.

В июне 1953 года в ЦРУ поступила информация о контактах Великого муфтия и советского полковника по фамилии Пасулиев; встречались они, по информации «источника», в Иерусалиме.

С дальним прицелом

В первые годы существования Израиля СССР его всячески поддерживал, но затем все кардинально изменилось, поскольку, вопреки ожиданиям Кремля, новорожденное еврейское государство не собиралось проводить просоветскую политику и ориентировалось на США. В ситуации ближневосточного конфликта Советский Союз встал на сторону арабских государств.

Хусейни в это время был озабочен тем, чтобы укрепить свое влияние и превратить Всепалестинское правительство в реально действующий орган власти. Логично предположить, что он мог искать контакты с советскими представителями для осуществления этих планов.

Казалось бы, дипломаты страны, победившей нацизм, не должны были вести переговоры с одним из идеологов Холокоста и пособником Гитлера. Но в политике часто приходится вести себя по принципу «кто старое помянет, тому глаз вон». Реальные интересы порой важнее старых обид и даже преступлений. Это можно называть цинизмом, но можно и прагматизмом. Не исключено, что в этом случае сработал прагматичный подход, и советские дипломаты (а скорее всего разведчики) входили в контакт с Хусейни и даже подпитывали его финансово. Ведь со временем он мог встать во главе палестинской администрации, считали в Москве. И, надо сказать, почти угадали. В конце концов этот пост занял племянник муфтия Мухаммед Абдель Рауф Арафат аль-Куд аль-Хусейни, который более известен под своим военным псевдонимом Ясир Арафат.

Всепалестинское правительство было распущено президентом Египта Гамаль Абдель Насером в 1959 году, который увлекся красивым, но так и не сбывшимся планом создания Объединенной Арабской Республики, которая включала бы в себя Сирию, Египет и Палестину. Хусейни остался без поста. В дальнейшем он жил в Каире и Бейруте и до самой своей смерти в 1974 году пропагандировал панисламизм — религиозно-политическую идеологию, в основе которой лежат представления о духовном единстве мусульман всего мира вне зависимости от социальной, национальной или государственной принадлежности, а также о необходимости их политического объединения под властью высшего духовного главы — халифа.

Вопрос контактов одиозного муфтия и советских официальных властей остается открытым. Хорошо бы дождаться рассекреченных документов не только из американских, но и из наших архивов.

Ватиканская миссия зятя Хрущева

Отзыв анафемы

Все трое советских участников тех событий, включая старшего лейтенанта КГБ, были журналистами — Алексей Аджубей, главный редактор «Известий» (зять первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущёва), Рада Аджубей, заместитель главного редактора журнала «Наука и жизнь» (дочь Хрущёва), и спецкор «Известий» Леонид Колосов, разведчик по основной работе, но при этом великолепно писавший для газеты.

Встрече четы Аджубей и папы римского предшествовало некоторое потепление отношений между Ватиканом и СССР. Его началом принято считать речь Иоанна XXIII в сентябре 1961 года, после так называемого Берлинского кризиса, связанного со строительством бетонной стены между ГДР и ФРГ. Понтифик выступил с обращением ко всем людям, «принадлежащим к Богу и Христу», и призвал их не допустить решения международных вопросов иначе, как мирным путем. Советское руководство имело все основания увидеть в этом обращении Иоанна