Кто не с нами, тот против нас! 1918-1920 годы - Владимир Виленович Шигин

а гарантировал М. Винницкий. В данном случае он и его уголовная братва на примере «дисциплинированных грабежей» (в соответствие с окончанием по времени действия договорённостей с матросами) довели до высшей точки демонстрацию единства «левой» анархии и «левой» дисциплины.

Выступление Н. А. Григорьева весной 1919 года против советской власти значительно переформировало соотношение сил в матросской массе в Одессе. «Революционная альтернатива» Григорьева, лозунги, выдвинутые им в Универсале, были близки значительной части матросов. Следует отметить, что в повстанческой армии Григорьева многие командные должности (младших атаманов) занимали именно матросы. Сформированный в Одессе против Григорьева матросский батальон, численностью в 400 человек, высадившийся на фронте в Шестаковки (в районе Елизаветграда), сразу же перешел на его сторону (вместе с отрядом матроса-анархиста Попова). Но во второй раз Григорьев в 1919 году Одессу не взял. Свой главный удар он направлял на Киев, а со стороны Одессы только прикрывался. Определенную роль в данном случае сыграл и антисемитизм Григорьева, с которым Одесса с большим процентом еврейского населения была знакома и ранее, а теперь увидела «на практике» в виде кровавого погрома в Елизаветграде (где погибло около 3-х тысяч евреев) и других местах. Причем, как писал Е. А. Щаденко, «одной из главных причин перелома настроений красноармейских масс (3-й армии Худякова на Одесском фронте – В. Ш.) и спасения Одессы от бандитов» явился сбор в Одессе большого количества обмундирования для фронта. Это сбор, реквизиция вещей у буржуазии, был произведен путем так называемого «мирного восстания», чтобы в противном случае это не сделал путем погромов Григорьев. Вероятно, здесь не обошлось и без значительной роли уголовной еврейской «братвы» Винницкого. Одесские матросы, перешедшие на сторону Григорьева, были разбиты в основном в Елизаветграде и беспощадно расстреливались, считаясь при этом «липовыми матросами», в отличие от «настоящих», оставшихся верными большевикам, в частности матросской команды бронепоезда «Республиканец».

В результате выступления Н. А. Григорьева, уголовники М. Винницкого (Мишки Япончика) отдалились от анархо-бандитской части матросов и значительно приблизились к чекистской. Сам Винницкий записался добровольцем в 1-ю Заднепровскую дивизию к балтийскому матросу П. Е. Дыбенко, но по дороге красноармейцы, знавшие его, избрали М. Винницкого своим командиром… В начале июля М. Винницкий явился в одесское ЧК и предложил создать регулярный отряд из местных уголовников. В результате имел место (Сочетание факторов единства в «борьбе с буржуазией» и борьбы между собой уголовного мира и чекистов в Одессе дало) такой, известный в истории уникальный факт, как формирование из уголовников под командой Винницкого. В результате был сформирован уникальный по своему составу полностью уголовный 54-й полк Красной Армии «имени Ленина» (!), который отправился на фронт с петлюровцами в июле 1919 года. Дальше произошло ожидаемое. На фронте основная масса уголовников разбежалась, а М. Винницкий был убит чекистами.

Советская карикатура на атамана Григорьева. Май 1919

Следует сказать, что в желании М. Винницкого «повоевать за революцию», имел место матросский фактор. Дело в том, что его стыдили примером революционных матросов, отправившиеся на фронт. Отметим, что даже у анархо-бандитствующих матросов имелась необходимость подтвердить свою верность революции, иначе их бы просто не считали «настоящими революционными матросами». Прежде всего, это касалось, разумеется, идейных анархистов, во главе с А. Г. Железняковым, который выступил на фронт против Григорьева. Е. А. Щаденко писал об этом: «Из большого количества околачивавшихся в Одессе матросов „шпаны и липы“, как выражался Железняк, он сумел впоследствии сформировать только одну команду для бронепоезда „имени Худякова“, командуя которым впоследствии и погиб геройски». Значительная часть другой «шпаны и липы» вошла в полк матроса Стародуба, с которым произошло тоже, что и с полком М. Винницкого. Часть матросов полка Стародуба, как и уголовники, разбежались, другие же вступили в ряды бригады Г. И. Котовского.

Мишка Япончик

Что же касается поднявшего весной 1919 года мятеж атамана Н. А. Григорьева, то в июне он объединился с другим анархистом Н. И. Махно. Однако между двумя атаманами сразу же возникли острые противоречия. Это было связано и с неодобрением Махно антисемитизма и погромов, и с социально-политической ориентацией лидеров: Григорьев был благосклонен к зажиточным крестьянам и завёл сношения с генералом А. И. Деникиным. 27 июля 1919 года в помещении сельского совета села Сентово Григорьев был застрелен махновцами, обвинившими его в сношениях с Деникиным и еврейских погромах. Бывшие в рядах его мятежного воинства матросы вполне безболезненно перешли под знамена батьки Махно или вернулись в ряды Красной армии. Тогда это делалось легко и быстро.

В целом же и в 1918 и в 1920-м годах без матросов не обходилась каждая, сколько-нибудь себя уважающая банда, как, впрочем, и любое повстанческое движение. Поэтому в том, что среди матросов было немало тех, кто выдвинулся в этих многочисленных партизанских и бандитских формированиях на руководящие должности, т. е. стали атаманами различного уровня и различной окраски, не было ничего удивительного. История гражданской войны в России распорядилась так, что матросы-атаманы стали ее такой же неотъемлемой частью, как матросы-большевики и матросы-анархисты. Впрочем, четкую грань между этими категориями порой провести было весьма и весьма непросто… Следует отметить и то, что к концу 1920 года в Кронштадт стали возвращаться не только матросы-большевики, но куда более многочисленные матросы-анархисты и весьма амбициозные матросы, познавшие неограниченную власть атаманства. Все они слишком многое повидали и прошли, чтобы верить каким-нибудь ораторам, как верили в далеком 1917 году. Вернувшись в Кронштадт, они не только желали радикальных перемен, но и были не прочь самим этих перемен добиться так, как они привыкли – маузером и бомбой.

Глава шестая

Матросские мятежи 1919 года

Из всех антисоветских выступлений на флоте в период Гражданской войны особняком стоит мятеж на главных фортах Кронштадта – «Красная Горка», «Серая Лошадь» и «Обручев» в июне 1919 года. В советское время писали, что мятеж на фортах был тесно связан со «шпионской кадетской» организацией «Национальный центр». На самом деле, разумеется, все было намного сложнее.

В мае с территории Эстонии перешёл в наступление на Петроград белогвардейский Северный корпус. Корпусу удалось оттеснить морально слабые части 7-й армии красных до линии Копорский залив  – Гатчина. Система береговых фортов южного берега Финского залива, в которую входили форты «Красная Горка», «Обручев» и батарея «Серая Лошадь», оказалась к началу июня в прифронтовой полосе. В Финском заливе находилась эскадра английский крейсеров направленная туда после поражения Германии в мировой войне.

В Петрограде к этому времени начался голод. Одновременно по