Мозаика Великой Отечественной. От 22 июня до Курской дуги - Алексей Валерьевич Исаев

оперативной сводке 13-го стрелкового корпуса утверждалось, что противник «[в] 8:30 занял высоту 327,0 благодаря оставлению без боя гарнизонами своих сооружений (доты № 120, 118, 119)»[98]. Потеря трех сооружений в отчете А. И. Якимовича признается, но в приложении к 15 июля 1941 г.[99]Вклинение к югу от Летичева действительно встревожило советское командование. Против него были задействованы силы двух полков и без того немногочисленной 192-й гсд[100].

По итогам дня дивизия Фреттер-Пико оттеснила полевое заполнение на рубеж восточных окраин деревень Терловка и Ревуха, блокировав в итоге дот № 120. На плацдарме находился полк в полном составе во главе с командиром. Согласно отчету комбрига А. И. Якимовича плацдарм обстреливался из полукапонира № 116, расположенного северо-западнее Ревухи. За день 97-я лпд отчиталась о 30 убитых и 103 раненых[101]. Оперативный отдел XXXXIX корпуса фиксировал, что «противник был введен в заблуждение относительно направления предстоящего главного удара корпуса. Он перебросил крупные части своей артиллерии с участков 1-й и 4-й горных дивизий в полосу 97-й дивизии»[102]. Направление главного удара осталось неизменным.

В ночь на 15 июля на исходные позиции вышли части 1-й горно-егерской дивизии. Артподготовка началась в 7:00 берлинского времени. В отчете о действиях соединения указывалось на достаточно высокую результативность стрельбы артиллерии: «Снова и снова наблюдались прямые попадания во вражеские доты и укрепления. Из люков и щелей вырывались столбы дыма. Несколько дотов еще до начала наступления было покинуто гарнизоном»[103].

Корпусной ЖБД несколько детализирует основные идеи артподготовки того дня: «Артиллерийская подготовка заключалась […] исключительно в прицельном уничтожении каждого отдельного сооружения. Отдельные орудия и ПТО (тяжелые гаубицы, 10-см пушки, 8,8-см зенитки, 5-см, 3,7-см, 2-см[104]ПТО) были установлены на замаскированных позициях на дистанции эффективной стрельбы и уничтожали русские сооружения. Это не всегда удавалось без потерь, особенно что касается 8,8-см зениток, которые сложно замаскировать»[105].

Судя по последнему замечанию, зенитчикам были нанесены потери как в людях, так и в матчасти. В качестве идеального средства в борьбе с укреплениями в ЖБД признавалось штурмовое орудие.

Артподготовка была довольно долгой, только в 10:00 выделенный для прорыва батальон дивизии Ланца прошел по руслу ручья Ровец до исходных позиций и ворвался в систему обороны укрепрайона. По немецким данным, он «встретил лишь разрозненное сопротивление». Причем речь шла не о броске пехоты, батальон вклинился в советскую оборону, имея при себе 20-мм, 88-мм зенитки и штурмовые орудия. На этом участке вклинение, по немецким данным, было обстреляно 152-мм орудиями (в отчете командира УРа не упоминается, возможно, отработали орудия полевого заполнения). Тем не менее отсутствие массированного воздействия артиллерии позволило немцам подтянуть по руслу ручья собственную артиллерию и взять под обстрел подходы к вбитому в укрепрайон клину.

По фронтовому дневнику участника тех боев Н. Н. Иноземцева, в ходе прорыва ЛеУР артиллерия XXXXIX корпуса результативно вела борьбу с советскими батареями: «Немцы очень точно бьют по нашим огневым – работает звукозасечка и корректируется огонь с самолета. Стоит одному из наших орудий несколько раз выстрелить, как в ответ летят десятки мин. Разрывы в 5–10–20 метрах от орудия. Подобной точности огня мы впоследствии не видели – кадры у немцев изменились»[106].

Речь, вероятно, идет не о минометах, а об обычной гаубичной артиллерии. В ЖБД XXXXIX горного корпуса есть отметка о привлечении к борьбе с советской артиллерией авиации: «13:45 – 1-я горная дивизия запрашивает самолет-корректировщик для борьбы с батареями противника восточнее высоты 369. Командование корпуса немедленно выполняет это пожелание»[107].

После удачного вклинения последовал штурм укреплений в районе деревни Галузинцы и самой деревни. 1-я гсд вышла к Галузинцам уже к 11:45 утра. Два дота были расстреляны 20-мм зенитными автоматами. В отчете о действиях 1-й гсд указывалось: «Борьба с самими дотами, атакованными с тыла, благодаря умелой тактике саперов и штурмовых орудий проходила практически без потерь, однако из засады и кустарников в населенном пункте противник наносил нам существенные потери»[108].

Наступление во фланг и тыл советскому опорному пункту велось при поддержке саперов и двух штурмовых орудий. Самоходки попросту таранили хаты, горные егеря широко использовали огнеметы. В немецком отчете о действиях подчеркивалось упорное сопротивление гарнизонов на этом участке: «Разгорелась долгая ожесточенная борьба, окончательно завершившаяся лишь ранним утром 16.7»[109].

В полосе наступления 4-й горно-егерской дивизии, примерно по оси железной дороги на Жмеринку, прорыв проходил по схожему сценарию: просачивание и разрушение части сооружений артиллерийским огнем. Так, по отчету коменданта укрепрайона, в капонире западнее Новой Гуты в результате артиллерийского обстрела были выведены из строя оба орудия.

Прорыв тем не менее произошел не через брешь, пробитую артиллерией. Ключевую роль сыграли штурмовые группы. Для блокирования ключевого дота № 309 горные егеря 4-й гсд использовали ложбины и противотанковый ров. Теоретически от обходного маневра дот № 309 должны были прикрывать другие сооружения. Однако в целях экономии полноценные сооружения были заменены в ходе строительства на легкие «маскеты». Судя по всему, они даже не были заняты ввиду нехватки личного состава. В какой-то мере недостаток мог быть восполнен действиями полевого заполнения, но из-за низкой плотности последнего этого не случилось.

Далее произошло разрушение системы обороны на стыке двух батальонных районов обороны УРа подобно шашечкам домино. Дот № 309 прикрывал переезд через железную дорогу. Переезд выводил к глубокой и непростреливаемой с соседних высот лощине «Балка Водяна», позволявшей выйти в тыл главной полосе укрепрайона. Попытка 37-го пульбата остановить прорыв контратакой успеха не имела, она захлебнулась в огне немецкой артиллерии.

Командир 37-го пульбата ЛеУР обратился к начальнику штаба 192-й гсд и просил оказать содействие в ликвидации прорыва артиллерийским огнем и контратаками пехоты. Непосредственное обращение к 579-му гап натолкнулось на ответ: «Снарядов у меня нет, но, сколько смогу, открою огонь». «Сколько смогу» выразилось всего в 10 выстрелах.

Согласно оперсводке, на 14 июля 192-я гсд располагала 0,25 боекомплекта для 122-мм гаубиц и 0,5 б/к для 152-мм орудий[110]. Это немного, но нельзя не отметить, что дивизион 579-го артполка 192-й сд был направлен в ударную группу, нацеленную на плацдарм немецкой 97-й легкопехотной дивизии.

Незначительное противодействие артиллерии позволяло немецким егерям развить достигнутый успех. Здесь нельзя не согласиться с исследователем-краеведом А. Милосердовым, сделавшим следующий вывод из анализа событий на участке 4-й гсд: «При проектировании УРа заранее была заложена конструктивная ошибка, создававшая условия для быстрого прорыва укрепленной полосы. Для чего противнику нужно было всего лишь подавить дот № 309, после чего для него открывалась возможность массированного прорыва по балке Водяной в