Белые пятна Великой Отечественной войны - Алексей Валерьевич Исаев

«брошенный», 715-й стрелковый полк с 369-м гаубичным артполком 122-й сд оборонялся в районе Саллы еще несколько часов – и небезуспешно. О характере этих боев красноречиво свидетельствуют записи в ЖБД XXXVI корпуса. Даже во второй половине дня накал боев не спадает, в 16.20 7 июля в корпусном ЖБД записывают картину упорных боев последних нескольких часов:

«Фронтальная атака полковника Рюбеля на „русскую башню“ не увенчалась успехом. Ударная группа, направленная с севера к дороге Сайя – Салла, выходит к дороге, сообщает об этом радиограммой, но не в состоянии удержаться без подкреплений и вынуждена вновь отойти.

Полковник Шак прорвался до Салла, где развернулся тяжелый танковый бой. На перекрестке Салла уничтожена вражеская батарея. Однако из-за сильного огня артиллерии противника Салла вновь приходится оставить. С севера вдоль дороги на Корья русские атакуют плацдарм с тыла, но их удается отбросить. Русские также вновь пробились к Кейнуваара»[185].

По существу, перелома в бою за Саллу с одиноким советским полком немцам 7 июля добиться не удается. При этом утром 7 июля из штаба 715-го полка командованию 122-й дивизии было доставлено донесение со следующими словами: «Боеприпасы на исходе. Продовольствия нет. Прошу срочно ваших указаний»[186]. Все попытки связаться с «забытым полком» успеха не имели. В оперативных документах 14-й армии и 42-го корпуса какие-либо попытки установить судьбу 715-го полка средствами воздушной разведки не просматриваются. Немцы 7 июля фиксируют увеличение числа перебежчиков, но это им не сильно помогло.

Вечером в ЖБД XXXVI корпуса имеется следующая запись: «Гауптман Нипольд докладывает из 169-й дивизии, куда только что прибыл. Он также считает достижение решающего успеха в обозримое время невозможным без прибытия подкреплений, поскольку собственных сил недостаточно». Интереснее всего то, когда была сделана эта запись: в 20.30 7 июля, спустя много часов после фактического начала отхода частей 42-го стрелкового корпуса. Отход как таковой был зафиксирован немцами только в ночь на 8 июля 1941 г.

Все это говорит о том, что в отсутствие отвода главных сил 122-й сд и 1-й тд от Саллы имелись хорошие шансы стабилизировать положение. Также у XXXVI корпуса 8 июля изымался 4-й пулеметный батальон на мурманское направление ввиду возникшего там кризиса наступления горного корпуса. Отсутствие резервов могло стать для командования XXXVI корпуса поводом взять оперативную паузу до прибытия полка 163-й пд.

Решение на выход из окружения командир 715-го полка майор Валентин Григорьевич Дубаль принимает уже самостоятельно. Это был немолодой, 42-летний беспартийный командир, имевший за плечами 4 класса сельской школы и курсы «Выстрел». В. Г. Дубаль разослал распоряжение на отход через делегатов связи. Окруженцы выходили через северо-восточные скаты хребта СаллаТунтури по тропе через реку Саллайоки и Лапландскую дорогу. Вывод по этому маршруту тяжелой техники был невозможен, выходили только люди пешим порядком. За своей спиной отходящие части оставляли типичный для таких случае хаос.

В конце дня 8 июля в ЖБД XXXVI корпуса появляется запись: «Наступая на Лампела, дивизия СС встречает на своем пути сильно разрушенную дорогу, забитую брошенной русской техникой, тракторами, орудиями, бронетехникой, гусеничными тягачами и т. п.»[187]. Бежавшие с поля боя эсэсовцы этого зрелища явно не заслужили.

В итоге 715-й стрелковый полк и 369-й артполк вышли из окружения только к вечеру 9 июля. Оставшиеся без орудий артиллеристы поначалу займут окопы как обычная пехота. Майор В. Г. Дубаль получит за выход из окружения орден Ленина и погибнет весной 1942 г.

После отхода на новый рубеж обороны отдел укомплектования 42-го ск отчитался о потерях личного состава 104-й и 122-й дивизий (см. таблицу 1). В глаза бросается большое количество пропавших без вести в 122-й сд, хотя в условиях окружения это по крайней мере объяснимо.

Таблица 1. Потери личного состава 104-й и 122-й сд за период с 22 июня по 10 июля 1941 г.[188]

Советские отчетные документы подтверждают также потери матчасти, прежде всего артиллерии. Из состава гаубичного артполка 122-й сд было выведено всего три орудия, потерянными числились 21 122-мм гаубица и 11 152-мм гаубиц, 285-й артполк понес меньшие потери, утратив 4 76-мм пушки и 1 122-мм гаубицу, т. е. 5 орудий из 19 имевшихся[189]. Противотанковый дивизион 122-й дивизии потерял все свои 45-мм пушки, 715-й полк – все 12 45-мм и все 6 76-мм полковых пушек. Немцами по итогам боев было заявлено о захвате 31 противотанковой пушки и 38 полевых орудий разных типов[190]. Также было потеряно значительное количество стрелкового оружия: винтовок, ручных и станковых пулеметов, автоматов, зенитных установок.

При словах о потерях гаубиц обычно возникает картина брошенных на обочине или даже на позициях орудий. Однако в случае с артиллерией 122-й сд заметная часть потерь приходится на удары с воздуха. Так, в ЖБД XXXVI корпуса есть такой пассаж: «Дальше к востоку [на дороге в Кайралу. – А. И.] „Штуками“ атакованы три тяжелые батареи, которые полным ходом двигались на Кайралы, упряжки по восемь лошадей. Большая часть лошадей погибла, прислуга рассеяна». В отчете 285-го полка по итогам боев прямо указывалось: «Осколками бомб и пулеметным огнем было выведено из строя большое количество лошадей (свыше 200), результатом чего явились потери матчасти»[191].

По отчету 1-го танкового полка, потери в боях с 30 июня по 7 июля 1941 г. составили 71 танк БТ-7, из них 33 машины полк потерял безвозвратно (сгоревшими или оставленными на поле боя)[192]. Людские потери составили 23 человека убитыми, 30 человек пропавшими без вести, 58 ранеными. В отчетных документах 1-й тд приводились сведения о распределении потерь танков от различных средств поражения (см. таблицу 2). Графу «сгорело» следует, вероятно, интерпретировать как «ввиду сильных разрушений характер поражения танка установить невозможно».

Таблица 2. Сведения о характере и количестве потерь танков 1-й тд с 22 июня 1941 по 1 августа 1941 г.[193]

Достаточно любопытная графа в таблице – «От крупнокалиберных пулеметов». Она нехарактерна для 1941 г. в целом. В отчете 1-го тп на этот счет имеется следующее замечание: «Наибольшее количество танков потеряно от огня крупнокалиберных 12-мм пулеметов и 20-мм автоматических пушек. Это легкопереносимое оружие, представляющее малую и неуязвимую для танков цель, с коротких дистанций легко пробивает броню танков БТ-7. Разрывной характер действия снаряда поражает экипаж танка»[194].

Этот пассаж на первый взгляд являет собой одну сплошную загадку. «12-мм» пулеметов у вермахта в Заполярье не было. Имелся авиационный 13-мм, но позднее и с электрозажиганием, что исключало применение в пехотном бою. Причем