Белый легион в Парагвае. Русские герои Южной Америки - Дмитрий Михайлович Абрамов

bastante extraño (Странно, довольно странно), – произнесла дама и вновь выпустила колечко дыма из своих красивых полнокровных уст.

– ¿Quiere decir que tiene un calor de más de 30 grados centígrados en Rusia, como en Argentina? (Вы хотите сказать, что у вас в России бывает жара плюс 30 градусов по Цельсию, как в Аргентине?)

– (Señora, en el sur de Rusia a menudo hay calor e incluso más de 40 grados. Y en verano hace calor en el Norte de Rusia, hasta más de 25 y aún más caliente) Мадам, на юге России часто бывает жара и даже выше плюс 40 градусов. А летом бывает жарко и на севере России – до плюс 25 и еще жарче, – пояснил Ивашов.

– ¡Increíble! ¡He oído hablar de Rusia de otra manera! (Удивительно! Я слышала о России совсем иное!)

– Señora, mis amigos no le han dicho que cuando tiene verano en Argentina, en estos meses en Rusia, incluso en el sur, llega el frío, a veces hasta menos 20 grados. Entonces la gente e incluso los caballos se congelan en la nieve blanca y profunda (Сеньора, мои друзья не сказали Вам, что когда у вас в Аргентине лето, то в эти месяцы в России даже на юге наступает холод, порой до минус 20 градусов. Тогда люди и даже кони замерзают в белом и глубоком снегу), – наконец вымолвил первые слова Сергей, очарованный креолкой.

Эти слова поразили её, и она с ужасом и недоверием внимательно посмотрела на него.

– ¿Puede argumentar, Señor, que tuvo que congelarse en la nieve? (Вы можете утверждать, сеньор, что вам приходилось замерзать в снегу?) – с вызовом спросила она.

– Todos mis amigos y yo, Su humilde servidor, nunca hemos estado en situaciones como esta (Всем моим друзьям и мне, Вашему покорному слуге, ни один раз приходилось бывать в подобных ситуациях), – произнёс Сергей с почтительным поклоном.

При этом все друзья Сергея утвердительно закивали головами в подтверждение его слов.

– О-о! – произнесла дама, останавливая на нём свой внимательный взгляд. – ¿Eres tan amable que estás dispuesto a ser mi humilde servidor? (Вы так учтивы, что готовы быть моим покорным слугой?) – спросила она, немного помедлив.

– En Rusia, estas palabras se perciben como reglas de buen tono. Pero para usted, señora, estoy realmente listo para ser un sirviente sumiso e incluso un esclavo a sus pies (У нас в России эти слова воспринимаются, как правила хорошего тона. Но Вам, сеньора, я действительно готов быть покорным слугой и даже рабом у ваших ног), – парировал Сергей.

– ¡Acepto Su oferta! A sus amigos, les pido disculpas y gracias por una comunicación cálida y amistosa. Y usted, caballero, puede seguirme y acompañarme a casa. ¡Y ahora! (Я принимаю Ваше предложение! Вашим друзьям я приношу свои извинения и благодарность за тёплое, дружеское общение. А Вы, кабальеро, можете следовать за мной и проводить меня домой. И немедленно!) – произнесла она, вежливо улыбаясь всем остальным и предлагая Сергею свою руку в лайковой перчатке.

Друзья Сергея с удивлением, но вежливо поклонились ей. Сергей же принял её руку, и она повела его за собой в авто. Водитель-метис уже ждал их и услужливо, с поклоном отворил двери кабриолета. Уже усевшись в кабриолет, и велев ему сесть рядом с собой, она назвала себя. Её звали Марией Эрнандес Хименес. Он представился ей тоже. И она, с его разрешения стала звать его Сержио.

* * *

Потерпев неудачи на северном фланге, у Толедо и Фернандеса, Ганс Кундт вновь обратил своё внимание на форт «Нанава». Идея овладеть этим опорным пунктом, и тем самым открыть себе путь к реке Парагвай, не покидала немецкого командующего боливийскими войсками. Желание поскорей решить все вопросы, не ввязываясь в многолетнюю затяжную войну, основанное на личном опыте Первой Мировой, руководило главнокомандующим боливийской армии. Для второго штурма форта боливийцы сконцентрировали на этом направлении около 10 тысяч личного состава (в основном – части 7-й пехотной дивизии полковника Херардо Родригеса). Пехота и кавалерия были усилены тремя лёгкими танками «Vickers Mark E» и двумя бронемашинами на гусеничном ходу системы «Carden Loyd Mk VI». Артиллерийская группировка включала три 65-мм, восемнадцать 75-мм, восемь 105-мм орудий и двенадцать 81-мм миномётов (в общей сложности 41 артиллерийский ствол). Также боливийцы располагали доброй сотней станковых, ручных пулемётов и огнемётов. С воздуха эти силы поддерживал авиационный отряд не менее чем из 12 самолётов.

Войсковая и агентурная разведка, авиа-наблюдение и допросы пленных уже в середине июня убедили парагвайского командующего Хосе Феликса Эстигаррибию в том, что свой следующий мощный удар противник нанесёт именно по форту «Нанава». На этот раз командующий – сторонник маневренной войны, несклонный удерживать и сражаться за ту или иную территорию, требовал оборонять и сохранять форт любой ценой. Потеряв «Нанаву» сегодня, через день – другой можно было оказаться на оборонительных позициях близ города Консепсьона под ударами превосходящих сил генерала Кундта. А измотав и обескровив противника на подготовленных позициях, можно было повторить победоносное наступление осени 1932-го года. Форт «Нанава» перекрывал выход боливийских соединений к Консепсьону.

Карта боевых действий на декабрь 1933 года

* * *

Роман бывшего ротмистра Русской армии с Марией Эрнандес закрутился столь же стремительно и неожиданно, как подступает водопад в быстротекущей южноамериканской реке. Казалось, река только устремляется вниз по течению, и ничто не предвещает её низвержения с каменной кручи вниз на неизведанную глубину. Сначала, правда, слышен только какой-то гул, а впереди видны мириады радужных брызг и радуг. Но вдруг гребцу или пловцу удаётся увидеть конец речного потока, и он в ужасе пытается остановиться. Но тщетно…

Ещё во время поездки в кабриолете, Мария узнала, где он живёт. Уже через день после знакомства она сама явилась вечером в его маленькую комнатку в дешёвой гостинице. Постучав, и без стеснения войдя к нему, дама после приветствия и нескольких общих слов, пригласила его посидеть в кафе и выпить чего-нибудь горячительного. Сергей согласился. Она приехала за ним в своём кабриолете без водителя и повезла его в одно из дорогих кафе Буэнос-Айреса. Оставив машину на стоянке, они вошли в богатое заведение, и она повела его в отдельный кабинет. Судя по тому, как её встретили управляющий и официанты, здесь она была довольно частой посетительницей.

Официант явился за заказом, как только они разместились за столом. Она, отклонив его попытку что-либо заказать, велела подать на ужин две яичницы, салат, два кофе и бутылку Фернета. Спиртное принесли первым. Официант открыл бутылку и разлил по бокалам, как это и положено в приличных