Чудовищная алхимия. Том 5 - Борис Фёдорович Тролль

люк на крыше магазинчика открылся, и через него выбрался мохнатый, держа в охапке кучу разноцветных тряпок. Миг спустя он испарился, точно дым на ветру.

У Марики Огневой дела тоже не стояли на месте — к ней подбежал знакомый парням десятник, пытаясь урезонить и угрожая карами. И вроде бы у него даже получилось. Но нет. Так только казалось, и девица вскоре выломала ставни лавки.

Через пару мгновений раздался разочарованный и полный ненависти крик:

— Карлик! Нет, мелкий мохнатый ублюдок! Я найду тебя, сниму шкуру и сошью из неё трусики, раз уж ты их так обожаешь!

Наблюдая за тем, как Давор уводит это ходячее рыжее бедствие, командир почувствовал, как у него начинает болеть голова от потенциальных проблем.

— Давай за мной, — развернулся он к Леопольду, который выглядел не менее ошарашенным, и вошёл обратно, не забыв закрыть калитку.

Их связь с вороватым пройдохой почему-то указывала не на дом, а на сад. И парень в сопровождении друга направился туда. Подойдя к пышному фруктовому дереву, Зефир поднял взгляд — и среди веток обнаружил это перепуганное недоразумение.

Его мохнатая грудь часто вздымалась, лапки подрагивали, а на морде застыл неописуемый ужас. К тому же теперь юноша отлично видел, что за пёстрые тряпки тот таскал: это была охапка чужого нижнего белья.

Испуганные глазки-бусинки жалобно посмотрели на командира, но Зефир был не в настроении жалеть этого засранца и проговорил:

— Дуй в дом, ждём тебя в библиотеке.

Молодой человек специально дал ему время, чтобы тот избавился от улик или куда-нибудь их спрятал. Потому что хотя домочадцы и догадывались о пристрастиях енота, но они не знали всех масштабов проблемы. И командир не хотел представлять, что будет, если Лиса или Варна заметят Брута с этими «сокровищами».

Зверь виновато тявкнул и исчез, после чего раздался изумлённый голос чернявого с проскальзывающими в нём нотками восхищения:

— Он что, ими торговал, что ли, посреди города, при свете дня⁈

Насколько Зефир понимал, восторгался тот не наклонностями мохнатого пройдохи, а чудовищной дерзостью, с которой тот проворачивал свои делишки.

— Скоро узнаем, — проворчал командир и направился в дом.

Енот их уже ждал в комнате, понуро сидя в одном из кресел. Он втянул голову в плечи и изображал самый скорбный вид, на который был способен. И, честно говоря, злиться на него у Зефира как-то особо не получалось.

Покачав головой, юноша занял место напротив, рядом сел Леопольд. Немного помолчав, чтобы зверь понял всю серьёзность своего проступка, Зефир обратился к своему второму другу:

— Ну, рассказывай.

И мохнатый затявкал. Говорил енот долго, а когда закончил, оба его слушателя смотрели на Брута со странным выражением на лицах.

— У тебя вообще нет чувства самосохранения, да? — задал, в общем-то, риторический вопрос Зефир.

Тот пожал плечами, а командир устало вздохнул и продолжил:

— Так. Сидишь дома, никуда не вылезаешь и ничего такого не делаешь, пока всё не уляжется. Если вдруг придёт эта рыжая, я с ней разберусь. Далее, — юноша обернулся к чернявому, — Леопольд, нам срочно нужно купить серую краску для волос. Сделаешь?

Друг кивнул и, поднявшись, вышел из комнаты, не став откладывать поход в магазин, а Зефир посмотрел на проблемного енота и ещё раз напомнил:

— Никуда, ты понял? И чтобы посторонним на глаза тоже не показывался.

Брут сделал самую виноватую мордочку из возможных и горячо закивал.

Следующие дни прошли в спокойной обстановке, если не считать толп каких-то подозрительных девиц, шнырявших стайками по Жемчужному кварталу. Беллика и Вероника уплыли к себе в империю. Их путь обещал быть долгим, но зато безопасным. Енот же не чудил и честно отсиживался дома. К тому же Леопольд купил краску для волос, и Зефир сразу попросил Лису покрасить зверя.

Отговорка у командира на эту тему была железной: корни у мохнатого стали совсем выделяться, и Брут решил вернуть себе родной цвет. Вопросов это не вызвало; все, в принципе, знали, что енот не раз жаловался на эту тему.

Также не забыл Зефир забрать из лавки холодки, пока их не украли, а ещё — непонятный сундучок, оказавшийся довольно увесистым.

Из любопытства командир открыл его, прежде чем возвращать мохнатому, и попросту обалдел. Количество золота в нём с редкими вкраплениями серебра поражало. Похоже, что дела у этого пройдохи шли гораздо успешнее, чем парень мог себе представить.

* * *

Брут сидел на подоконнике у открытого окна. Уже шёл седьмой день, как он не выходил за ограду, и ему было дико тоскливо.

Как назло, на улице светило солнышко и стояла отличная погода, а откуда-то издалека доносился задорный девичий смех.

Зверь тяжко вздохнул и вернулся мыслями к планированию. Ему была объявлена война, и бежать, поджав хвост, он не собирался. Однако победить ту рыжую самочку с наскока было невозможно.

Со стороны улицы опять послышался женский смех.

Мохнатые ягодицы сами собой приподнялись с подоконника. Но енот непоколебимой силой воли усадил себя обратно.

— Кья! Зачем ты меня обрызгала? Теперь грудь просвечивает! — раздался издалека нежный голосок.

Ноги Брута сами собой начали куда-то идти. А зверю очень повезло, что он сидел, потому что иначе они унесли бы его в мгновенье ока. Енот моментально схватил их передними лапами и прижал. Развлекаться было не время и не место!

— Ты поплатишься! — раздался тот же голосок. — Получай!

В ответ послышался весёлый визг, и Брут скривился.

Прошёл миг — и на подоконнике уже никого не было. Мохнатый пройдоха сначала очутился на ограде, затем быстро переместился на ближайшую крышу. Однако отправился он не на привлёкшие его внимание звуки, а в Клановый район!

Путь поверху до места жительства низших аристократов был ему хорошо известен. А на верхотуре, как обычно, было тихо — никого не интересовали крыши, и Брут частенько поглядывал вниз по дороге.

Отчего стал замечать довольно странную картину: то тут, то там на брусчатке валялись какие-то тряпки. Он бы не обратил на это внимание, но их было действительно много. Причём встречались они повсеместно и почти на всех улицах.

Внезапно его внимание привлекло ярко-зелёное пятно. Остановившись, енот подобрался к краю крыши и посмотрел вниз. В одном из малолюдных переулков на мостовой лежали чьи-то ажурные трусики!

Находка заинтересовала зверя, и он переместился на землю, оказавшись рядом с кусочком материи. Подцепив коготком, Брут поднял его и осмотрел. Это действительно оказалось зелёное и элегантное нижнее белье с изображением милой кошечки.