Здравствуйте, я ваша ведьма Агнета. Книга 5 - Евгения Потапова

— Забыл что-то, — пожал он плечами.

— Молодец какой. Хорошо, что никто не переломался, — поморщилась я.

Николай дал свое благословение на разбор крыши и потолка в бабкином доме. Пока он говорил, кто-то что-то швырял в стены в соседней комнате и подвывал.

— Я такое только в фильме ужасов видел, — сказал один из молодцов.

— Надо как-то в комнату зайти, — вздохнул Николай.

— Через окно только, — ответил Олег.

Как только он это произнес, в доме стали захлопываться все ставни.

— Ну, началось, — сказала я. — Пошла-ка я отсюда, пока цела.

Перед носом закрылась дверь, и с той стороны послышался грохот, по всей видимости, упал старый шифоньер. В кухне стало темно. Подергала ручку, дверь не открывалась.

— Ну вот приехали. Выпусти, или тебе не поздоровится, — сказала я.

Где-то в глубине дома захихикала старушка, потом расхохоталась заливистым басом. Выключатель никто не смог найти, как ни шарились по стене, словно его корова языком слизала.

— У меня свечи есть, — сказал батюшка.

Через пару минут он зажег сначала одну свечу и отдал ее мне. Затем выдал каждому еще по свече и зажег их.

— А теперь, дети мои, мы будем читать молитвы, — произнес Николай.

— Можно, я в этом участвовать не буду? — капризно спросила я. — В уголочке тут посижу.

— Так иди, — усмехнулся он. — Не хочет тебя старая ведьма выпускать.

— Ну давай твои псалтыри читать, — скривилась я.

— Не верующая, что ли? — спросил меня бугай.

Николай с Олегом усмехнулись и переглянулись между собой.

— Угу, — кивнула я.

— Так мы все когда-нибудь к Богу приходим. Я вот когда второй срок мотал, то проникся всем этим.

— Хватит базарить, — рявкнул Николай. — Время идет.

За стеной ему кто-то отозвался ударом и бормотанием.

— Хорошо, что мы здесь, а она там, — сказал один из молодчиков.

Батюшка достал свою тайную книгу, открыл нужную страницу и принялся читать громко какой-то псалтырь. Мужчины между собой переглянулись и что-то там ему начали подвывать. С той стороны двери залихорадило, по стене что-то покатилось, завыла бабка Нина на тысячу голосов, закричала, заскулила, заверещала.

Прикрыла я глаза, и перед моим взором страница из книги Николая возникла. На ней слова огнем высечены, переливаются, кружатся. Каждое сказанное слово вспыхивает и пеплом оседает. Стала и я читать книжицу, что перед моим взором открылась. Душно в доме стало, задрожал он, завибрировал, загудел, как потревоженный улей.

Приоткрыла глаза, увидела, как по стенам разные страшные тени побежали, запрыгали, лапы свои кривые к нам потянули. Мужики замолчали от страха и в разные стороны глазами только смотрят, да крестятся.

— Ой, мамочки, мамочки, мамочки, — всё твердил жадный до бабкиных сокровищ товарищ.

Бугай шептал себе под нос «Отче наш» и трясся, как осиновый лист. Олег тоже стоял с закрытыми глазами, и, судя по тому, что он произносил, перед его глазами тоже возник лист из той самой книги Николая.

От свечей огнем в воздухе рисовалась причудливая вязь, сплеталась в узор и подтекала под дверь, в разные щели и дырки в ней. Мне показалось, что узор этот чем-то напоминал цепочки. Прикрыла глаза и продолжила читать дальше по огненной странице.

Сколько времени прошло, никто не знает. В какой-то момент за дверью всё затихло, а потом резко с громким хлопком оторвались двери и влетели в кухню с частью мебели. Как будто их выбило каким-то взрывом. С грохотом открылись все ставни и входная дверь. У нас мгновенно догорели свечи, словно их и не было. Раз — и в руках ничего.

За окном уже было темно. Только полная луна отражалась от белого снега. Нашли выключатель, включили свет на кухне. У мужиков волосы стали отливать серебром, да и у Николая седая прядь в бороде появилась. В хате резко похолодало, словно не топлено в ней было несколько дней.

Никто не решался заглянуть в соседнюю комнату, хоть вход был уже и открыт. Все друг на друга поглядывали и с ноги на ногу переминались.

— Кто что у бабки сейчас возьмет, предам анафеме, — пригрозил Николай и заглянул в комнату.

В потолке зияла огромная дыра аккурат над скрюченным телом бабки Нины.

— Преставилась, — перекрестился Николай, наклонился и попытался прикрыть ей глаза.

Однако у него ничего не получилось. Старуха щелкнула зубами и завращала глазами.

— Мы еще встретимся с тобой, Николашка, — захрипела она басом.

Из легких с шумом вышел воздух, и бабка затихла. Глаза вылезли из орбит, а синий язык вывалился изо рта. На шее четко стали проступать синие пятна, как будто ее кто-то душил. Хотя, может, так оно и было. Мужики стали креститься, а я вышла из избы. Встала во дворе, взглянула в звездное небо и вздохнула морозного воздуха. Так сразу на душе хорошо стало, значит, получилось у нас бесов из бабки изгнать.

Вышла со двора. За забором стояла знакомая «Нива». Из нее выскочил Саша.

— Померла? — спросил он меня.

Я только смогла кивнуть и махнула рукой в сторону дома. Он подхватил меня под руку и усадил к себе в автомобиль. В салоне было тепло.

— Царствие небесное бабе Нине, — перекрестился Саша.

— Пусть земля ей будет пухом, — согласилась я.

— Мне оформить всё надо, — сказал он, — и медиков вызвать.

— Хорошо, я сейчас чуток посижу и домой поеду. Не буду тебя ждать. Смотри, там холодно.

— Я в тулупе, мне не страшно, — он чмокнул меня в нос и побежал в дом.

Посидела пару минут в машине, смотрю — жнец идет с косой, помахал мне рукой и вошел в дом. Поймает он душу бабки Нины или нет, вон как она вылетела из собственного дома, даже дырку в крыше пробила. Хотя, может, и не она, а ее бесы, которые ее всю жизнь мучали.

Болтовня

Посидела немного в «Сашиной Ниве», перевела дух, да и перебралась в свою машинку. Только забралась ее заводить, как по стеклу постучали костяшками пальцев. Глаза подняла от руля, а около авто стоит та самая соседка, что первой хватилась, когда бабка Нина пропала. Тетка ужасно неприятная на первый взгляд, такие не только могут громко