Личный аптекарь императора. Том 2 - Егор Золотарев

и один очень сложный эликсир, который поможет мне подобраться к Сорокину.

Отправив Шустрика домой за чем-нибудь съестным, я вытащил из рюкзака все манаросы, что собрал сегодня, и приступил к созданию одного из самых сложных зелий.

Первым делом перетёр в ступке все нужные травы, затем добавил немного желчи пантеры, накапал несколько капель своей крови и, добавив воды, перелил всё в стеклянный сосуд.

— Ну что ж, приступим, — выдохнул я и приложил ладонь к стеклу.

Мана потекла, подчиняясь моей воле, и принялась смешивать эфиры, образуя новую комбинацию. Я закрыл глаза и сосредоточенно работал, добавляя одно свойство, усиливая другое и заглушая третье.

Погрузившись в процесс, я даже не заметил, как потратил всю ману. Эликсир ещё не готов, так что надо идти в лес за новой порцией. Я открыл глаза и с удивлением обнаружил на старом матрасе целую гору различной еды. Шустрик постарался. Здесь был мешочек с луком, три трехлитровые банки с солеными огурцами, связка сушенных грибов и ещё много всего на его вкус.

Я выбрал из всего многообразия булку с маком, пачку апельсинового сока и пару сосисок. Остальное велел вернуть на место. Шустрик недовольно защебетал, но не посмел ослушаться и принялся телепортироваться.

Наскоро перекусив, я сходил в лес, напитался маной и продолжил изготовление эликсира. Маны едва-едва хватило доделать состав. Из колбы вырвался густой белый дым с терпким запахом, от которого даже глаза заслезились. Фух-х-х, с этим справился, теперь надо сделать остальное.

Даже с увеличенным источником я потратил много времени на поиск манаросов и маназверей, поэтому доделывал сыворотку «Правды» уже на рассвете.

С трудом переставляя ноги из-за неимоверной усталости, я забрёл в лес и опустился на поваленное дерево. Скоро ехать на вокзал, поэтому надо напитаться маной, чтобы чувствовать себя более-менее нормально.

Потянув носом, я ощутил эфир какого-то грызуна и пошёл на его поиски. Зверек хотел спрятаться в норе, но артефакт Завьяловой позволял вытягивать ману даже на расстоянии. Правда не больше метра, но мне хватило. Вобрав в себя ману ещё нескольких манаросов, я почувствовал себя гораздо лучше.

Приехал на вокзал, следом за мной прибыл и дед.

— Шурик, я всё взял, — шепнул он мне, распахнул рюкзак и украдкой показал дубинку, лекарские артефакты, револьвер и пару ножей.

— Зачем это всё? — приподнял я бровь.

— Пригодится, — отмахнулся он.

Купив в автомате горячий кофе, мы с дедом двинулись к платформе. Поезд прибыл минут через десять. Старик снова сэкономил, поэтому билеты были куплены в плацкарт. Однако сейчас меня это мало волновало. Все мои мысли были лишь о мести Сорокину. Не зря в этом мире говорят, что рыба гниёт с головы. Похоже род Сорокиных тоже гниёт с патриарха. Но я избавлю их от такого главы. Может что-то и поменяется.

Взобравшись на верхнюю полку, я проспал до самой Москвы и проснулся отдохнувшим и с восстановившимся уровнем маны.

— Шурик, я всю ночь думал и кое-что надумал, — сказал дед, когда мы вышли из поезда и двинулись к парковке с такси.

— Не нравится мне это, — насторожился я. — Что ты там надумал?

— У нас же теперь есть деньги, почему бы нам тоже не заплатить наёмнику? Зачем самим руки пачкать об эту гниду Сорокина?

— Плохая идея. Нельзя в этом деле полагаться на чужого человека. К тому же я не собираюсь пачкать руки. Даже прикасаться к нему не буду.

— Но ведь…

— Закрыли тему, — грубо прервал я его. — Если боишься, разворачивайся и езжай обратно домой.

— А ты?

— А я сделаю то, зачем приехал сюда, — глухо ответил я.

— Ну тогда и я с тобой. Одного не оставлю. — решительно заявил он.

— Как хочешь, — дёрнул плечом и задумчиво проговорил. — Надо выяснить, где живёт этот Сорокин.

— Так я знаю! Бывал у них пару раз… Эх, всё это было будто в другой жизни, — с тоской добавил он.

— Отлично! Сначала поедем к его дому. Мне надо посмотреть, что там и как.

Мы сели в такси, и дед назвал водителю адрес. Ехать пришлось недолго, и вскоре мы остановились неподалёку от черных фигурных ворот, за которыми виделся белоснежный трёхэтажный особняк с колоннами на широком крыльце и барельефом на крыше в виде герба их рода.

У ворот слонялись два охранника, дворник подметал площадку у дома, два садовника катили тележку с торчащими из неё сухими ветками. Наверняка внутри тоже много слуг. Жаль, нельзя подойти поближе и осмотреть дом. Никто не должен видеть нас здесь.

— Дед, с кем живёт Сорокин? — шепнул я своему спутнику.

— Понятия не имею, — так же шепотом ответил тот. — Он уже давно похоронил жену и жил один, меняя любовниц как перчатки. Дети выросли и разъехались. Может, что-то изменилось за последнее время, но мне об этом ничего не известно.

— Ясно. Поехали отсюда. Есть хочется, — я попросил таксиста отвезти нас в хорошее место, где вкусно кормят.

Парень ответил, что в ресторанах не бывает, но хорошую столовую может подсказать. Я согласился и не прогадал. Выбор оказался вполне достойным.

Народу в ней почти не было, поэтому мы с дедом набрали полные подносы и сели за стол в уголке, подальше от здешних немногочисленных посетителей.

— Может, к Жене Ермолину съездим? — предложил мой спутник, — Проведаем его, расскажем, что у нас происходит.

— Нет. Никто не должен знать, что мы здесь. Не нужно привлекать к себе излишнее внимание и получать свидетелей, что мы были в городе, — ответил я и приступил к гуляшу с картофельным пюре.

— Ты уже придумал, что будешь делать? — шёпотом спросил он.

— Да. Только нужно дождаться ночи.

— А от меня что требуется?

— Ничего. Ждать, когда вернусь, — я отпил ягодный компот. Таксист прав, здесь действительно очень вкусно готовят.

— Шурик, не юли, говори, что придумал? — дед пристально уставился на меня.

— Ничего особенного: проберусь в дом, найду Сорокина, поговорю с ним, а потом… Потом всё.

— Что «всё»? — ещё тише спросил он и оглянулся, чтобы удостовериться, что никто не подслушивает.

— Змеиный род Сорокиных останется без головы.

Дед больше ни о чём не спрашивал, но я частенько ловил на себе его встревоженный взгляд.

До самого вечера мы следили за особняком Сорокиных. Пару раз я видел, как из