Критика платонизма у Аристотеля - Алексей Федорович Лосев

· или А. имеет в виду здесь именно «субстанцию», но ту, которая получается, когда чувственная вещь или отдельный признак понятия берутся не сами по себе, но как сознаваемые и понимаемые, формулируемые.

Последнее лучше.

Лассон (247) прямо без оговорок переводит:

«was in dem Begriff vereinigt ist»,

в то время как Кирхман (II 248) оставляет, наоборот, без интерпретации:

«was in dem selbstständigen Dinge ist»,

равно как и Рольфес (II 326):

«alle Momente der Substanz»

(ср. аналогичный перевод у B.-S.-Hilaire (251):

«tous les élements, qui entrent dans la substance»).

Не вносит ясности и перевод Боница (279):

«was sich in der Wesenheit findet»,

и тем более Бендер (332):

«was in der Substanz enthalten ist».

Такие переводы как хочешь, так и понимай. Не находя возможным выкидывать из текста эту «усию», я делаю вставку, поясняющую, что она относится именно к сфере понятия (см. выше в комментарии стр. 28 – 30).

56)

Тут новая неясность: «прибавку» А. мыслит почему-то «наподобие поверхности», и, кроме того, она «свойственна как род» каким-то видам.

Первое уясняется, по-видимому, на почве воззрительности и картинности платонической идеи. Соотносясь с вещью, одноименная ей идея как бы покрывается новым слоем, воплощается в какую-то умную фигуру; отсюда, я думаю, и сравнение с «поверхностью». Ни Бониц, ни Швеглер, ни Кирхман, ни Бендер, ни Рольфес не поясняют это место никак. Только Б.-С.-Илер (251) дает объяснение, по которому под этой «поверхностью» можно понимать все, что угодно:

«Le mot de surface est une terme universelle qui s’applique, comme genre, à tous les surfaces particulières, quel que soit l’objet dont il est question».

Впрочем, это толкование и прямо неверно, если под «видами» в разбираемой фразе Б.-С.-Илер понимает виды поверхностей.

Что же касается второй неясности, о том, что «прибавка» «свойственна как род» «видам», то единственно, что я могу тут допустить, это то, что под «видами» подразумеваются все те отдельные моменты общего понятия, о которых идет речь в этом абзаце.

А. сначала затруднялся, к каким же моментам общего понятия надо присоединять «прибавку». Теперь он затрудняется, что же, собственно, мы будем прибавлять. Раз этих моментов много, то и прибавляемое окажется в отношении к ним родом. А если так, то никакого прибавления реально не произойдет. Собственно говоря, трудно понять, почему для А. плохо то, что эта «поверхность» окажется родом. По-видимому, он считает, что «род» не реален и прибавление его ничего не дает, т.е. никакой «идеи» из общего понятия не получится. Тогда это было бы в устах А. обычным формализмом.

57)

Ср. опровержение Анаксагора в Met. I 8, 989a 33 слл. и Phys. I 4. Эвдокс – известный астроном из школы Платона, тяготевший к Анаксагору.

58)

Это классическое возражение Аристотеля против Платоновской философии, к которому можно свести все его прочие возражения, повторяется еще в Met. VII 6, 1031a 31; 1031b 6; 14 (вся глава); Anal. post. I 11.

59)

100 cd:

«Теперь я не знаю и не хочу знать никаких мудрых причин, и если кто скажет мне, что прекрасное прекрасно или от красивого цвета или от вида или от чего иного, то я боюсь потеряться во множестве подобных оснований, распрощусь со всеми ними и просто, безыскусственно, пожалуй, даже и глупо буду держаться одного, что прекрасное происходит не от чего другого, как или от присутствия или от общения или от иного участия в нем того прекрасного».

(Ср. выше 100b:

«Есть нечто само в себе прекрасное, доброе, великое и иное прочее…»).

60)

Здесь, ввиду маловажности места, не стоит анализировать Аристотелевского употребления слов λογικος, λογικως. Интересующихся я отослал бы к Waitz, Organon, 82b 35, Швеглеру, IV 48 – 51, и Bonitz, Ind. Ar.

61)

Несомненное тройное деление математических теорий А. чрезвычайно затруднил нагромождением фраз и разделением первого типа еще на два вида, причем везде стоит безразличное η … η … η … После внимательного перечитывания и анализа становится совершенно ясным, что основное деление имеет члены:

· η τοι ειναι 1080a 17 (с двумя подвидами – η επι των μοναδων 18 и η ευθυς 20),

· η τας μεν συμβλητας 23 и

· η τον μεν ειναι 35 (причем ясно видны тут acc. c. inf. в зависимости от начального αναγκη δ 15 в то время как при других – indic.).

Хорошо эти длинные вставки, затемняющие общую структуру фразы, ставить в скобки или прямо ставить в начале каждого деления «во-первых», «во-вторых» и т.д. Последнее я и употребляю в переводе.

62)

XIII 2, 1076a 38b 11.

63)

Неуместное η παντας 1080b 4 пропускаю вслед за некоторыми рукописями, Александром, Боницом, Рольфесом и др. Это «все» уже имеется в виду в начале фразы 1080a 37:

«Числа эти могут быть или … или…».

64)

1080b 7 «еще чего-то»: Аристотель делает вид, что не знает, чего именно. Сам же он (см. ниже) обозначает этот второй принцип разными именами: «Беспредельное», «Большое-и-Малое», «Неопределенная Двоица» и др.

65)

«Монадический» у А. значит чисто смысловой, счетный, состоящий из таких единиц, которые суть только единицы и больше ничего, решительно в себе не содержа ничего материального. Оно – то, в котором

«ни одна единица ни в чем не отличается от другой» 1080a 22.

Ср. тексты ниже – XIII 7, 1082b 5 7:

«Необходимо, чтобы число было равно или не равно [другому]; и [необходимо это] всякому, больше всего составленному из однородных единиц (μοναδικον), так что, если оно не больше и не меньше, то – равно [другому]»;

XIII 8, 1083b 15 – 17 (по поводу пифагорейского овеществления чисел):

«А как может величина составляться из неделимого? Однако, уж во всяком случае арифметическое число есть [число], составленное из отдельных [бескачественных] единиц (μοναδικος)»;

XIV 5, 1092b 17 – 25. Также о «монадической точке» читаем в