Чего хотят драконы - Тереза Тур

у Бетт? Она обязательно спросит, вот только придёт в себя.

— Дыши. И выпей, — возле лица появилась глиняная кружка с мутной, отвратительно пахнущей жидкостью. — Пей, сказала! Станет легче.

Стефани выпила до дна, решив, что с сестрой лучше не спорить. Она даже не стала возмущаться по поводу несусветной горечи этого жуткого зелья. Бетти вела себя странно. Словно тюремщик с недостойным и капли милосердия преступником, но сейчас не время выяснять, почему. Она думала только о том, что скоро узнает тайну. Тайну, мучащую её все эти годы.

— Бетти?

— Горько, знаю. Потерпи.

— Нет, нет... Всё в порядке. Мне уже лучше, спасибо.

— Отлично.

— Как ты, Бетт?

— Привыкла.

— Я не об этом. Как ты... жила все эти годы?

Наступила тишина. Они молча смотрели друг на друга, вслушиваясь в плеск волн за стеной. По всему выходило, что они на корабле — плывут или стоят у причала. Вода гасит магический след, это известно каждому школьнику. Кроме того, в воздухе мерцали плетения заклинаний — столько Стефани ещё не видела! Почти все — незнакомые. Защита губернаторского дворца не шла ни в какое сравнение.

— С чего вдруг такой интерес?

— Почему вдруг? Бетти, я...

Ей захотелось вскочить и обнять её — крепко, как в детстве. Захотелось заплакать. Рассказать о том, как она скучала. О том, сколько раз умоляла отца о свидании! Хотя бы с Эльжбеттой, если уж он наотрез отказывался даже упоминать о маме. Конечно, потом она перестала просить. Когда поняла, что это бесполезно. А потом случился отбор, и у неё появилась надежда.

— Военное училище. Сразу, как тебя отослали, — горький смех растворился в затхлом воздухе.

Сыро. Холодно. Плеск волн — тоскливый, жалобный. Совсем не так шумит море, если стоять на утёсе, подставив ветру лицо! Совсем не так.

— Военное училище? Но... зачем?

В голове не укладывалось! После оборота дочь Крейга должны были ждать балы и светские приёмы, как и положено молодой, прекрасной тане её положения.

— Кто-то в роду должен продолжить традицию служения королевства, раз не случилось сына-наследника.

— Это... ты так решила?

— Ха-ха-ха! Ты в своём уме? Хотя... Ты так долго жила в Нижнем. Неудивительно. Нет, конечно! Отец. Отец так решил.

— А... мама?

— Ей не до меня, — отрезала Бетти.

— Этого не может быть!

— Может. Ей всегда было не до меня! И не делай вид, что никогда этого не замечала!

— Я? О чём ты говоришь?

— О том, что любимицей в семье была ты. Но дело не только в этом. Крейги — странная семья. С нами всегда было что-то не так! Отец, ненавидящий весь мир, включая себя самого, иначе как объяснить то, что он лишил рода единственное существо, к которому был привязан?

— Ты говоришь...

— Правду, Стефи. Он любил тебя. Тебя одну.

— Неправда! Он любит тебя и маму!

— Ты просто боишься в этом признаться. Ещё не тошнит от собственной упрямой веры в лучшее? Может, хватит? Очнись! Вспомни! Или вместе с тем утром на утёсе ты забыла всё, что было до этого? Мать... Холодная, отрешённая. Она и до этого была такой, а когда ты ушла... Когда ты ушла, наш дом превратился в склеп рыдающих, дрожащих по углам теней.

— Бетт...

— Лучше бы она ушла с тобой. До того, как ты исчезла, я и не подозревала, насколько никому не нужна.

— Прекрати. Это... Это неправда! Ты просто...

— На спаррингах, в крови, корчась от боли, я чувствовала себя более любимой. Нужной. Живой! Только благодаря этому и выжила.

Сестра отвернулась, пряча лицо. Стефани вскочила, обняла её за плечи и развернула к себе.

— Как же ты страдала... Прости. Теперь мы вместе, слышишь? Мы что-нибудь придумаем. Справимся. Вот увидишь! Родители любят тебя. Любят друг друга! Они...

Плечи Бетти тряслись, руки вцепились в красный атлас, она едва сдерживалась.

— Поплачь, — прошептала Стефани, нежно гладя девушку по волосам. — Поплачь. Станет легче...

— Ха-ха-ха... Ха-ха-ха! Бедняжка Стефи, — сестра не плакала, она хохотала в голос. — Скажи ещё, что наши родители — истинная пара!

— С отцом невозможно жить, если не любить, — тихо ответила Стефани, с болью смотря на то, как Бетти бьётся в агонии сарказма.

Она рисовала родителей тысячи раз. Её дар проснулся очень рано — уже в десять лет на обратной стороне рисунка проявлялась драконья ипостась. Хвосты парящих в небе драконов всегда были переплетены. Крепко, с нежностью... Они могли вести себя как угодно. Неправильно, причиняя Бетт страдания, но они любили друг друга, в этом она не сомневалась!

Любовь — странная штука. Когда Рольф был с ней той ночью... Он любил её. Другое дело, что факт вспыхнувшего чувства отнюдь не решает иных проблем, которых в мире истинных в избытке. Именно поэтому она больше не хочет иметь с ними дела!

— Пустое, — Бетти опустилась на стул и вдруг как-то обмякла, словно у неё больше не осталось сил. — Вернёмся к тому, с чего начали. Я обещала тебе кое-что рассказать. Помнишь?

Стефи кивнула, затаив дыхание. Ей казалось, корабль раскачивает стук собственного сердца, если, конечно, они были на корабле. Она ведь так и не спросила. Неужели она наконец обо всём узнает? Может, ещё не поздно отказаться? Мысль мелькнула и тут же растворилась в жгучем, нестерпимом желании узнать правду.

— Да. Помню. Рассказывай.

— Уверена, что хочешь знать?

— Бетт, пожалуйста. Не тяни.

— Ты превратилась в кошку с крыльями!

В первый момент показалось, что она ослышалась. Она была готова к самому страшному. К тому, что оборот не случился вовсе, или она превратилась в монстра, что пытался причинить вред тем, кого она любила, но...

— Мне не до шуток, — ответила она сестре.

— Мне — тем более. Заклятие, наложенное отцом — убьёт, если я или мать произнесём правду.

— Что?!

— Успокойся. Никто не собирался жертвовать ради тебя жизнью. Я просто решила эту проблему. Сняла заклятие. Это было нелегко, стоило — дорого, но сейчас не об этом. Теперь ты знаешь правду. Я выполнила обещание.

— Кошка... Кошка? Бетт, ты уверена?

— Да. Если только мои воспоминания не созданы магией. Но я и об этом позаботилась. Меня проверили. Лучшие из лучших. Я всё-таки Крейг, при этом на службе короны. Деньги — не проблема. Так