Ташкент: архитектура советского модернизма, 1955–1991. Справочник-путеводитель - Борис Чухович

в нескольких небольших отелях старого фонда, а остальные гости города должны были искать съемные комнаты в ведомственном жилье или в частном секторе. Во время Великой Отечественной войны значение Ташкента резко возросло: сюда были эвакуированы десятки промышленных предприятий, нуждавшихся в приеме специалистов и партнеров из других городов страны. Отвечая на эту потребность, в июне 1943 года Совнарком УзССР и ЦК КП Узбекистана приняли постановление о строительстве гостиницы на 250 номеров, расположенной в восточной части Красной площади[268]. К этому вопросу вернулись в 1945 году, однако проект воплотился лишь через 13 лет в гостинице «Ташкент», построенной на Театральной площади. Между тем наступила совершенно другая эпоха. После смерти Сталина СССР стремительно открывался для иностранного туризма, и Узбекистан был одним из набирающих популярность маршрутов: здесь в концентрированном виде, в трех городах-музеях — Самарканде, Бухаре и Хивах — сохранилось историческое наследие; также ускоренными темпами шло строительство новой столицы. Если в 1953 году республику посетило около ста иностранных туристов, то в 1969-м — тридцать тысяч, причем больше половины приехали из капиталистических стран[269].

В. Минаков (заказчик от «Интуриста»), И. Мерпорт, Л. Ершова, Л. Горлицкий, А. Подлипнов (не входил в число авторов), В. Старосельцев у макета гостиницы «Узбекистан». 1967

Гостиница «Ташкент» не справлялась с растущим потоком, тем более что ее качество оставляло желать лучшего, и уже через два года эксплуатации она пришла в аварийное состояние[270]. Поэтому в 1960 году было принято правительственное постановление о строительстве еще трех гостиниц на 1016 мест, не считая гостиницы «Аэрофлота». Две из них, на 308 и 400 мест, входили в систему «Интуриста». Однако вскоре городская комиссия решила вместо этих двух гостиниц построить одну на 708 мест, расположив ее на ул. Кирова (Зарафшан), напротив театра имени Навои[271]. Эволюция этой идеи в конечном счете привела к проекту гостиницы «Узбекистан».

ГЕНЕЗИС ОБРАЗА

Говоря о гостинице «Узбекистан», авторы книги о модернизме в Алма-Ате Анна Броновицкая и Николай Малинин усмотрели в ее облике алма-атинское влияние. «Ташкент, — писали они, — был главным конкурентом Алма-Аты […] При том что Ташкент считается четвертым городом Союза (и строительной столицей Средней Азии), в области архитектуры он часто словно бы догоняет Алма-Ату. В ответ на гостиницу „Жетысу“ (1959) Ташкент строит отель „Россия“ с такими же ячейками фасада, но в 1965-м. Плавно изгибается гостиница „Алма-Ата“ (1967), и так же изогнется отель „Узбекистан“ в Ташкенте (1974), только его фасад сплошь покроет узор орнаментальной солнцезащиты»[272]. Несмотря на всю значимость архитектурного соперничества Казахстана и Узбекистана для облика обеих столиц, предположение о причинно-следственной связи между гостиницами «Алма-Ата» и «Узбекистан» было поспешным, ибо отталкивалось от дат введения объектов в строй. Между тем первоначальный проект гостиницы «Узбекистан», судя по нескольким документам и свидетельствам, существовал уже в 1963 году, за четыре года до завершения строительства гостиницы «Алма-Ата». Особенно важным здесь представляется воспоминание архитектора-исследовательницы Златы Чеботаревой о том, что макет гостиницы она видела на рабочем столе Вячеслава Ращупкина в период работы в Узгоспроекте, до перевода Ращупкина и проекта гостиницы в ТашЗНИИЭП. Поскольку ТашЗНИИЭП был создан в 1963 году, значит, разработка проекта «Узбекистана» началась не позднее этого года. Нужно также учитывать, что образ «здания-книжки» в 1960-е годы был апробирован не раз и пользовался в СССР особой популярностью. Однако я полагаю, что в появлении этой формы в Ташкенте наибольшую роль сыграла модернистская архитектура Гаваны.

В отличие от Европы и СССР, где модернизм был тесно увязан с социально ориентированными проектами, гаванский модернизм во время второго правления Фульхенсио Батисты стал модным стилем буржуазной элиты страны. В элегантных модернистских формах на главной набережной кубинской столицы один за другим возводились роскошные отели («Гавана Хилтон», 1958; «Ривьера», построенная в форме раскрытой книги, 1957, и др.), а после появления в 1952 году нового закона о кондоминиумах — и новое многоэтажное жилье. Среди жилищных комплексов выделялся FOCSA Building (1954–1956) — самое высокое и одно из наиболее впечатляющих зданий новой Гаваны. Построенное в форме раскрытой книги с изгибающейся центральной частью, это 29-этажное здание галерейного типа открывало обитателям 364 квартир феерический вид на морскую набережную. С обратной стороны к зданию примыкала башня, в которой располагались лифты, а в верхней части находились офисы и рестораны. Весь комплекс располагался на горизонтальном подиуме в несколько этажей, с клубом, бассейном, рестораном, театром и т. д. В своих пропорциях и функциональной схеме FOCSA Building более всего напоминало здание, которое семь лет спустя возникло в чертежах ташкентских архитекторов.

Макет гостиницы «Узбекистан». 1967

Культурный трансфер, в ходе которого советские зодчие могли вдохновиться архитектурой идеологически чуждого политического режима, стал возможным для советских архитекторов после падения режима Батисты и прихода к власти Фиделя Кастро. Визиты видных советских гостей на Кубу в начале 1960-х были частыми: в феврале 1960 года здесь побывал первый заместитель Хрущева Анастас Микоян, сюда в июле 1961 года осуществил первую иностранную поездку Юрий Гагарин, а в мае 1962-го Гавану в составе советской делегации посетил лидер Узбекистана Шараф Рашидов. Такие визиты широко освещались в советских СМИ и сопровождались запоминающимися телерепортажами и фотографиями, благодаря которым модернистская набережная Гаваны, отстроенная в предыдущее десятилетие, стала восприниматься как лицо «острова Свободы». Разумеется, гостиница «Узбекистан» не была прямым заимствованием — ведь функции и градостроительная роль ташкентской гостиницы и гаванского кондоминиума были разными. Однако ташкентские архитекторы могли увидеть в кинохронике или газете здание FOCSA и вдохновиться им.

FOCSA Building, Гавана. 1956

Форма книжки оказалась органичной для роли, которую определили для гостиничного комплекса градостроители, разместив его на границе восточного ядра общегородской зеленой эспланады — Сквера революции (сквера Амира Темура). Ее пространственным предназначением было замкнуть главный ташкентский бульвар с востока и обозначить движение в сторону Чорсу — центра «Старого города». Поскольку восточная граница сквера была полукруглой, высотное здание-«книжка» располагалось на его оси на всех макетах центра Ташкента начиная с 1965 года. Однако его ориентация менялась. На макете 1965 года архитекторы пытались совместить несовместимое, ориентировав гостиницу по оси, параллельной улице Карла Маркса (Махтумкули), что дезорганизовывало пространство квартала, в котором она находилась. Затем объект сориентировали по медианной оси между улицами Пушкина (проспект Мустакиллик) и Маркса, и это дало наиболее естественное решение.

Историческая застройка на фоне возводимой гостиницы. 1972

Строительство гостиницы «Узбекистан». 1971

Своеобразное градостроительное значение имела и солнцезащитная решетка на западном фасаде. Проблема заключалась в том, что первоначальная высота гостиницы, которую архитекторы в эскизах пытались довести до двадцати этажей, оставалась недостаточной, чтобы «держать» пространство до следующей высотной доминанты — здания Министерств, расположенного на площади имени Ленина{12}. Солнцезащитная решетка,