Наагатинские и Салейские хроники - Екатерина Ивановна Гичко

Все правильные мысли разоблачало томительное тепло внизу живота. Плотское волнение было не таким уж сильным. Больше беспокоило волнение души, которая наливалась радостным теплом каждый раз, когда девочка оказывалась в поле зрения. Его манила недоверчивая, обескураживающе искренняя, яркая и горячая Лийриша.

Похоже, сказывалось длительное воздержание. Пора найти любовницу. А то он уже начинает разочаровываться в себе. К тому же, может, Риша всё же станет его дочерью.

Подобные мысли начали закрадываться в голову Иерхарида совсем недавно. Оказался свидетелем стычки между сыном и воспитанницей. Ревнивый Риш, подозревающий девушку в корыстных целях – Иерхарид припомнил, что сыну и его любовницы никогда не нравились, – относился к малышке с вопиющим недоверием. Та чувствовала плохое отношение, щетинилась и огрызалась. Их перепалки даже Иеру показались довольно страстными, а из такой вот ненависти нередко рождается любовь. Неудивительно, что слухи, будто бы Риша приглянулась Ришу, упрочились. Мол, горячий хайрен злится и страдает, что девушка равнодушна к нему, и цепляет её. Та в свою очередь обижается. А тут ещё и Викан Вотый крутится рядом. Наследник, наверное, дико ревнует!

Но стычки шли на пользу Лийрише: девочка смелела. Раз за разом всё яростнее отвечая на нападки Узээриша, при этом не получая в ответ ничего, кроме слов – хайнес даже иногда заступался за неё, – девушка с всё большим и большим любопытством ощупывала границы дозволенного. Позволялось не всё – главный маг, господин Рѝйван, нажаловался на неё хайнесу, поймав при попытке проникнуть в его лабораторию, но повелитель лишь мягко её пожурил, – но за нарушения не наказывали, а выговоры были столь неубедительны, что девушка рисковала пойти на повторное нарушение. Три раза нарушив один запрет, обескураженная девчонка отступала и пыталась нащупать грани дозволенного заново.

И каждый раз, когда она не находила их в очередной раз, Иерхарид ощущал лёгкое ликование, словно выиграл небольшую битву. Или обхитрил послов страны-соседа.

– Послезавтра казнь Мариша и его союзников, – вырвал хайнеса из приятных размышлений монотонный голос Врея.

Помощник стоял у окна и вглядывался в собственные записи.

– Зажечь свет? – предложил Иер.

День стоял пасмурный, солнце не выглянуло из-за туч даже на рассвете. Небо просто просветлело до серости, а ближе к полудню закрапало мелким и редким дождём, тоскливым и унылым.

– Не нужно, – Врей нахмурился ещё сильнее, вглядываясь в строки.

Иер тонко улыбнулся. У его помощника был только один недостаток. Ну, помимо неуживчивого характера. Почерк. Писал Врей столь неразборчиво, что потом сам не мог разобраться в своих записях.

Неожиданно он бросил попытки расшифровать кое-как наляпанные тараканы букв и с интересом выглянул в окно. Отвлечь Врея от дел было не так-то легко, и заинтересованный Иер поднялся и подошёл ближе. И увидел Лийришу. Девчонка стояла, воинственно выставив перед собой щитом раскрытый зонт из красного шёлка. За её спиной под зонтом из синего шёлка кто-то стоял, Иерхарид предположил, что сёстры: семья Холлый после завершения бала на некоторое время поселилась в городе у родственников сарены Гиаши, и хайнес разрешил девочкам посещать Лийришу, когда им вздумается. Первое время они не приезжали, но последние два дня бывали во дворце каждый день. Видимо, сарена понимала, какие возможности открывает разрешение хайнеса для её дочерей. Во дворце можно было встретить очень хорошего мужа.

В потемневшей от дождя голове, расположенной по другую сторону красного зонта, Иерхарид не сразу узнал Викана Вотого. Он скорее узнал его по выражению лица Лийриши.

– Спасём? – азартно предложил Иер.

– Отобьётся, – уверенно отозвался Врей.

– С балластом отходить сложнее, – не согласился хайнес и развернулся к двери. – Сделаем перерыв.

Врей тоскливо посмотрел на записи.

К тому моменту, когда хайнес и его помощник спустились вниз, вся компания с улицы переместилась в холл и услаждала глаза охраны бесплатным представлением.

– …сестра… – перепугано пищали сёстры Лийриши.

Та, не слыша их, петухом наскакивала на Викана, тыча в него раскрытым зонтом. Тот уворачивался и хохотал.

– Ещё раз к ним подойдёшь… – орала разгневанная лисичка.

– Я только поздоровался, – парень ответил с таким хитрым прищуром, что Иеру самому захотелось его отчитать.

– Лийриша, – на плечах девушки повисла одна из сестёр, Арвана, кажется, – он действительно ничего такого не сделал.

– Не успел! – убеждённо заявила Лийриша.

– Риша, что такое?

Девчонка так вздрогнула, что с зонта посыпались капли. Иера одарили испуганным взглядом.

– Господин Викан, – хайнес мягко посмотрел на оборотня, и тот, тоскливо вздохнув, заложил руки за голову и направился прочь.

Проводив Вотого молчанием, Иерхарид уже с укором посмотрел на насупившуюся девушку.

– Риша, зачем ты так с ним? Викан бы не сделал ничего дурного, я с ним лично говорил.

Лийриша фыркнула и яростно тряхнула зонтом перед тем, как его свернуть.

– Он красивый, – и, впихнув сёстрам зонт, велела: – Идите.

Девочки тут же улепетнули, а Лийриша уставилась на хайнеса взором воина, оставшегося прикрывать отступление товарищей.

– Но разве плохо быть красивым? – приподнял брови Иер.

– А что хорошего? Красота как приманка, прикрывает дурное и заманивает глупых. Мама… – Лийриша запнулась, но всё же яростно выдохнула: – Мама тоже считала отца красивым!

Повисло неловкое молчание. Девчонка осознала, что свидетелями её слов стали не только хайнес и его помощник, которые и без того многое о ней знали, но и охранники. И смущённо покраснела.

– Ну ты же умная девушка и не позволишь себе так просто увлечься красотой, – попробовал польстить Лийрише Иер, но та насмешливо фыркнула.

– Если бы я была умной, то не опасалась бы. Мама рассказывала, как это происходит. Ты до последнего считаешь, что поступаешь очень разумно, не позволяя другим погубить твоё счастье. Не обращаешь внимания на очевидное… Обмануться очень легко. Я, – девчонка высокомерно вскинула брови и скрестила руки на груди, – не настолько себе доверяю, чтобы подпускать опасность близко.

Скучающее лицо Врея удивлённо вытянулось, и он взглянул на девушку с приятным изумлением. Иерхарида это даже покоробило. Но понять помощника можно: нечасто среди юных оборотней встречалось такое здравое отношение к собственным умственным способностям. А Врей всегда с расположением относился к тем, кто ясно видел свои недостатки.

– Кроме того, меня в течение жизни пытались убедить в стольких глупостях… – Лийриша многозначительно закатила глаза. – Я сама до конца не знаю, в чём позволила себя