Чудовищная алхимия. Том 5 - Борис Фёдорович Тролль

команде, рты енота и чернявого разомкнулись, а на их лицах застыло немое, абсолютное охреневание.

— Ущипните меня… — ошарашенно пробормотал Леопольд, первый придя в себя.

Брут был более красноречив и издал восхищенное кряканье. Такого он точно не ожидал.

А все потому, что на кровати, обмотанные одним одеялом, лежали, сплетясь, сразу четыре обнаженные фигуры: три человека и одно привидение.

— Парни? — раздался сонный голос командира откуда-то сбоку от этого лежбища.

— Завтракать иди… те, — запнулся Леопольд и, дернув за собой мохнатого, закрыл дверь с обратной стороны.

За завтраком появление Зефира в компании невозмутимой Милы, смущающейся Ночки и улыбающейся призрачной девушки, решившей по какой-то причине присоединиться ко всем во время еды, вызвало не то что фурор, а полноценный ступор у Лисы, Варны и Хвои; Эден же и Хагг покраснели, словно помидоры. Единственной, кто не поддался всеобщему смятению, была Вилтани. Она просто молча буравила всех подозрительными взглядами, видимо, не до конца понимая подоплёку.

К слову, привидение было одето в балахон, да и остальные девицы не щеголяли в чем мать родила, отчего енот даже немного расстроился.

И хотя ему было жуть как интересно, чем закончится эта крайне неловкая история, Брут взял себя в лапы — у него на сегодня было запланировано кое-что грандиозное.

Закончив есть и тявкнув «спасибо» Варне, он, подгоняемый нетерпением, стремительно умчался прочь.

Выйдя из калитки на широкую улицу, мохнатый повернул направо и оглядел деревянную будку, прислоненную к каменной стене, которую для него построил Хагг. Выглядела она, конечно, неказисто: три метра в высоту, два с половиной в длину и столько же в ширину, больше смахивая на нужник или совсем маленький сарай. Но еноту было все равно. Ведь это была самая настоящая лавка, в которой он будет проворачивать свои делишки и наконец докажет всем домочадцам, что он — лучший торговец!

Подойдя поближе, Брут осмотрел строение внимательнее. Вчера на это не было времени — он занимался важными делами на пляже. Но сейчас енот был полностью свободен и с интересом изучал, что у Хагга в итоге получилось.

Казалось, паренек учел все его просьбы. С лицевой стороны, в метре с небольшим от земли, зияло окошко со ставнями — сейчас закрытыми. Под ними торчали гвоздики для будущих рисунков. Правее виднелось второе окошко, чуть повыше. Сбоку притулилась дверца — маленькая и низкая, но для енота с его-то ростом — в самый раз.

Открыв ее, мохнатый попал внутрь. В глаза ему сразу бросились две жёрдочки, которые Хагг сделал перед окошками, чтобы Брут мог сидеть на них или даже лежать. С правой стороны, прямо напротив второго — высокого — окна, на стене висели аккуратные полочки, уже готовые принять товар. А в дальнем углу будки на полу было свободное место для Холодков.

Енот радостно захихикал, потирая лапки. Все было отлично, и осталось проверить самую последнюю вещь. Подняв взгляд к потолку, он обнаружил на нем простенький люк, ведущий на крышу. Это был, так сказать, путь отхода, если все пойдет не самым лучшим образом в его деле. По сути, самое главное во всей будке, потому что его меховая жизнь была ценнее презренных блестящих кругляшей.

Удовлетворённо кивнув, мохнатый вышел наружу. Лавка стояла практически в самом конце ограды. Справа начинался небольшой скверик, в котором любили прогуливаться родители с детьми, а за углом находилась большая людная улица. И, по его авторитетному мнению, место было идеальным.

Вернувшись домой, Брут занялся перетаскиванием необходимых вещей в свой новый магазинчик: Холодки, заполненные готовым продуктом; рисунки, которые он сделал сам; коробочка для денег; ну и, конечно, небольшой ящик с секретным содержимым.

Разместив все внутри будки, мохнатый начал обустройство…

* * *

Жители ближайших к Цветочной аллее улиц, прохожие и просто любители погулять в сквере последние два дня ломали голову: что это за уродливая будка появилась на углу?

Кто-то утверждал, что это — отхожее место, чтобы некоторые несознательные личности не гадили на деревья и цветы. Другие считали, что шалит злой дух из проклятого дома — будка-то примыкала к ограде одиозного особняка, где творилась всякая чертовщина, а теперь в нём поселились какие-то странные жильцы, которые, судя по всему, съезжать не планировали.

Ну, а третьи просто кривили лица — строение и впрямь оказалось ужасно некрасивым и портило вид улицы. Что, в общем-то, было правдой, так как Хагг делал всё на скорую руку.

Тем не менее, в один прекрасный день эта странная постройка распахнула ставни небольшого окошка, за которым виднелась мохнатая синяя морда самого обычного енота. А под ним были закреплены детские рисунки, изображавшие нечто не совсем понятное.

— Пап, пап, смотри — синий енотик! — прощебетала маленькая девочка в красивом платьице своему родителю, который вёл её на прогулку в сквер.

Солидный блондин в камзоле перевёл взгляд на окошко и улыбнулся:

— Действительно, енот.

— Пошли, пошли посмотрим! — заныла ребенок, и отец не нашёл в себе сил отказать.

Оказавшись рядом с будкой, мужчина обратил внимание на листы, висящие на гвоздях под окошком. Всего их было пять, и на всех карандашом было что-то изображено, а также имелся текст. Правда, складывалось впечатление, что рисовал кто-то с задержкой в развитии, но блондин всё равно от скуки попытался разобраться в этих каракулях, пока его дочь с восторгом разглядывала мохнатого зверя.

Итак, на одном из рисунков, да и на всех остальных тоже, вроде бы были изображены какие-то кучки в корзиночках, из которых что-то торчало.

На первом листе, по идее, это были рыбья голова и гриб. На втором — какие-то полностью закрашенные катушки, напоминавшие козий помёт. На третьем — они же, но не закрашенные. На четвертом — опять рыбья голова. На последнем же не было никаких дополнительных элементов.

Рядом с каждой картинкой была нарисована кривая цифра «один», а рядом с ней круг, внутри которого была очень схематично изображена, по всей видимости, корона.

Блондин удивился. И если значение рисунков он не понимал, то цифры и кружок говорили о цене в одно серебрушку, ведь только на такой монете была изображена та самая корона.

— Пап, он не отдаёт! — тем временем пожаловалась малышка, указывая на енота, который достал небольшую корзиночку с каким-то белым кремом, держа её в лапе, а второй показывал один палец с острым коготком.

— Он хочет, чтобы мы заплатили, милая, — озвучил мужчина свою догадку, про себя удивившись ситуации. Ведь он впервые встречал енота-продавца.

— Давай! Давай