Николай Кузнецов. Строптивый ставленник Сталина - Владимир Виленович Шигин

В феврале 1941 года Кузнецов подписал директиву, в которой поставил флотам задачу на разработку планов прикрытия, включавших совместные с армией действия на случай внезапного нападения противника. В документе четко указывалось, что противником следует считать коалицию государств во главе с Германией (Румыния, Финляндия, Венгрия, Швеция и Италия). На востоке предполагалось вооруженное выступление Японии.

В том же феврале Кузнецов доложил Сталину, что немцы начали задерживают поставки оборудования и вооружения для крейсера «Лютцов» — скорее всего, преднамеренно. Сталин внимательно выслушал наркома и предложил впредь подробно сообщать, как пойдет дело.

Тогда же у Кузнецова состоялся разговор со Ждановым. На вопрос, не являются ли действия Германии вблизи наших границ подготовкой к войне, тот ответил, что Германия не в состоянии воевать на два фронта, а нарушения нашего воздушного пространства и стягивание немецких сил к границе он расценивает как меры предосторожности и средство психологического давления.

Одновременно Кузнецов послал на все флоты комиссии Наркомата ВМФ — проверять отработку перевода сил в повышенные степени боевой готовности. Так, в феврале он проверил флоты по готовности к минным постановкам, в апреле — по готовности боевого ядра, а в мае — по готовности сил ПВО. При этом по указанию наркома члены комиссий не только фиксировали выявленные недостатки, но и на месте оказывали помощь в их устранении.

Эсминец Черноморского флота «Сообразительный» проекта 7У. 1940 г. Из архива ЦГА ВМФ

Подводная лодка Черноморского флота в учебном походе. 1940 г. Из архива журнала «Морской сборник»

Торпедный катер Г-5 на фоне крейсера «Максим Горький». Балтийский флот. 1941 г. Из архива журнала «Морской сборник»

В те дни, когда сведения о приготовлениях фашистской Германии к войне поступали из самых различных источников, нарком ВМФ получил телеграмму военно-морского атташе в Берлине М. А. Воронцова. О ее содержании Кузнецов доложил 6 марта Сталину: «Военно-морской атташе в Берлине донес, что со слов германского офицера из ставки Гитлера немцы готовят 14 мая вторжение в СССР через Финляндию, Прибалтику и Румынию». Впоследствии Кузнецов вспоминал об этом так: «Признаться, в ту пору я, видимо, тоже брал под сомнение эту телеграмму, поэтому приказал вызвать Воронцова в Москву для личного доклада. Однако это не мешало проводить проверки готовности флотов работниками Главного Морского штаба. Я еще раз обсудил с адмиралом И. С. Исаковым положение на флотах и решил принять дополнительные меры предосторожности». В их числе было направленное 3 марта распоряжение открывать огонь по немецким самолетам-нарушителям.

Однако 20 марта 1941 года Кузнецов был вызван к Сталину и получил выговор за самоуправство и указание отменить свое распоряжение. После этого Кузнецов приказал начальнику Главного Морского штаба дать директиву на флоты: «Огонь не открывать, а высылать свои самолеты-истребители для посадки иностранных самолетов на аэродромы». Беспокоило и поведение немецких кораблей. Они стали все чаще и чаще наведываться в восточную часть Балтийского моря, при этом заходили в финские порты и надолго задерживались там.

В начале мая 1941 года по распоряжению наркома Главный Морской штаб конкретизировал задачи флотов и флотилий в соответствии с уточненными планами прикрытия государственной границы. Была усилена дозорная служба и разведка. 7 мая 1941 года Кузнецов по указанию Сталина установил постоянные дозоры в устье Финского залива. Со второй половины месяца Кузнецов ввел на Балтийском, Северном и Черноморском флотах постоянное несение дозоров подводными лодками и надводными кораблями. Одновременно нарком усилил и ближние дозоры на подходах к своим военно-морским базам. Чтобы ускорить введение в строй строившихся береговых батарей, Кузнецов с разрешения Сталина приказывает ставить их не на бетонные основания, как раньше, а на деревянные, что значительно сокращало ход строительства. Время не ждало, и Кузнецов торопился наверстать упущенное его предшественниками.

* * *

Следует отдать должное Кузнецову в том, что он обратил особое внимание на укрепление Северного флота. Он был создан только в мае 1937 года на базе Северной флотилии, и теперь перед Наркоматом ВМФ стояла задача обеспечения его полноценного функционирования. И хотя корабельный состав флота был еще откровенно слаб, штабные и тыловые структуры были загодя расширены под будущие корабли. А так как строительство их — дело долгое, Кузнецов решил усилить Северный флот за счет кораблей Балтийского. Однако серьезно укрепить его к 1941 году все же не удалось. Реально боеспособными на начало 1941 года там были два эсминца из трех, две подводные лодки из семи и два сторожевика из трех. В не менее плачевном состоянии находилась и береговая артиллерия.

Путь вокруг Скандинавии был далеким и небезопасным, поэтому для перевода кораблей использовался Беломорско-Балтийский канал, через который могли проходить только корабли с ограниченным водоизмещением. Летом 1939 года по Беломорканалу перевели два эсминца, четыре средние подводные лодки и шесть малых. В сентябре — ноябре того же года туда прошли еще два эсминца. В результате численно Северный флот вырос вдвое, и встал вопрос его будущем базировании. Главной базы Полярный уже было недостаточно, чтобы вместить все наличные корабли, не говоря уже о тех, что еще строились на верфях. Поэтому в начале июля 1939 года Кузнецов представил И. В. Сталину проект постановления «О строительстве морской базы Ваенга на Северном театре», которое Политбюро утвердило 20 июля 1939 года:

«База должна обеспечить: а) стоянку флота, защищенную от нападения с моря, воздуха и суши; б) отмобилизование и быстрый выход флота в море; в) пополнение корабельных запасов всеми видами боевого и технического снабжения; г) отдых личному составу; д) госпитализацию раненых». В Ваенгу же (нынешний Североморск) из Полярного переводилось командование, штаб и Политуправление Северного флота.

Предстояло всерьез заняться повышением уровня боевой подготовки, профессионализма командиров, укреплением дисциплины. Так, 20 октября 1939 года в Кольском заливе была протаранена рыболовным траулером и затонула подводная лодка Щ-424. Погибли 32 члена экипажа. В начале лета 1940 года на торпедном складе в Мурманске произошел пожар и взрыв торпед, с большим количеством жертв. К сожалению, этими трагическими событием неприятности не закончились. Уже 13 ноября 1940 года при выполнении учебных задач в Мотовском заливе пропала без вести подводная лодка Д-1 «Декабрист». Расследование выявило неукомплектованность экипажа и большое число новобранцев на борту. Непрекращающаяся череда чрезвычайных происшествий привела к снятию с должности командующего флотом В. П. Дрозда.

14 марта 1940 года Кузнецов обратился к Сталину с просьбой о дополнительном срочном пополнении корабельного состава Северного флота за счет Балтийского. Сталин разрешил передислокацию еще двух эсминцев и четырех подводных