На страже Империи. Том 2 - Валентин Якимов

здоров. Кровь Миты исцелила те чудовищные раны, которые я получил от взрыва столкнувшихся стихий. Но эта же кровь — главная причина жуткого жжения во всем теле.

Ибо кровь гидры исцеляет, соединяясь с кровью исцеляемого. Надеюсь, хоть четыре новых головы теперь не отрастут.

— Почтенные господа, а с чего вы вообще все решили, что господин Лихачёв — друг, а не враг⁈ — донесся до моих ушей вдруг очень манерный голос какого-то мужчины.

— Ч… что⁈ — вскинулась Мария. — При всем уважение, князь, но без него здесь бы вообще никто не выжил!

— А может, без него вторжение бы вообще провалилось⁈ До меня уже доходит информация о том, что все самые успешные атаки сегодня помогал открывать кто-то с нашей стороны!

— Это секретная!..

— Да как вы смеете клеветать на барона⁈ — резко ответил Виктор. Я ощутил всплеск маны вокруг него, а сразу несколько бойцов в черных мундиров вскинули руки.

Дальше ждать уже нельзя.

— Хватит. — спокойно, но так, чтобы все точно услышали, произнес я. — Покажите мне того, кто только что меня оклеветал.

Перешептывающиеся люди замолкли. Мария с теплой улыбкой обернулась ко мне, облегченно выдохнув.

— Лихачёв, ты…

— Погоди минутку, Мария. Мы обязательно отметим мое спасение. — мягко прервал я ее. — Но пока я хочу увидеть того, кто только что посмел обвинить меня в предательстве. Сейчас.

Девушка стрельнула злым взглядом куда-то в сторону, откуда я услышал шорох шагов. Я понемногу приходил в чувства, и сумел повернуть голову, проследив за взглядом девушки.

— Вы, кажется, обо мне… барон.

Утвердительный тон, публичное пренебрежительное обращение. Явно высокородный. Когда я рассмотрел подошедшего ближе мужчину, я убедился в этом.

Передо мной стоял высокий и широкоплечий мужчина явно за сорок. Его черты лица сразу показались мне знакомыми — широкая челюсть, вечно искривленный в презрении ко всем окружающим рот, рыжеватые волосы, аккуратно зачесанные назад. Но, когда к нему подошел еще один человек, значительно моложе, все мои сомнения развеялись.

— Вы, полагаю, князь Шувалов? — спокойно спросил я мужчину, разглядывая стоящего за его спиной старого знакомого — княжича Василия. — И вы публично обвиняете меня в сговоре с врагом.

Услышав, что я утверждаю, а не спрашиваю, мужчина скривился еще сильнее. Одетый в хорошо сидящий черный костюм-тройку, он то и дело с явным раздражением отряхивал с блестящих туфлей песок. То, во что превратились трибуны и арена.

— Я ничего не утверждаю, Ваше… Благородие. Я лишь задаю вопросы. Вполне резонные вопросы, не находите? В конце концов, оправдываться должен не я, а вы, ведь это у вас за спиной стоит огромная жуткая тварь. Явно не принадлежащая нашему миру.

Я молча начал подниматься. Тело все еще жгло, но уже куда меньше. Зато я чувствовал себя совершенно здоровым и полным энергии. Эту манерную сволочь нужно поставить на место — и делать это лучше стоя.

Поднявшись, я хрустнул плечами. С меня полился настоящий поток лиловой крови гидры. Князь даже сделал шаг назад, видимо, опасаясь, что я испачкаю его обувь.

— Боитесь замочить ножки, Ваше Сиятельство? — подчеркнуто вежливо спросил я, поняв, что все заметили этот шаг назад. — Не переживайте. Уверен, ваши лакеи могут вычистить вам обувь самыми разными способами.

— Что ты?..

— Вы. Прошу соблюдать дворянский кодекс и не переходить границы вежливости.

Я сделал шаг к Шувалову, разбрызгивая во все стороны дымящуюся едкую кровь. Князь, промедлив мгновение, шагнул назад. Я молча сделал еще шаг. Только сейчас заметил, что в моей руке до сих пор лежит рукоять Клинка Пустоты. Так свыкся с ним за бой, что не выпустил даже в бессознательном состоянии.

Князь вновь отступил, едва не сбив своего сына. По бокам от нас оказались два гвардейца в черных мундирах.

— Ч-что вы на меня так смотрите? — мрачно спросил Шувалов, вернув наконец самообладание. Интересно, его вывел из равновесия вид случившегося здесь побоища, или он не сильно отличается в лучшую сторону от своего сынка? — Ваше Благородие! Если вам есть что сказать, говорите сейчас!

Я чуть склонил голову набок. А затем обратился к собравшимся, игнорируя сверлящего меня взглядом князя. Хоть воронка над нашими головами схлопнулась, здесь все еще оставалось полно тех, с кем мы сражались бок о бок. В том числе и лысый солдафон.

— Благородные люди. — начал я. — Воины. Все, кто сражался здесь сегодня. Кто принял смертельный бой в этот трагический момент. Видели ли вы, что я и мои соратники с первых минут и до самого конца бились бок о бок с вами?

— Барон, что вы?.. — гневно начал князь. Но его тут же заглушили одобрительные возгласы. И первым сказал свое слово именно тот самый военный.

— Да! Я, отставной генерал русской армии, подтверждаю! Этот парень сегодня дрался как никто другой!

А следом подтверждать слова генерала стал один боец зв другим. В конце концов, когда несколько десятков человек уже сказали свое слово, к нам приблизился старик Меньшиков. Вновь в своем черном кресле.

— Я тоже скажу свое слово, господа. — негромко произнес он. Сегодня Владислав словно постарел еще на десяток лет. Даже Мария глянула на него с тревогой. — Этот мальчишка… он настоящий герой. Именно благодаря ему мы одолели тварь, делавшую сильнее всех остальных противников. Именно он и его друзья, рискуя жизнями, бились с четырехрукими мертвецами на их летающих лодках. И, если его посмеют в чем-то обвинить, я встану на его защиту.

— Благодарю вас, Ваше Сиятельство. — чуть кивнул я старику, глядя на сжавшего челюсти Шувалова. — Но я спрошу еще. Видел ли сегодня кто-нибудь, как я действовал бы на благо нашего общего врага? Как я поддавался в бою? Как я атаковал и убивал наших людей?

Тут уже все синхронно замотали головами. Послышались отрицательные возгласы.

— И последний вопрос, благородные господа. Видел ли кто-нибудь, чтобы вот этот человек… — указал я кивком на князя Шувалова. — Сражался здесь вместе с нами, или спас хоть чью-нибудь жизнь среди случившейся бойни⁈

Князь аж опешил. Застыв на пару секунд с приоткрытым ртом, оглядев стоящих в гробовой тишине бойцов, он вдруг резко подался вперед и, похоже, уже не боясь испачкаться, воскликнул:

— Да как вы… Вы!.. Я!.. Я спешил как мог! У меня есть и свои дела! Я предпочитаю не тратить свое время на развлечения для толпы!

Он, очевидно,