Ташкент: архитектура советского модернизма, 1955–1991. Справочник-путеводитель - Борис Чухович

Аллеи парадов этот комплекс был виден в промежутке между зданиями Совета министров и НПО «Технолог», способствуя распределению потоков людей после главных городских манифестаций: так, часть потока имела возможность свернуть с главной аллеи сразу после прохождения трибун и в тени деревьев дойти до бульвара имени Ленина или Театральной площади.

АРХИТЕКТУРНОЕ РЕШЕНИЕ

С архитектурной точки зрения все три здания представляли собой равные по размерам параллелепипеды, установленные с диагональным смещением. Их западные фасады были сформированы ритмичными уступами, служившими солнцезащитой и одновременно позволявшими свету проникнуть в интерьер. Южные фасады зданий первоначально были идентичными и представляли собой стеклянные витражи в алюминиевых переплетах, за исключением последнего пятого этажа, разработанного с применением солнцезащитной панджары[203]. Однако она выглядела скорее декоративно — как реверанс в сторону «национальной архитектуры», — нежели функционально. Как писал доктор архитектуры Игорь Суханов, «иногда, пытаясь добиться сомнительного художественного эффекта на основе чисто формальных приемов, некоторые архитекторы вопреки логике затеняют лишь часть светопроемов и большие остекленные поверхности оставляют без солнцезащиты. Таково, например, здание ЦК Комсомола Узбекистана. […] На светопроемах большого размера южного фасада затеняющие средства по непонятным причинам предусмотрены проектом только в пределах верхнего этажа»[204]. Подобное решение долгое время вызывало перегрев рабочих кабинетов, выходивших на солнечную сторону. В результате ЦК ЛКСМ Узбекистана был оснащен наружными солнцезащитными алюминиевыми жалюзи. Что до южных фасадов Института искусствознания и Спорткомитета, они остались без жалюзи и перегревались до тех пор, пока деревья, выросшие в разбитом перед зданиями парке, не стали служить им естественной солнцезащитой. В облицовке зданий использована бирюзовая керамическая плитка, что сближало их по цвету с административными зданиями на площади имени Ленина, а также рождало ассоциации с бирюзовыми элементами майолики, украшавшей памятники средневековой архитектуры Самарканда.

Атриум ЦК ЛКСМ. 1968

Интерьеры трех зданий имели сходства и различия. Во всех трех модулях был разбит двухэтажный зимний сад, вокруг которого располагались административные и экспозиционные помещения. В западной части ЦК ЛКСМ наверх вела эффектная винтовая лестница, проходившая по всему вертикальному пространству здания. Под ней был сооружен небольшой фонтан. В Институте искусствознания и Спорткомитете межэтажные лестницы были двухмаршевыми в западной и восточной частях корпуса. Их пролеты, а также стена при входе в здания были облицованы травертином. Последние этажи трех зданий отличались друг от друга. В ЦК ЛКСМ и Институте искусствознания были устроены террасы различной формы, выходящие на северную сторону, в Спорткомитете весь периметр пятого этажа был обстроен. В проекте предполагалось устроить в Институте искусствознания на пятом этаже кафе с кухонным блоком, однако в ходе эксплуатации эти пространства были использованы для размещения предметов археологической коллекции.

Деталь западного фасада Института искусствознания. 2021

К оформлению всех трех корпусов были привлечены художники. На внешней западной стене ЦК ЛКСМ был помещен барельеф с изображением комсомольской эмблемы, а внутри некоторые стены были украшены резьбой по ганчу. Внутри Института искусствознания ганчевые панно декорировали входную часть первого этажа, фойе третьего этажа перед входом в актовый зал и зал заседаний Ученого совета, а также все стены верхнего этажа. Фойе третьего этажа также было украшено настенными росписями Чингиза Ахмарова в виде тондо. Темы тондо — аллегории искусств: музыки, танца, поэзии и изобразительного искусства. Искусства олицетворяли сидящие женские фигуры, изображенные с использованием плоскостных орнаментальных приемов персидской и среднеазиатской миниатюры.

Ч. Ахмаров. «Аллегория музыки», «Аллегория поэзии». 1978

Кабинеты и фойе Института искусствознания сохранили бо́льшую часть изначальных материалов и индивидуальных черт, за исключением пятого этажа. Что касается бывших зданий ЦК ЛКСМ и Спорткомитета, их фасады в основном сохранили первоначальный облик, но об интерьерах сегодня судить трудно из-за режимного характера эксплуатации.

ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ

С точки зрения функционального зонирования важно подчеркнуть, что, помимо административных зданий, архитекторы попытались разместить на главной площади несколько объектов культуры. После ее модернистской реконструкции на ней существовали: Государственная библиотека имени Навои, кинотеатр «Искра», пристроенный к корпусу Министерств, концертный зал «Бахор» (бывший зал заседаний Верховного совета), где давали концерты симфонической и камерной музыки, а также выступали танцевальные коллективы и прежде всего — известный ансамбль традиционного узбекского танца «Бахор». Институт искусствознания был частью этого культурного кластера, интегрированного в административный ансамбль. В нем нередко устраивались художественные выставки, научные конференции, показы кинофильмов, а на пятом этаже Института располагалась знаменитая археологическая коллекция, интересовавшая многих гостей города. Более того, в части площади, с южной стороны примыкавшей к ЦК ЛКСМ, Институту искусствознания и Спорткомитету, было оборудовано пространство вечерних киносеансов для прохожих и даже водителей автомобилей (по типу американских кинотеатров для автомобилей). Хотя дальше пробных показов это начинание не пошло, сама организация нового типа кинопросмотра именно на площади свидетельствовала о желании архитекторов привлечь сюда людей. А сегодня единственным учреждением культуры, оставшимся на площади, остается Институт искусствознания, в связи с чем возросла его градостроительная ценность.

ИНСТИТУТ ИСКУССТВОЗНАНИЯ

Существующие документы позволяют переосмыслить нередко фигурирующий в воспоминаниях сотрудников Института рассказ о том, как здание было «подарено» их коллективу главой республики Шарафом Рашидовым после открытия институтской археологической экспедицией золотого клада на раскопках кушанского городища Дальверзин-Тепе. Значимость этой археологической находки действительно трудно переоценить, но она случилась в 1972 году, тогда как рабочие чертежи 1967–1968 гг. ясно свидетельствуют об изначальном проектировании здания для Института искусствознания.

В целом же расположение на главной площади республики, рядом со зданиями Совета министров и министерств, а также в непосредственной близости от офиса ЦК коммунистической партии и будущего Верховного совета трех сооружений, предназначенных для молодежи, изучения искусств и развития спорта, отражало особенности советской идеологии. Интерес советского государства к развитию массового спорта и спорта высоких достижений общеизвестен. Власти Ташкента с конца 1920-х годов прилагали комплексные усилия для строительства в республике спортивных сооружений и школ, причем это касалось не только летнего, но и зимнего спорта, для чего в 1970 году в городе был построен ледовый комплекс{11}. Столь же известно значение, придаваемое коммунистическими властями воспитанию нового поколения: неслучайно уже в конце 1970-х годов офис на площади Ленина показался комсомольским лидерам тесным, и для них архитекторы института Ташгенплан запроектировали новое четырнадцатиэтажное здание на Узбекистанской улице. Пожалуй, наиболее интересным — парадоксальным и одновременно показательным для советской политики в республике — стало размещение на площади Института искусствознания.

Интерьер конференц-зала. 2023

Институт искусствознания — уникальное научное учреждение, чей тип появился в СССР в 1920-е годы. Проявляя особое внимание к «синтетическому изучению искусства»[205], советские ученые полагали, что только перекрестное изучение различных видов