Школа снегурочек и тайна пропавшей хранительницы - Валерия Ошеева

Обитатели замка приходили в себя: вылезали из-под столов, отряхивали одежду, убирали ледяные осколки и переговаривались. Сначала полушёпотом, а потом всё громче и оживлённее.

Карлик крепко схватил шокированную Камиллу Сафиуллину за запястье:

– Идём.

Проталкиваясь между снегурочками и подмастерьями, он потащил её к выходу из залы.

«Ваша взяла, – думал он. – Но мы ещё поквитаемся!»

Белая Чайка тем временем освобождала из ледяного плена директора и Нору.

– Это твоё, Старче, – она протянула директору посох.

Директор выглядел уставшим и смятенным.

– Нам есть о чём поговорить. Старший мастер, возьми своих молодчиков и отнеси нашего злодея в оздоровительное крыло, – скомандовал он.

– Стойте-стойте! – вмешалась Белая Чайка. – Сначала разберёмся с куклой. Егор, – голос её дрогнул. – Подойди сюда, пожалуйста.

Егор нерешительно приблизился к… своей бабушке? Или маме?..

– Ведь ты сделал эту куклу по эскизу Гордея?

– Я. Но я не хотел, честное слово! Я не знал, – из-под насупленных бровей на Белую Чайку вопросительно смотрели бездонные зелёные глаза.

– Всё хорошо, мой мальчик, всё хорошо!..

«Плачет, что ли?»

– Не ты заколдовал эту куклу, но ты можешь помочь мне её расколдовать.

– Как это? – буркнул Егор.

– Прошу тебя, сделай ей другое лицо.

Егор услышал, как директор с Норой зашептались.

– А это возможно? – с сомнением спросил он.

– Почему нет? Ведь в первый раз у тебя получилось.

– А Алёне не будет… больно? – Егор бросил взгляд на свою подругу – та тихо всхлипывала в обнимку с Ольгой.

– Нет. Ты – мастер, и это – твоё создание.

Егор взъерошил свои и без того лохматые волосы.

– Ну, это… я попробую.

Белая Чайка протянула ему куклу. Егор не дышал, когда положил её голову себе на ладонь. Он мысленно представил, как увеличит нос, сузит глаза, изменит форму подбородка… Но его мысли не поспевали за пальцами – как и в мастерской Гордея, Егор действовал по наитию. Он не замечал ни любопытных взглядов за спиной, ни изумлённого шёпота.

Через пять минут на его руке лежала совершенно другая кукла.

«С носом переборщил, – подумал Егор. – Но в целом симпатичная».

– Как-то так, – он отдал куклу Белой Чайке.

Та благодарно улыбнулась и приложила ко лбу куклы тиару Северины со своим кристаллом.

Егор не отрываясь смотрел на Алёну: а вдруг накосячил? Но вот кукла вздрогнула – и тут же рассыпалась на тысячи маленьких снежинок. А с Алёной ничего не случилось!

– Вот теперь уносите, – Белая Чайка указала на Гордея, который всё это время катался по полу, закрывая ладонями лицо, и что-то бубнил.

Кто-то нарочито громко откашлялся за спиной у Егора. Это был старший мастер.

– Молодой человек, я возглавляю Фабрику грёз. Хотел бы переговорить с вами с глазу на глаз, – старший мастер коротко взглянул на Белую Чайку, всё ещё опасаясь её могущества. – И с вами, разумеется, тоже!

Директор наконец решился подойти к Алёне. Ольга помогла ей подняться, а сама отошла в сторону – вживую познакомиться с Норой.

– Что ж, – пробурчал директор. – Обнимемся?

И неловко заключил Алёну в свои исполинские объятия.

– Прости, что позволил этому негодяю…

– Всё в порядке, – смущённо ответила Алёна.

Очень странно было вот так вот стоять рядом с самим директором школы, который, оказывается, был её… дедушкой. Оба не знали, как себя вести, поэтому несколько мгновений просто смотрели друг другу в глаза.

И тут Алёна вспомнила его – смутно, но вспомнила. Эти добрые, ясные голубые глаза в паутинках морщинок. Эту мягкую белую бороду, которая много лет назад так смешно щекотала ей щёки…

Директор смахнул непрошеные слёзы.

– Так вот ты какая, – улыбнулся он. – А я думал, тебе уже четырнадцать. Да и крохой ты была намного рыжее…

– Видимо, выцвела, пока лежала в сундуке.

– Так, значит, Алёна?

– Да.

– Правильно, сразу нужно было дать тебе нормальное имя!

– А как мне… как мне вас называть?

Его лицо немного омрачилось.

– Как тебе будет угодно, милая. У нас впереди много дней, чтобы во всём разобраться.

– Хорошо, господин директор, – отвела взгляд Алёна и покраснела.

– Обнимемся ещё раз?

Алёна зарылась в его мягкую синюю шубу и снова расплакалась.

– Но мне будет очень приятно, если однажды ты снова назовёшь меня дедушкой, – директор бережно погладил Алёну по голове.

Отпрянув, она сказала:

– Мне просто… нужно немного привыкнуть.

– Мне тоже, – честно признался он.

– Старче, – прервала их первый разговор Северина. – Извини, но, по-моему, все уже заждались праздника!

И только тут директор вспомнил про зал, полный людей.

– Ах да, Северина, с тобой мы ещё тоже поговорим! – нарочито строго сказал он. – Друзья! Сегодня маски спали, и мы увидели в истинном свете друзей и врагов. Я желаю каждому из нас впредь не путать их. Выдыхайте и веселитесь! Пусть этот год больше ничто не омрачит.

И тут все разом вспомнили про свои волшебные палочки. Подняли их, и под потолком заискрились блёстки-снежинки. Зал радостно грянул:

– Ура!

На столах тут же появились яства. Снегурочки, звездочёты, подмастерья, учителя и работники замка шумно обсуждали события вечера. И только главные герои драмы не праздновали Новый год. Директор созывал у себя совет.

– Мы потом с тобой повеселимся, ладно? – лучезарно улыбнулась Ольга. – Сейчас мне надо в директорский кабинет.

Пышка Нора приобняла Алёну и прошептала ей на ухо:

– Твой дедушка классный, поверь мне! – И тут же уступила место Белой Чайке.

Алёна заворожённо смотрела на эту женщину. Вблизи она казалась совсем неземной.

– Как ты, дитя моё?

– Я… Вы специально отправили меня в Оленск? – с ходу спросила Алёна.

Белая Чайка хрустально засмеялась.

– Если уж лететь на задание, то под моё крыло. Хотя Ольга была категорически против! Кстати, я снова кое-кого к тебе привела. Только она жутко стесняется.

Белая Чайка взмахнула рукавом, и из-за её спины вышла потрёпанная Фыр-Фыр.

– О, Фыр-Фыр! Моя самая отважная лисичка на свете! – Алёна поцеловала свою любимицу в изуродованное ушко и подняла глаза на Белую Чайку. – Спасибо вам. Спасибо за всё!

– Не благодари, дитя моё. Я наделила тебя страшным бременем, но не будем об этом сегодня. Отдыхай, это был долгий день. А твои раны, – обратилась она к Фыр-Фыр, – заживут. Но легенда о подвиге отважной лисицы останется, и из поколения в поколение снегурочки будут передавать её друг другу. Подумай об этом. Давай я отведу тебя в оздоровительное крыло.

Белая Чайка поплыла по проходу к двери. Фыр-Фыр задержалась на мгновение и лизнула Алёну в щёку. А потом с гордо поднятой головой зашагала за Белой Чайкой.

– Ну наконец-то! – раздался за спиной Алёны знакомый голос. – К тебе тут целая очередь!

– Егор! – Алёна крепко стиснула его в объятиях.

– Ну ты. Полегче. Мне немного… больно, – поморщился Егор.

Алёна разжала руки.

– Прости, я забыла… И чем ты только думал, когда опять полез в лавку Гордея? – вдруг вспыхнула она. – Мы же вместе с тобой потом ещё раз там всё обшарили, когда город застыл, – но замораживателя не было! Наверное, мартышка спёрла его у меня, когда я зашла к Гордею в первый раз.

– Да я подумал, что всё-таки надо оставить там эту проклятую куклу… спрятать среди игрушек. Ну и полез.

– Ну и дурак! – И Алёна снова заплакала.

– Эх ты, плакса-вакса… – И Егор сам обнял подругу.

– Между прочим, я тебя старше, – пробормотала Алёна куда-то ему в подмышку.

– Что-что? – Егор разжал объятья и уставился на мокрую Алёну. – Старше?

– Да. Тебе двенадцать, а мне четырнадцать, – засмеялась она.

– Нет уж. Тебе одиннадцать, и точка. Время, когда ты была ледышкой, не считается, – отрезал Егор. – Кстати, знаешь что?

– Что?

– Меня только что пригласили… учиться в вашей школе! В крыле Фабрики грёз.

Алёна заулыбалась так широко, что заболели мышцы лица.

– Я сразу поняла, что так и будет!

– Сразу – это когда меня дубасила? – засмеялся Егор.

– Да ладно тебе. Пойдём лучше, покажу школу. Если ты не против немного пройтись. Я что-то…

– …не в себе?

– Типа того.

– Погнали!

До полуночи замок стоял на ушах, но постепенно все разошлись по своим спальням. И дети и взрослые так устали, что мгновенно уснули глубоким сном. И только Белая Чайка не смыкала глаз, ведь на материке её ждали малыши, оставленные под присмотром белокурой Кати.

Поздней ночью через форточку на кухне в скромный оленский домик влетела птица. Ударившись оземь, она превратилась в статную женщину, которая светилась в темноте: настолько она была бела.

Женщина поднялась