Наагатинские и Салейские хроники - Екатерина Ивановна Гичко

– Договорились. Тогда я больше не буду отнимать время, а то ваша нянечка уже подозрительно на меня смотрит. Хорошего дня, ваше высочество.

– Хорошего дня, наагалей.

Мужчина поклонился и, развернувшись, пошёл прочь, хромая и довольно сильно припадая на левую ногу. Лаодония проводила его несколько удивлённым взглядом и заподозрила, что кто-то наагалея всё же успел догнать.

***

В полночь Лаодония безбоязненно под взглядами стражи зашла в покои советника Аркшаша. Охрана доложила, что тот ушёл по срочному донесению о беспорядках рядом с музейным крылом, и девушка, заподозрив, что стала причиной беспокойства брата, немного усовестилась. Ровно до тех пор, пока не увидела в проёме распахнутого в гостиной тайного прохода наагалея, который, ничуть не скрываясь, стоял, нагло привалившись к стенке. И Лаодонией овладело уже возмущение, что в покои императорской семьи вот так беспардонно и без малейшего чувства вины наведываются посторонние. Надо потом брату сказать, чтобы сменил комнаты.

– А ты хорошо подготовилась, – одобрил наагалей, легко и просто переходя на «ты».

– Подумала, так будет удобнее, – девушка неловко разгладила подол простенького, непышного платья серенького цвета. Идти в покои мужчины в мужском же костюме почему-то показалось ей неприличным.

– Не будем задерживаться, – Ссадаши протянул к ней руку. – Идиоты вряд ли задержат советника надолго. Фантазии у них нет. Стража видела тебя?

Лаодония кивнула и приняла его руку.

– Тогда советник очень быстро бросится на твои поиски. Впрочем, – наагалей тихо рассмеялся, – к тому времени ты уже будешь у Шаша, а в таком состоянии у него ничего отобрать нельзя. Какие отношения связывают тебя с советником, раз ты так спокойно приходишь к нему ночью?

– Аркшаш мне как брат! – девушка возмущённо посмотрела на мужчину.

– Но остальные об этом явно не знают.

– Вы хотите меня осудить?

– Как я могу? Ах ты… – наагалей споткнулся, шагнув в проход, и длинно выругался по-наагатински. – Ненавижу эти ходилки!

– Но вы прекрасно ими пользуетесь, – сочла необходимым сделать комплимент Лаодония.

– Я многое делаю хорошо и всё равно терпеть не могу это делать, – недовольно фыркнул Ссадаши, помогая ей спуститься в темноту. Светляк вспыхнул над плечом наагалея, когда проход за их спинами закрылся, и осветил длинный и узкий коридор.

Тихий шорох заставил Лаодонию испуганно вскинуться, но мужчина её успокоил:

– Не бойся. Сейчас здесь никого страшнее меня нет.

Странно, но это безобидное бахвальство действительно успокаивающе подействовало на неё и даже повысило настроение. Девушка всё ещё очень переживала, но впереди её ждала встреча с наагасахом, и она сможет своими глазами убедиться, что он в порядке. Ну, почти в порядке.

– Когда окажешься внутри, главное ничего не бойся, – не оборачиваясь, наставлял её наагалей. Он шёл вперёд быстро, и Лаодонии приходилось за ним бежать. – Шаш ужасно злой, шипит, рычит, мечется, но для тебя он безобидный как котёнок. А вот мне там лучше не показываться. Там темно. Его сейчас раздражают и свет, и звуки, но твой медовый голосок будет слушать как колыбельную. По поводу хвоста.

Лаодония споткнулась.

– Я там бросил чучело виверны, если почувствуешь что-то такое длинное – это её хвост. Даже если извиваться будет, представляешь виверну. Виверн боишься? – запоздало поинтересовался наг.

– Нет. Мне нравятся драконы и… все на них похожие.

– А я их терпеть не могу!

– Но в седле держитесь хорошо? – тут же предположила Лаодония.

– Естественно, – снисходительно фыркнул Ссадаши. – Но лучше бы меня до драконьего седла не доводить. Если вдруг станет плохо, не стесняйся, падай в обморок. Шаш с тобой понянчится, заодно быстрее в себя придёт. Стой тут.

Нырнув вглубь другого коридора, наагалей спустился по невидимым в полумраке ступенькам и, подхватив девушку, опустил её рядом с собой.

– Юбки подбери. Мы сейчас под парком, а здесь всегда в это время ужасно влажно. Намекни брату, что ремонт не помешал бы, а то затопит не только этот рукав, но и соседние, а один из них ведёт в город.

– Почему вы так хорошо знаете тайные хода императорского дворца? – возмутилась Лаодония.

– А что тут ещё делать, когда наагашейд сидит на собраниях? – возмутился в ответ Ссадаши. – Общаться с придворными мне запрещают, в город без сопровождения не пускают. Скукота смертная!

– Ну ещё и вынюхиваете что-то, – прищурилась Лаодония.

– Давай не будем портить настроение друг другу? – наг нехорошо посмотрел на неё через плечо. – Пришли, иди сюда.

Наагалей бесцеремонно подтянул её за локоть к своему боку. Кулаком ударил по стене справа, коленом пихнул где-то внизу и сделал что-то ещё, но Лаодония отвлеклась на колено и не увидела. Каменная кладка пришла в движение, и едва она отошла на пядь, как наг громко предупредил об их приходе:

– Шаш, это я, твой любимый дядя!

– Вон! – от страшного рыка у Лаодонии мурашки пошли по телу.

– Да ты послушай, что я скажу, – Ссадаши не очень бережно пропихнул девушку в наполовину открывшийся проход и тут же нажал на механизм, запуская закрытие «двери». – Иди, тебя ждёт самое милое чудовище. Шаш, ты смотри, кто к тебе в гости пришёл! Не пугай уж девочку!

Оказавшись в полной темноте, Лаодония впервые подумала, а стоило ли доверять наагалею? А затем все мысли вылетели из головы, потому что она увидела две красноватые точки в окружении зеленовато отсвечивающих кругов. И грудь стеснил страх. Тихое, но возмущённое рычание заставило её прижаться к стене. Ширх. Перепуганной девушке показалось, что зашелестела вся комната, когда красные точки двинулись к ней, и она наконец осознала, что это глаза. Глаза наагасаха, находящиеся на высоте, превышавшей его рост в двуногом облике. Блеклый свет, проползавший между сомкнутыми шторами, кое-как обозначил фигуру мужчины. Страх тиснул горло, и Лаодония не могла произнести ни звука, даже вдохнуть получалось с трудом. Наагасах приблизился и склонился к ней, обдавая шумным дыханием, принюхиваясь к ней и, кажется, облизываясь. Подол юбки что-то смяло, и девушка поторопилась напомнить себе, что это хвост виверны. Да, это он и есть!

– Убью его, – тихо пообещал наагасах.

И Лаодонии немного полегчало. Хоть она и была напугана, сердце заполошно билось в грудь и пульс можно было прощупать, просто приложив ладонь к любой части тела, но знакомый, пусть несколько