Могильщик. Шёпот костей - Геннадий Алексеевич Башунов

Лицедей закатил глаза, глубоко вдохнул и поднял руки ладонями к собеседнику.

– Ладно-ладно. Я малость психанул. Но я же не ожидал увидеть тебя живым?

– Ладно-ладно, – передразнил его путник.

– Зачем пришёл?

– Принести информацию. И получить информацию, конечно же. В общем, даже не знаю, как сказать, но дело вот в чём: мои дяденьки живы. Вы не смогли их убить. – Крион вынул из сумки Праведную Длань и развернул шёлк, сунув артефакт почти под нос старику.

Лицедей охнув отпрянул, из его левого уха побежала струйка крови.

– Что, тело совсем не то? – сочувственно спросил Крион, убирая Длань обратно.

– Ещё пара секунд, и меня бы по кускам пришлось собирать, – прошипел Лицедей. – Суть-то у меня та же, хочет жрать как можно больше, а вот тело… обычное, человеческое. Столько энергии ему… Да, впрочем, кому я рассказываю? – Старик печально махнул рукой. – Что же до новости, которую ты принёс… Ну-у, дерьмово? Очень дерьмово? Прям пиздец как дерьмово? А на самом деле, какая разница? Вернутся они, всех, кто выжил, перебьют… и… что дальше? Это хреновая жизнь, когда не можешь использовать все свои возможности, умереть будет не так уж и плохо.

– Зачем умирать, если можно вернуться и подготовиться к драке?

Лицедей печально рассмеялся.

– Раз мы не справились тогда, разве сможем справиться сейчас?

Крион облизнул губы и оскалился.

– Они вернутся не в тех кондициях, в каких были тогда.

– А у нас и не то число, и не те кондиции.

– Теперь я буду с вами. И, кто знает, возможно, мне удастся вернуть вам мощь. К тому же, если останки Низвергнутого останутся в могильниках, они будут пробуждаться ото сна ещё десятки лет, если не сотни. Мне нужно знать, кто выжил и где их найти, старик.

– Ну, во-первых, я встречал только Мать и даже предположить не могу, куда она подалась. Знаю, что Костлявая до сих пор жива, но от неё-то какой прок? Возможно, жив Кузнец, скорее всего, жив. Это всё.

– А во-вторых?

– А во-вторых, какая-то тварь занята именно тем, что разыскивает нас и предлагает вернуть силу. И, думаю, для этого она хочет вытащить всё, что осталось от Низвергнутого, из могильников.

– Уверен?

– Уверен. Я чувствовал в ней не-магию, то, над чем экспериментировали твои дядьки, да не довели до конца из-за того, что мы на них напали. Слышал про могильщиков?

Путник ещё раз оскалился.

– Слышал. – Он хлопнул по прилавку ладонью. – И, кажется, кое-что вспоминаю из недавно произошедшего. Пойду тогда, а ты будь наготове.

– Я отсюда никуда не денусь. А ты куда хоть пойдёшь? Просто, чтобы знать, как продлить собственную жизнь, явись сюда завтра твои дядьки.

– В Сердце Озера. Кажется, там заваривается какое-то дерьмо.

Глава четвёртая. Берег черепов

По озеру шла мягкая приятная волна, на небе ни облачка. Если лечь на спину и закрыть глаза, можно представить, что устроился в гамаке, который очень осторожно раскачивают. Или лежишь в колыбели.

Велион не знал, была ли у него когда-нибудь колыбель, но представлять её ему ничего не мешало. И он находил это занятие как будто даже приятным. Словно он доживал моменты детства, о котором ничего не помнил.

Если открыть глаза и встать к борту, начинало казаться, будто он находишься в центре голубого кристалла – над головой небесная голубизна, под ногами озерная, и не ясно, где они переходили друг в друга.

«Старею, – подумал могильщик, отворачиваясь от борта. – И одновременно впадаю в детство, как старик, который разучился снимать штаны, чтобы сходить по нужде».

Приятный ветерок, мягкая волна. Прохлада, идущая от воды, смягчала жару. Прекрасная прогулка. Миг тишины и покоя перед могильником. Вот только рыбой от палубы несло так, что даже за два дня запах не стал казаться мягче. Владелец баркаса собирался порыбачить по дороге, но Карпре, морща нос, запретил, доплатив сверху прежней цены за провоз пару грошей. Велион, которого тоже не прельщала перспектива сидеть среди вялящейся рыбы, был ему благодарен. Так что, если дышать ртом, можно спокойно наслаждаться погодой и прогулкой.

Но радовались далеко не все. Карпре с мрачной миной бродил по палубе, он не пил второй день и, судя по всему, ему сильно докучала боль. Кермега рвало. Над бортом торчала только его задница. Трое рыбаков и остальные могильщики резались в кости, время от времени взрываясь руганью, когда кости перекатывались от крена палубы.

– Если на воду смотреть ещё хуже, – буркнул Хромой Кермегу, отвлекаясь от костей.

– А ты хочешь, чтобы этот гадёныш наблевал мне на палубу? – ворчливо сказал Крун – загорелый крепкий мужик, хозяин баркаса. Судя по его виду, человек, которого тошнило от малой волны, не вызывал у него ни малейшего уважения.

– Убрал бы, – пожал плечами Хромой.

– И снова бы начал блевать, – скривился «капитан». – Его желудок сейчас любая херня вывернет наизнанку, чего про блевоту говорить? Ничего, хорошо идём, часа в два пополудни уже на месте будем, так что недолго ему осталось мучиться.

– Да это разве волна, – встрял другой рыбак. – Вот мне дед рассказывал, когда они с острова-то бёгли такая волна была, что из ста кораблей, вёзших беглецов, один только до берега и дошёл.

– Да уж, действительно мало кто выжил, – хмыкнул прокажённый. – Да и из нас, возможно, мало кто доживёт до завтрашнего обеда. Можно сказать, Халм сделал правильный выбор, сбежав прошлой ночью.

– Не каркал бы, – поморщился один из братьев с трудно запоминающимся именем.

– Я не каркаю, я констатирую факт.

– Так не коста… конта… Ебало закрой, короче. Понял?

– Молчу-молчу. Велион, уж не тошнит ли тебя?

– Нет, – не раскрывая глаз, отозвался Чёрный могильщик.

– А чего валяешься с закрытыми глазами?

– Просто так. Иногда хорошо так полежать, разве нет?

Карпре уселся рядом. Чёрный могильщик, недовольно сопя, открыл глаза и отодвинулся от прокажённого, вызвав у того кривую ухмылку. Заразиться он не боялся, просто ему неприятна кампания. Да и запах гниения отогнал даже рыбью вонь.

– Как ты думаешь, Велион, старый друг, почему устное народное творчество пережило войну, а факты, занесённые на бумагу – нет? – весело спросил Карпре. – Ведь