Амхельн. Под знаком орла - Майя Олав Глакс

И так происходило постоянно после того, как Арнлейв Эгго едва не убил ее.

Сложнее всего давалось, конечно же, общение с соправителями. И если Клаус, воодушевленный возвращением Джо и воссоединением их семьи, как будто и не замечал, что с подругой происходит что-то неладное, то в случае с Дином, как только Берч оставлял их наедине, от нависающего молчания, казалось, готов был открыться портал в Нижний мир.

С трудом узнавая злую себя в зеркале, Леди потратила еще пару минут, чтобы взять себя в руки перед визитом к родителям, и мысленно провалилась в тот день, когда она и Дин остались один на один во время поездки к Хейстам. После ее выздоровления прошло уже достаточно времени, чтобы у новых союзников из Мармиати-Ай появились хоть какие-то новости. Всю дорогу Леди и Дин молчали, словно любое неосторожно брошенное слово могло спровоцировать взрыв с его или ее стороны. К счастью, нужно было ехать не в далекий Шеут, а в Тесс.

Пригород Эстера, в котором вырос Квентин со своим братом, был до сих пор цветущим и умиротворенным, и даже до купола здесь витала атмосфера тишины и спокойствия. Правда, за видимым благополучием уютных коттеджей с ухоженными газонами и пряталось тогда такое чудовище, как Соулривер. Про Тесс были и детские страшилки, что именно где-то в местных парках и лесах скрыт проход в Нижний мир, куда могли угодить те, кто не слушался своих родителей и убегал играть с друзьями без присмотра. Уединенность пригорода и послужила причиной, почему Хейстов поселили здесь.

Одноглазый старик, даже одетый в простую клетчатую рубашку с джинсами, с его горделивой осанкой и высоко вздернутым носом, походил не на деревенского жителя, как полагалось, а как минимум на мэра Тесс. Чего не скажешь о его несуразном сыне, добродушно махавшем рукой гостям с крыльца их временного дома.

— Мистер Хейст, — учтиво кивнула Леди следом за Дином и сдержанно улыбнулась его сыну, куда убедительней вошедшего в роль простого парня из пригорода. — Дориан…

— Поспешим в дом, — сухо ответил Грегори Хейст, делая приглашающий жест. — Дело не терпит отлагательств…

Каждый раз, встречаясь с новыми некромантами, Леди удивлялась, насколько они были разными, и в то же время одно объединяло их — трепет перед Первым Капитуляром Смерти и всем, что с ним связано. И если Бэзил Касадо воспринимал древнюю реликвию как источник ценных знаний, то в Хейстах прослеживалось то же благоговение, какое Тали чувствовала в Дженнифер, ведь речь шла о заветах Создателя. И сейчас, стоило только Дориану закрыть дверь за Дином и Леди, его отец взял в руки письмо с обеденного стола посреди небольшой гостиной и повернулся к гостям с блеском в глазах, словно касался чего-то сокровенного:

— Вот послание от Бэзила, он все перевел, даже составил примерную карту… Здесь вся информация об амулетах и о том, где они могли сохраниться в Верхнем мире…

— Верхнем мире? — опешила Леди, все еще не веря, что ее безумная идея обрела некие реальные очертания. Она быстро пробежалась по тексту письма, составленного Касадо. — Получается, первые Всадники действительно носили такие амулеты, их невозможно было убить, однако…

И тут Хранительница замерла. Дин, присев на край серого дивана и скрестив руки, с максимально безразличным лицом взглянул сперва на нее, а потом на старого некроманта.

— Они все же умерли, — с придыханием произнес Грегори Хейст. — Именно поэтому мы сейчас можем найти их!

— Скорее всего, заряд защитного барьера закончился. Вы ведь тоже поддерживаете свой купол над городом? — неожиданно вступил Дориан, так и оставшийся стоять возле двери. — Даже самые мощные эфирные батареи нуждаются в подпитке, видимо, и эти амулеты тоже не успели зарядить…

Леди задумчиво кивнула, поправив длинную челку, и снова углубилась в послание Бэзила Касадо, в котором были отрывки переведенного текста из Первого Капитуляра.

— Они… предали Смерть?.. — охнула Тали. — Всемогущий больше не поддерживал их амулеты, и их попросту убили… А тела этих Всадников похоронили где-то в бесправных землях, потому как Смерть больше не хотел видеть этих предателей в Нижнем мире…

— Предали Смерть? — безразличный до этого Дин вдруг нахмурился.

До этого ему было почти не интересно все, о чем здесь говорили, но сейчас его одолели какие-то сомнения. Леди уловила эти странные нотки в голосе соправителя и вопросительно посмотрела на него, но слово вновь взял старый некромант.

— Если даже в наше время кровь проливается между могущественными обладателями эфира, чего говорить о старом мире, когда все только и измерялось силой. Поднимали восстания не только светлые и темные, но и Всадники Смерти. Но всех рано или поздно настигает возмездие Всемогущего Создателя…

В голосе Грегори Хейста сквозил не только суеверный трепет, но и неподдельный страх. Чтобы немного развеять сгустившиеся тучи, его сын Дориан обратил всеобщее внимание к карте Вусмиора, разложенной на обеденном столе.

— Я… попробовал сопоставить все данные и координаты, что прислал сеньор Касадо. Он говорит о древней обители Виспер, — Дориан ткнул в место, отмеченное красным крестом, где-то между Мармиати-Ай и Эстером. — От самого Виспера уже не осталось и следа, по нынешним меркам это был даже не город, скорее, деревня, ветхие дома давно сгнили, а среди деревьев и кустов можно найти разве что остатки фундамента. Но вход в пещеру должен быть открыт…

На слове «пещера» Дин буквально закатил глаза, но Леди не обратила на него никакого внимания, продолжая читать выдержки из письма Касадо:

— Тела восставших Всадников похоронили без почестей, скорее, спрятали их под каменными глыбами в надежде, что гнев Смерти обойдет стороной жителей Виспера. Считалось проклятием даже приближаться к этому месту, не говоря уже о разорении гробниц. Амулеты на телах Всадниках лишь напоминали о предательстве Создателя и его неотвратимом наказании. И вскоре это место действительно стало проклятым, когда его заполонили порождения Тьмы.

— Столько лет прошло, никто даже не знает, осталось ли там хоть что-то, — выдохнул Дин, с беспокойством глядя на Тали, которая, казалось, прямо сейчас готова была рвануть к руинам Виспера.

— За десятки поколений там мог побывать кто угодно, это верно, — с пренебрежением во взгляде пожал плечами Грегори Хейст. Он не понимал, как можно быть безразличным к таким сакральным вещам. —