Попаданец XIX века. Дилогия - Михаил Леккор

было вообще, а все товарное зерно и помещику из налогов и государству через рынок получают сами крестьяне.

- Как это? - обалдел немного седой, но в целом крепкий чиновник, - они что же сами все делают? А потом и решать начнут, что им делать и как сеять в поле – рожь или, скажем, пшеницу какую?

Князь Орлов, – а Макурин наконец-то знал его, - негодующе поджал губы. Ему, дворянину в каком-то там поколении, очень коробило возможное равенство с мужиками. И позиция хозяина ему весьма и весьма не нравилась.

Еще полгода назад в таком положении сердце от ужаса стало бы биться через такт. Как же, такой высокий чиновник и против него! Но сейчас по положению у императора он, пожалуй, был ближе. А Орлов известный консерватор и Бог с ним. Ему с ним детей не крестить и бургундское не пить.

- Милостивый государь Алексей Федорович, - нарочито вежливо ответил он Орлову, - мне понятна ваша позиция, но становится на нее я не смогу, потому как я считаю низким дворянину стоять во главе крестьян.

- М-гм, - закашлялся Николай то ли поддерживая, то ли отвергая Макурина. А ведь тот ответил сильно. Если бы он сослался на лень, это тоже бы было принято. Но он подчеркнул, что не дворянское это дело руководить крестьянами. Кажется, святой сделал в целом все правильно, но уж очень жестко. Раздерутся еще. Император поспешил разделить спорщиков: - господа, мне видится, что вы оба зашли слишком далеко. Дворяне в рамках своих поместий, имеют возможность сами создавать свои модели. И, если поместье не разваливается, а, наоборот, развивается, то нечего лезть и критиковать хозяина!

Спорщики замолчали, пытаясь понять, на чьей же стороне оказался монарх. Получалось как-то склизко. С одной стороны, Николай явно не согласился с князем Орловым, но с другой стороны, и Макурину было нечего радоваться, ибо и с ним он никак не соотносился. Вот ведь как!

Впрочем, кажется, он и не стремился подойти к одной стороне. Оба были его ближайшие соратники, и с обоими он не собирался пока расходиться. Помолчав немного и убедившись, что накал спора понизидся, он спокойно спросил:

- Скажите, Андрей Игоревич, а теперь, при новом хозяйстве, больше или меньше вы получаете зерна? Вообще, как лучше создавать свою деревню помещику?

Все-таки молодец наш император, умничка. Сразу зрит в корень. А вот он также ответит:

- Ваше императорское величество, страна ваша огромная, с очень разной погодой и географией. Поэтому и единым стилем обо всем и не напишешь. Скажем, например, в черноземной полосе деятельный помещик заработает больше со своей землей на барщине. А вот в нечерноземье, безусловно, надо ставить на оброк. Потом, надо ведь иметь в виду, - он обратился слегка к Орлову, - большинство наших дворян откровенно бестолковы и не могут тянуть никакое поместье.

Князь Орлов напыжился и явно был готов ответить Макурину нелицеприятно. Мол, вот тебе, Цицерон Тамбовский, я тебе как ща дам! Но глянул на своего августейшего монарха, не увидел одобрения и промолчал. Орлов ведь не меньше, чем полновластный барин, еще и, скажем так мягко, вежливый придворный.

- И все же, - нетерпеливо повторил вопрос Николай, - вот даже по твоему поместью, как больше?

Что же, коли государь хочет, он ответит правдиво и бескомпромиссно, как и положено своему повелителю:

- Ваше императорское величество, если под таким углом, то безусловно при оброке больше. Крестьяне как бы на своей земле. Как бы, потому как земля все равно моя, - пояснил он, - но теперь мужики мои гораздо старательнее работают, не как раньше кое-как – помещичью потому как чужая, а свою просто не успевают. Так что, в зависимости от старательности и умелости мужики получают больше зерна на треть, а то и наполовину. Да вы сами посмотрите, зримо все видно.

Они как раз выехали на границу между двух поместий – Макурина и его соседа, ведущего хозяйство по-старинке. Видно было, что поле Макурина, то есть, конечно, мужика Макурина, но все равно его, хорошо заросло рожью. А вот соседнее гораздо хуже. А значит и получит тот зерна куда меньше.

- Посчитали мы с соседом – на одинаковых по площади полям я получу раза полтора, если не больше, чем он.

- Но ведь он получит все от барщины, а ты только часть урожая от оброка, заметил император мудро.

- Совершенно верно, ваше императорское величество, - согласился Андрей Георгиевич, но тут же, переча сам себе, добавил: - но надо отметить, что с учетом гораздо большей оброчной земли и хорошего урожая, и крестьянин, и я получаем больше.

- Ну да, - вспомнил давний их разговор Николай, - пострадает лишь земля. Как, кстати, она?

Макурин, в общем, уже мог и не отвечать, поскольку они выехали на поле, отведенное в этом году под пар. Старательный хозяин еще и хорошо его удобрял торфом, перегноем и навозом. На глазах благородных гостей першерон привез большую телегу торфа.

- Эк у тебя, так, пожалуй, ты чернозем сделаешь? - с откровенной завистью спросил доселе молчавший сановник.

- Да, еще известь надо положить для понижения кислотности и почва готова для урожая, - свободно подтвердил Макурин. А что, пусть завидуют передовой агротехнике. Так, глядишь и сами поднимут свои поместья.

- А лошади-то у тебя такие здоровенные, только и в артиллерию брать, - увел Николай в другую тему, более для него актуальную.

- Сам выращиваю, ваше императорское величество, - пояснил Макурин, - а там и на свои нужды, и крестьянам выделяю. В этот месяц, наверное, и на рынок отправлю.

Такие заветные слова заметно заинтересовали всех гостей. Все они были помещиками и тоже нуждались в сильных лошадях. Не говоря уже об императоре с его государственными нуждами. Одна армия чего стоила!

Как-то невзначай подошли к конеферме, где как раз прогуливали лошадей. Им, как благородным зрителям, как бы показали и взрослых лошадей – могучих жеребцов, от шагов которых вроде бы дрожала земля, и не менее сильных кобыл, и многочисленных жеребчиков - однолеток и двухлеток.

Чувствовалось, что ферма находится в хорошей рабочей формы. Хозяин получит заметную прибыль, а хозяйство – эффектных производителей.

- Вот что, друг мой! - в приказном порядке объявил Николай, - всю продукцию конефермы я у тебя закупаю для армейской артиллерии.

Макурин ему не возразил, наоборот, молча обрадовался. Прибыль, разумеется, будет немного меньше, зато не придется искать покупателей. С