Без права на ошибку. Дочь олигарха - Кристина Майер

Хотя было бы приятно, но, мне кажется, она даже готовить не умеет.

Прежде чем выдвинуться, бужу Леську, сообщаю, что уезжаю, обед на столе.

— Будешь уходить, дверь захлопни, — она давит зевок, просто кивает. Не проснулась до конца.

Через три часа я в конторе. Задержали следаки, там вроде все утрясли. Команда сверху пришла. Мне же лучше, меньше писанины. Напрягает немного незнание всех фактов, кто за всеми этими рокировками стоит. Я не претендую на внеочередное звание и награды, но все это как-то очень подозрительно. Дело не замнут, не тех людей тронули. Посадят кого-нибудь, а потом будут искать заказчиков и очень сильно мстить. Тут войной пахнет. Мне бы хотелось выяснить, кто стоит за нападением на Юну.

Вот зачем? Мне не стоит лезть в это дело. О ней есть кому позаботиться. Девочка далеко не сирота. Наши пути не пересекутся больше.

Позвонил Багиров, предупредил, что ждет у Сниткова. Голос напряженный.

— Что случилось? — вроде утрясли все, что могло случиться за полчаса? Опять там, наверху, переиграли?

— Тут руководство собирается сделать тебя телохранителем, — выдает он ровным голосом, и я понимаю, что разговор происходит при Сниткове.

— Ты о чем? — ночь была тяжелая, нескольких часов сна не хватило мозгу, чтобы отдохнуть, я торможу и не врубаюсь, о чем говорит командир.

— Отец девчонки, которую ты спас, настаивает на твоей кандидатуре, — я даже думать не хочу о таком повороте событий.

— Багир, не допусти беспредела, я на такое не подпишусь, — жестко отрезаю.

— Сделаю все, что смогу, — отбивает звонок, я как раз подъезжаю к конторе. Немного выжидаю, даю время Багирову утрясти вопрос со Снитковым.

С разрешения вхожу в кабинет. Полковник выходит из-за стола, протягивает руку, жмет. Он суров, преследует в первую очередь свои цели, но мужик относительно нормальный, своих прикроет перед начальством, но сам вставит пистонов, мало не покажется. Боевой полковник, служил в спецвойсках, нехилый опыт за плечами. Ребята его уважают, хоть и не всегда соглашаются с его решениями.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Юматов, ты задолбал, — усмехаясь, мотает голвоой. — Не живется тебе спокойно?

— Товарищ полковник… — выдерживаю паузу, жду, что перебьет, мне нечего ему сказать, сам все знает и понимает.

— Устал ваши задницы прикрывать! Ну что вы вечно геройствовать лезете? — вопрос риторический, я отвечаю шуткой:

— Профдеформация.

— Ты мне поговори еще! — не злится, просто держит марку. Начальник на то и начальник, чтобы подчиненных гонять. — Весь отряд подставил, еще и выделывается, — возвращается к столу, перекидывает бумажки на край, которые ему резко стали мешать.

— Что значит подставил? — я же говорил, что торможу. Сейчас еще и напрягаюсь, перевожу взгляд на Багирова, командир сидит в кресле напротив стола.

— Оставил отряд без второго снайпера. Будешь теперь дочь Серебрякова охранять, распоряжение пришло сверху, отменить не могу, — глядя на моего командира, разводит руками.

— Мы не охранное агентство, — выжимаю из себя сквозь зубы. — Мы штурмовая группа спецподразделения, — по слогам.

— Ты мне это говоришь? Я знаю. Но ты, видимо, забыл? — разворачивает монитор, на котором видно, как я вытаскиваю Серебрякову, прикрывая собой…

Глава 7

Стас

Нарезка в пару минут, кадры слепили так, будто я любимою женщину из-под огня вытаскивал. Слепить из говна конфетку наша пресс-служба и технари могут.

— Надеюсь, кроме вас это видео больше ни к кому не попадет? — морщусь, как от зубной боли.

— Ни к кому, это для личного пользования, — ухмыляется полковник. — Мы там много чего удалили, кому надо – увидят только твои профессиональные действия. Морду твою, кстати, мы тоже затерли. Слишком много заинтересованных в этом деле лиц, — чешет голову, осматривается, будто что-то забыл сказать. — Я сейчас вернусь, — Снитков выходит, оставляя нас с командиром.

Багиров сидит в кресле, сжимает и разжимает кулаки. Говорящая пауза между нами, я отчего-то злюсь, что он не отстоял меня. Не смог? Яр поднимается, смотрит в глаза.

— Ты не можешь отказаться, Юматов, — давит на меня голосом командир. Отравляя душу, внутри расползается тихая ярость. — Серебряков настоял на твоей кандидатуре, руководство дало добро.

Знаю, как он настоял! Полную кормушку бабок отсыпал! Они ведь могли кого угодно взять, зачем я им понадобился?

— Я же просил… — выдавливаю сквозь зубы, хотя злиться нужно только на себя. Чувствовал ведь, что не стоит лезть в это дело! Зачем вмешался?

— Сделал все, что мог, но позицию ее отца пошатнуть не вышло. Ты спас девчонку, тебе с ней возиться, — произносит Багиров. — По крайней мере, должно все выглядеть так, будто ты ее телохранитель.

Последняя фраза настораживает, по напряженному взгляду Яра понимаю, что ему тоже это не нравится.

— В доме Серебряковых ты работаешь как агент, — произносит он после короткой паузы.

— Мы должны знать обо всем, что там происходит, — входит в кабинет Снитков, слышит последнюю фразу Багирова и тут же ее дополняет. — Все ведомства поставили на уши, даны особые указания. У нас больше сорока трупов, четырнадцать из которых гражданские. Их может стать больше, девять человек в тяжелом состоянии, больше двадцати раненых. То, что Серебрякова заинтересовала твоя кандидатура, нам всем на руку, нам нужен человек в его доме.

— Я не подхожу для этой роли, я снайпер, а не нянька, — они не понимают, насколько мне не хочется лезть в это дело. У меня в голове до хрена причин этого не делать, но против приказа не попрешь. Я никогда не работал под прикрытием, но в теории знаю, что от меня требуется. Но мне просто не хочется это делать.

— Отчитываться будешь лично Левашову, — прямо смотрит мне в глаза Снитков, напрягает скулы. Еще и с генералом лично общаться, блт! Зашибись, спас девчонку! — Те девять… что в реанимации, среди них его племянница, — выдает полковник нехотя. Теперь понятно, кто меня рекомендовал в телохранители. Вряд ли Серебряков до этого сам додумался. — Юматов, врубись уже, что это наше личное дело. Левашову нужны головы тех, кто это организовал. И не только Левашову. Нас, следаков, прокуратуру… Сейчас во все щели будут нас иметь, пока не дадим результат. Свободны, — отмахивается Снитков, когда его телефон начинает трезвонить.

Выходим в коридор, хочется закурить, а лучше разметать боксерскую грушу в клочья. На