Страж сумерек - Мария Чернышова

звать на помощь. Вы ведь в некотором роде арестованы за кражу.

Барон промолчал, а Ларс задумался: а можно ли, строго говоря, считать тролля собственником имущества… Но с другой стороны, Халльвард — какой-никакой, но житель герада, а стало быть Ларс обязан защищать его нарушенные интересы. Да, вряд ли юридические книжки подскажут правильное решение…

Мягкий ковер глушил шаги, пока они пробирались — именно пробирались, чуть ли не на ощупь, — через неосвещенную гостиную. Издали доносились голоса, но никто не вышел навстречу.

Дальвейг свернул направо. Высокая дверь слегка скрипнула, пропуская внутрь, и Ларс почувствовал те особые запахи, которые распространяют книги: щекочущие нос ароматы пыли, сухой бумаги и старого дерева. Дальвейг потянул его вперед, к столу.

— Надо зажечь лампу.

От трескучего огонька тени словно проснулись, поползли в углы, залегли между шкафами. Ларс в жизни не видел такого числа книг — полки подымались к лепному потолку, словно бастионы, свет поблескивал на коже корешков и золотом тиснении заглавий. Да целой жизни мало, чтобы осилить такую бездну!

Дальвейг заметил его удивление и улыбнулся, скривив разбитую губу. Ларсу внезапно сделалось отчего-то стыдно, а еще взяла злость: что он и впрямь как деревенщина! Книги они и есть книги! Кнуд Йерде, поди, не меньше осилил! И этот барончик тоже учился, а толку-то… Пьянствовать ума много не надо!

— Дальше куда? — проворчал он.

Молодой человек повел его вглубь библиотеки. Лампа качалась в вытянутой вперед руке. Мозги у барона прочистились, но хмель еще бродил по телу. И походка нетвердая, и пальцы дрожат. Чего доброго уронит огонь, и займутся все эти тома алым пламенем, как в Миллгаарде!

Ларс не выдержал и лампу отобрал. Поднял повыше и вздрогнул.

Между двумя стеллажами в глубине комнаты висела картина. Небольшое полотно в резной раме было словно укрыто от любого праздного взора: увидеть ее с порога комнаты случайный посетитель не смог бы.

Картина словно пылала в полумгле библиотеки.

На фоне яростного заката был изображен корабль, идущий под всеми парусами по бурному морю, из которого проступали тяжелые призрачные скалы. На одной из скал смутным видением подымалась башня маяка.

Сине-черные облака, подсвеченные багровым, угрожающе нависали над судном, и, казалось, вдали у горизонта вода словно вскипает пеной. Над скалами и кораблем, провожая, метались птицы.

На Ларса будто повеяло пронизывающим ветром, ощущением одиночества и пониманием, что корабль идет навстречу судьбе, неизбежности и, быть может, гибели. Казалось, что вокруг надтреснутым колоколом звенят чаячьи крики.

Он застыл на месте, прикованный незримой цепью.

— И вы туда же, — проворчал барон, заметив его ступор. — Матушка эту картину бережет. Говорит, что она какая-то особенная. Денег на аукционе выкинула уйму — с десяток полотен купить можно. Что вы такого на ней видите-то? Ценители…

— Не заговаривайте мне зубы, — проворчал Ларс, скидывая оцепенение. Что на него нашло? Простой морской пейзаж. Или непростой? Он вспомнил, что совсем недавно испытывал подобные ощущения, но времени на обдумывание у него не было. — Ведите!

У дальнего шкафа, вплотную придвинутого к стене, они остановились. Дальвейг пошарил свободной рукой по полкам, и внезапно что-то щелкнуло. Ларс ожидал, что шкаф отодвинется в сторону (он слышал про такие штучки), но нет, полки остались незыблемыми.

Зато тяжелый стол, ножки которого были накрепко привинчены к полу, разделился на две половины. Они разошлись в стороны, и в полу обнаружился люк. Ларс дернул железное кольцо — крышка не сдвинулась. Да вот и отверстие для ключа — совсем крошечное.

— Отпирайте.

Ларс посмотрел в открывшуюся щель: оттуда тянуло плесенью.

— Вы идете? — спросил барон. С подковыркой — едва заметной, но все же… Оклемался парень, осмелел…

— Конечно.

Чего ему бояться дыры в полу, которую выкопали лет двести назад. Если и есть там дурное, так разве что крысы и пауки.

Вот Дальвейг бы какой фортель не выкинул.

Подземный коридор оказался тесным и низким. Сквозь каменную кладку свисали корни, оплетенные паутиной. Идти, согнувшись, да еще скованными одной короткой цепью наручников было жуть как неудобно.

— Снимите, — мирно предложил барон. — Куда я сбегу?

— Нет, — Ларс чувствовал, как не в меру прыткий паук забрался за шиворот и ползает по шее, но вытряхнуть ползучую гадость не было возможности: в правой руке — лампа, а левую — не подымешь. Он передернул плечами. — Освобожу, когда вынесем клад наружу.

— Как знаете, — процедил Дальвейг. — Только все равно придется отцепить меня раньше, иначе мы не развернемся с сундуком.

— Вот дойдем — тогда и посмотрим, — пообещал Ларс. — А нельзя было положить ваше богатство поближе? Где-нибудь в доме? Обязательно заталкивать в эту темную дыру?

— В доме на него могли наткнуться слуги, — ответил барон. — В наш семейный тайник для бумаг клад не поместился, а о тоннеле почти никто не знает. Дверь на той стороне закрыта изнутри, а ключи от люка в библиотеке — только у меня и у матери. Надежно, не правда ли?

— И куда он ведет, ваш тоннель?

— Вот дойдем — тогда и увидите, — с долей наглости заявил молодой человек. Ларс сперва не нашелся, что ответить, подумал и не стал связываться.

Дальше пробирались в молчании. Коридор чуть расширился, и желтый свет выхватил углубление в кладке. Ниша? Боковое ответвление? Когда они приблизились, Ларс поднес к отверстию лампу. Он увидел каменный свод, такой же старый и до половины затянутый паутиной. Нити ее едва шевелились. Внизу, на полу, Ларс заметил блеск воды, но рассеянное свечение не достигало противоположной стены, и он не мог сказать, как далеко уводит новая дыра.

— Кажется, поблизости из скалы выходит источник, — сказал Дальвейг. — Мой предок собирался сделать потайной колодец на случай войны. Граница-то в те времена была — рукой подать. Дальше будет еще помещение…

Через полминуты они увидели и его. Пещерка со сводчатым потолком, достаточно высокая, чтобы Ларс смог распрямить затекшую шею, имела пол ровный и сухой. В стене были вырублены ниши.

— Здесь держали запас зерна и оружия, — объяснил Дальвейг. — Предусмотрительные были люди…

Но сейчас здесь лежали иные сокровища. В крайней к узкому устью пещерки нише стоял небольшой сундучок, снабженный висячим замком.

— Вот мы и пришли, — барон смотрел на сундучок с неприкрытой тоской. — Давайте, снимайте поганые наручники! У меня синяк на запястье!

Ларс посмотрел на него и только сейчас понял,