Душелов. Том 7 - Emory Faded

Конечно же, я мог бы завуалированно напроситься внутрь, поставив их в невыгодное положение, когда им придётся выбирать между позором и вежливым отказом, что будет почти тем же самым позором, однако… Я прибыл сюда не воевать.

— Конечно. Вы правы, погода сегодня очень хорошая. Будет неразумно не насладиться ей сполна.

— Замечательно. Тогда, — чуть повернув корпус вбок, указал рукой направо, — пройдемте? — Увидев от меня кивок, сделал первый шаг вместе со своей женой, и мы тут же последовали за ними, не отставая, но и не перегоняя. — Извините, но не могу не спросить — уж больно любопытно. Как вам жизнь аристократа? Привыкаете к ней понемногу?

Это он к чему? Или просто прелюдии?

— Увы, пока что не успел ощутить сполна, а поспешные ответы давать не хочу.

— Понятно. Хороший ответ, достойный аристократ.

— Благодарю, приятно это слышать.

— Но знаете… жизнь аристократии куда суровее, чем может показаться на первый взгляд. К сожалению, острого ума в ней редко когда хватает. Помимо него, как правило, важны и иные факторы — харизматичность, стойкость, сила Дара, предрасположенность к его развитию, связи и… финансовое благосостояние.

— От самого неважного к самому важному? — прямо спросил, улыбнувшись ярче и посмотрев на него.

— Верно подметили, — посмотрев на меня в ответ, улыбнулся он столь же ярко. — К сожалению, сейчас я, как и все остальные, знаю о вас крайне немного — почти ничего, если не считать частоту и серьёзность инцидентов, в которых вы поучаствовали за последний год, — но при этом, в отличие от остальных… у меня вы украли дочь.

«Украл»… Он, конечно, прав, но… грубо. Очень грубо. Можно было сказать иначе, куда более мягко. Особенно учитывая, что прежде я сделал ему одолжение, согласившись на эту «прогулку» вместо стандартного приёма в особняке.

И всё же я сюда пришёл не воевать.

— Думаю, с моим нынешним положением с этим проблем возникнуть не должно.

— Может быть. А может быть — и нет, ведь, как я уже сказал ранее, о вас мне уж очень мало что известно. А то, что известно — мягко говоря, не внушает доверия. Так что прошу понять мою обеспокоенность.

— Понимаю. Но вам же наверняка уже давно прекрасно известно о бизнесе моего рода и моих хороших взаимоотношениях с родом Агнэс.

— Известно. А ещё известно, что оба эти фактора вы лишь унаследовали, а не добились самостоятельно. Так что, увы, ни у вас, ни у кого-либо другого нет никакой гарантии, что в ближайшее время это всё резко не пойдёт прахом. Тем более, бизнес вашего рода и без того вплоть до вчерашнего дня простаивал, находясь более месяца в состоянии ареста; а хорошие отношения с родом Агнэс… это весомо, но… мне показалось, будто бы во время суда они очень уж странно поглядывали на вас. Быть может, потому что вы втянули их любимою дочурку в авантюру, риск которой даже они не могут вам простить?

— Справедливые замечания. Однако уверен — пройдёт время, и я смогу доказать…

— «Время»… Понимаете, его у нас, к несчастью, и нет. У нашего рода сейчас не лучшие времена, и мне, как его отцу и его главе, нужно убедиться в максимально короткий срок, что выбор сделан правильный.

— И как же вы планируете убедиться в правильности выбора?

— Скажем, с помощью заключения союза с кем-то сильным — с тем, в ком я уверен. Нет-нет, это вовсе не означает, что вы не подходите. Я лишь подвожу к тому, что… нашему роду нужен гарант. И вы такой гарант можете предоставить.

— Хотите через меня подружиться с родом Агнэс?

— Вижу, я не ошибся в остроте вашего ума, — довольно кивнул он.

— Допустим… такой вариант возможен. В этом случае хотелось бы узнать, сколь весомым будет подаренное вами приданное?

— «Приданное»? — удивился он. — Как я только что подметил, у нашего рода сейчас не лучшие времена, а Ева… — посмотрел на неё, — она замечательная. Ни у кого в жизни нет столько поклонников, сколько у неё. Даже у Карэн Агнэс. Так что стоит вам сделать её своей — как это будет наилучшим приданным из возможных. Каждый мужчина будет вам завидовать.

— При всём уважении к вам и Еве, но… неужели вы правда считаете такую сделку честной?

— Не знаю, о чём вы. Но, как по мне, сделка вполне себе взаимовыгодная.

— «Взаимовыгодная»? Я спросил не это. Я спросил: неужели вы правда считаете такую сделку честной? — выделил последнее слово.

— «Честной»… — медленно повторил, словно пробуя слово на вкус. — Вы молоды и, видимо, ещё не совсем понимаете этого, но… честность в нашем мире не в почёте. Особенно когда дело касается деловых вопросов.

— Иначе говоря, по-вашему, это сделка нечестная?

— Почему же? Она честная. Только честная именно что по вашим нынешним меркам.

— «По моим нынешним меркам»… — медленно повторил уже я.

— Именно так. А ежели вам такой вариант не подходит — тогда, боюсь, Еве придётся остаться с нами и впредь прервать с вами какое-либо взаимодействие, дабы избежать лишних… волнений в обществе.

— Допустим… на моё мнение плевать — я же для вас всё-таки, по сути, никто. Однако… мнение Евы — его вы не учитываете? Вдруг она не желает оставаться с вами и прекращать общение со мной. Неужели вам, её родному отцу, будет плевать на её желание и счастье?

— Вы меня огорчаете: вновь я слышу из ваших уст слова ребёнка, а не мужчины. Ева — часть нашего рода, как мы и все. Так что она, как и все остальные его члены, должна служить собственному роду и приносить ему выгоду, пока не перейдёт в другой род или же не умрёт. А для такого порой приходится чем-то жертвовать — в том числе «счастьем» и «желаниями».

— А что касается вас?

— В каком это плане?

— В том, чем вы жертвуете ради своего рода? Как я слышал, вы только что и делаете, как проигрываете оставшееся имущество рода в азартных играх, выпиваете в самых элитных барах и… трахаетесь со шлюхами.

— Мистер Микаэла! — резко остановился. — Вы переходите все дозволенные границы! Если вы хотите…

— Хочу что⁈ —