Развод. Научусь жить без тебя - Елена Безрукова

самой близкой подругой. Пока не готова.

Аня гладила меня по голове и приговаривала:

— Все наладится, Лана. Наладится. Все будет хорошо.

— Будет, — я шмыгнула носом, — у них, и у меня. Но отдельно.

Кирилл вперил в меня цепкий взгляд:

— На развод подашь?

9.

У меня что-то оборвалось внутри.

Мучительно, жестко и безвозвратно.

— Подам.

Анина рука на моей макушке замерла, а Кирилл после секундной задержки отвел взгляд.

Жалели меня.

Я — жалкая.…

— Ты уверена?

— А что ты предлагаешь? Сделать вид, что ничего не было? Встречать его с работы? Кормить, поить, ложиться с ним в постель, зная, что он пришел от Юленьки? — меня передернуло от одной этой мысли, — может, ещё с их ребёнком сидеть, чтобы у них было время побыть вдвоем?

Я уткнулась лицом в ладони и зажмурилась.

Только бы выдержать….

Только бы с ума не сойти.…

— Так, давай-ка спать, подруга, — сжала моё плечо Аня. — Я сейчас проветрю комнату, разберу тебе постельку. Поваляемся, поболтаем.

— Спасибо, — я благодарно прижалась щекой к ее руке.

Мне просто нужно немного перевести дыхание, прийти в себя. И тогда вернется сильная Лана, которой всё по плечу.

Подруга ушла с кухни, и мы с Кириллом остались наедине. Он смотрел куда-то в сторону, в окно, а я грустно таращилась на свои подрагивающие ладони.

Спустя минуту он всё-таки произнес:

— Козёл он. Конченый….

— Кир….

— Что — Кир? — перевел он на меня злой взгляд, — я не могу понять, чего ему не хватало? Такая женщина рядом! Да лучше тебя нет на всем свете.

— А как же Аня?

Он отмахнулся, будто не услышал последних слов.

— Видел я твою племянницу. Сопля — соплёй! У меня бы на неё и не встал! Я бы никогда… Если бы рядом была ты.… Никогда…

— Кир! Уймись! — я осадила его, потому что он вышел на опасную тропу.

Когда-то давно он был влюблен в меня. Они с Русланом боролись за мои чувства. Победил мой муж, а Кирилл самоустранился. Сначала уезжал на пару лет заграницу, потом вернулся, женился на моей подруге и жил спокойно. Но нет-нет да и ловила я на себе его странные взгляды.

Не замечать их было просто – я была по уши влюблена в Адашева и не сомневалась в благородстве Кирилла, не желающего мешать счастью друга. Но сейчас, после того, как мой мир разлетелся на миллионы осколков, я очень болезненно реагировала на любые его намеки.

— Ты только скажи, и я его размажу. Только скажи! — он неожиданно взял меня за руку. Опаляя горячим прикосновением.

— Не стоит, я сама справлюсь. Сейчас переболею и дальше пойду, — я попыталась освободить свою ладонь и отдернула её как раз в тот момент, когда на кухню вернулась Аня.

Чёрт…. Этого ещё не хватало.

— Всё готово, — произнесла она с улыбкой, но в голосе явно звенело напряжение.

— Знаешь что.... Лана, ты возьми пару дней отдохнуть. Не ходи пока в офис. И идите, я все здесь уберу сам, — Кирилл начал собирать со стола грязную посуду.

На меня он больше не смотрел.

На Аню — тоже.

10.

РУСЛАН

Вместо того, чтобы бежать за женой и спасать то, что ещё осталось от нашего брака, я был вынужден тащиться с малолетней дрянью в больницу. Вцепилась в меня, как клещ, и рыдала, особенно когда рядом врачи были. Вся такая девочка-цветочек, которая не могла без и дня прожить без моей защиты.

Сука….

Какая же сука!

Просто нет слов.

Договорились же, что сидит в своем Зажопинске и носа не показывает, что даже тенью на нашем горизонте не маячит. Я за это дал ей неплохую сумму денег — за молчание и устранение последствий, если они будут.

Я думал, она поняла всё…

Но дрянь не сделала аборт, хоть и бабки взяла. И даже какое-то время молчала, не отсвечивала, но решила меня обыграть позже.

Идиот.

Я как увидел ее в своем доме, затем — посеревшую жену на полу, так чуть инфаркт не схватил. А когда увидел, как взгляд Ланы наполняется болью и разочарованием, вообще — чуть не сдох. Хотел объясниться, но слова поперек горла встали. Потому что все они – херня собачья, попытки оправдаться. А суть, она неизменна – я облажался, по полной. Пусть неосознанно, как в тумане, но облажался.

— Руслан Сергеевич, — из размышлений меня выдернул голос врача, занимавшегося Юлей, — мы стабилизировали состояние вашей жены. Опасность миновала, но ей придется остаться у нас минимум на неделю, чтобы не было рецидивов. Можете зайти к ней.…

— Она мне — не жена, — зло огрызнулся я и, резко подорвавшись с лавки направился к палате, мимо растерянного врача.

— Но она сказала…

— Она бредит.

Внутри светло, чисто и по первому разряду. Все, как и полагается дорогой клинике. На большой кровати полусидела–полулежала Юленька: под поясницей — подушка, на сгибе локтя — капельница, на лице — вселенская скорбь.

— Руслан, — простонала она, протягивая ко мне свою тощую лапу, — я так испугалась….

Губки дрожали, в голубых глазках — мука и слезы… А мне плевать. Ноль реакции.

— Что за цирк?! Какая ты, к чертовой матери, жена? — я даже не подошел к ней. Остановился в изножье койки и смотрел на малолетнюю актрису.

— Не кричи, пожалуйста — скорбным шепотом произнесла она, — у меня болит голова…

— Мне насрать. Я задал вопрос — будь добра, ответь.

Она опустила глаза и задрожала длинными ресницами:

— Прости, Руслан…. Я немного приукрасила. Поторопила события.

— Поторопила события?

— Ну…. неудобно стало. Как-то некрасиво это – забеременеть до свадьбы, — жеманно повела тощими плечами она.

— Свадьбы?

Мне, наверное, почудилось. Поэтому переспросил второй раз:

— Свадьбы?!!

11.

Что за срань у неё в голове?

— Ну как же, — робко улыбнулась она, положив руку на тугой, словно барабан живот, — скоро маленький родится. Ему семья нужна. Мамочка, папочка. Новый дом.…

У меня зубы свело от ее фантазий, потому что они не имели ничего общего с действительностью.

А действительность такова – я облажался, один раз, но по полной, и теперь вынужден разгребать дерьмо за самим