Миха. Пролог - Константин Михайлович Ганин

вниз посмотрел на супругу. Во взгляде не было и намёка на шутку.

– Прелестно, – Валя закатила глаза и вздохнула. – Косолапый, ну ты мог бы хоть ма-аленькое такое сомнение допустить? – она сжала два пальца, показывая требуемый размер. – Вот прямо ма-аленькое-ма-аленькое? Ну хоть бы капелюшечную возможность дал развить тему.

Миха задумался, помял шею.

– Я тут подумал немного, – веско произнёс он, – и вроде как я начал сомневаться.

– Вот, уже лучше.

– Но по моим – ошибочным, – уточнил он, – наблюдениям, хороший человек – это самая затырканная скотина.

– Даже так?

– Ну к нам-то это не относится.

– Признаться, успокоил, – Валя с удивлением и восторгом посмотрела на мужа.

– Я что-то не то сказал? – Миха нахмурился.

– Нет-нет, продолжай, – попросила супруга. – Пример приведи.

– Хорошо, приведу, – муж ненадолго задумался. – Вот есть у нас Данилыч – хороший человек. Всегда, постоянно делает не своё, улыбается всем. Зачем? Чтобы иногда за спиной похвалу услышать? Думаешь, для него кто-то делает что-то похожее?

– А нет?

– Так а зачем делать-то? Он же хороший. Он никогда не отомстит, не припомнит… Для хороших людей что-то делают только при сложных и неопределённых обстоятельствах. Когда нашлось лишнее, например… Или вдруг вспомнили: «О, есть же вот Данилыч! Давай похвалим – пускай порадуется». Как думаешь, часто про него вспоминают?

– Интересные рассуждения, – произнесла Валя, перестав улыбаться.

Она посмотрела на мужа совершенно по-детски, задержала взгляд. Миха приосанился.

– Валюш, хорошим быть сложно. Положительным людям ошибок не прощают. Я с тобой избаловался, конечно, но в остальном… ты же меня знаешь.

– Может, тогда остальным подсказать? Пускай перестают быть хорошими.

– Так а нам-то зачем? Удобно же, когда они хорошие. Перестать труда нет – как в облако сигануть. Один раз что-то сделают по-своему – и готово – в наших рядах. Это мерзавцу легко – не сделал гадости – уже заслуга.

– Так ты скажи этому, как его, Данилычу.

– Ну нет, с Данилычем не получится.

– Почему?

– Человек такой. Отклонится от курса, а потом начнёт кланяться в два раза чаще – лишь бы обратно.

– А надо как?

– Посылать всех, но искренне – люди фальшь не терпят, – Миха ухмыльнулся.

– Душа моя, я не согласна.

– С чем?

– Со всем. Вот если такого все пошлют?

– Придётся напрячься и спасибо сказать.

– За что?

– За свободу. У хороших людей знаешь сколько советчиков?

– Почему?

– Люди видят, что человек старается. Но о себе-то они всё равно лучшего мнения, вот и делятся, так сказать, опытом. Хотят дотянуть бедолагу до собственного уровня – рвут на части.

Валя задумалась.

– Свобода – это когда ты никому не нужен, – сказала задумчиво, разглядывая разноцветные шарики над головой мужа.

– Ну если ты как есть и вправду никому не нужен – начинай суетиться. Но, если не совсем пустое облако, к тебе к любому придут. К плохим людям даже лучше прислушиваются. У них авторитет… ого-го! И, главное, как ни гадь потом – всё только на укрепление репутации. Вот если я сейчас пойду что-то у соседей попросить, думаешь, кто-то откажет?

– Едва ли.

– Вот видишь.

– Душа моя, ты меня огорчил, – плаксиво произнесла Валенька. – Я думала, мы хорошие. Особенно я.

– Не переживай, Валюш, – Миха обнял супругу. – Пока я рядом, никто о тебе, кроме меня, хорошо не подумает.

Валя уткнулась в грудь мужу и рассмеялась. Он усмехнулся, подхватил её и понёс в комнату, задевая головой золотистые шарики.

Ночью Валя проснулась одна. Сон был беспокойным, но отпустил сразу же, оставив в сердце маету. Валюша лежала с открытыми глазами, пробуя думать мимо тревоги. Тишина успокаивала, секунды бежали. Решив дождаться мужа, Валя стала вслушиваться в звуки дома. По её подсчётам уже должны были скрипнуть дверь или прозвучать шаги мужа. Даже без звуков он мог бы уже продавить матрац и стихнуть со вздохом, привычно осторожный ночью, боящийся прикоснуться к ней. Всё это должно было случиться уже много раз, но дом был тих. Минуту, другую, третью…

Не дождавшись, Валя встала и на цыпочках пробралась до комнаты сына, заглянула. Нет, мужчины не играли – Венька тихо сопел из тёмного спального угла. Валя прошла дальше по коридору, увидела тихий свет в проёме едальни, открыла дверь. Муж сидел спиной и, казалось, спал, облокотившись на стол.

– Душань, – шёпотом позвала супруга.

Спина вздрогнула и двинулась, словно что-то загораживая. Валя быстрыми шагами пересекла комнату, заглянула с лица. Миха поспешно прикрыл ладонью другую руку. Капельница с багровой жилой крови выходила от локтя и заканчивалась в донорском пакете, уже наполовину полном.

– Это что? Ты опять?!

– Валюш, ну а как? – растерялся муж.

– Ну разве так можно? – глаза супруги обволокло слезой. Она сбилась, жалко всхлипнула.

– Ну ты чего? – Он подтянул её к себе. Как ребёнка, усадил на колено. – Что тут больно страшного-то?

– Ты же говорил, что больше не будешь! – всхлипнула Валя.

– Ну как не буду. Ему надо. Ты же знаешь, – он погладил жену по спине.

– Это я виновата, – тело супруги задрожало. – Тогда давай и я… тоже…

– Ну да, – засмеялся Миха, – у тебя её сколько? Грамм пятьдесят?

– Надо было большую жену брать, – сквозь слёзы улыбнулась Валюша. – Может, женишься, а? У меня другие постоянно спрашивают. Полно же девок без своего дерева. Сыновей тебе нарожают.

– Погоди, я выну, – попросил муж.

Чуть подвинув Валеньку, он вытащил иглу из руки, зажал ранку. Полную баклажку подвинул ногой под стул.

– Сейчас поедешь? – тихо спросила она.

– Да, – он закрыл иглу колпачком, сунул под ногу и снова приобнял жену. – До работы успею. Вчера забыл тебе сказать – меня перевели.

– Почему? Давно?

– Завтра первый день.

– Что случилось?

– А-а, – Миха болезненно поморщился. – Ты же знаешь мой характер. Всё ищут, в какую дыру засунуть, чтобы их не трогал.

– Ты же не подрался?

– Да нет, Валюш, я же обещал. Да и с кем там? Их трогать-то страшно.

– Когда я тебя первый раз увидела… – Валя отстранилась и изучающе посмотрела на мужа, словно хотела найти в нём очевидное, но припрятанное. – Ладно, не буду.

– Что «не буду»?

– Если бы я тебя раньше не знала, то подумала, что добрее тебя… Потом… Но ты очень изменился. Я рада.

– Да нет, ужасный характер.

– Не наговаривай.

– Ладно, поеду я.

– Можно с тобой?

– Не ночью же.

– Я сто лет там не была.

– На выходные упадём.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Миха поднялся, поднял пакет с кровью, положил в приготовленный мешок. Провёл тяжёлой ладонью по спине жены, почувствовал её сонливое тепло, вздохнул. Вышел к двери, но вернулся, достал из ящика нож, сунул в карман.

– Это зачем?

– Чтобы не обидел кто, – Миха подмигнул.