Осенняя женщина – осенняя кошка - Ольга Станиславовна Назарова

дочь разведёнка в кубе, то есть уже аж три раза, и то не так, и этак плохо – сами виноваты!

Именно поэтому и не получается у её родственников взять и представить, а как это выглядит с точки зрения Арины. Именно поэтому они и не ощущают всю ту вонь, которая налетает на неё, стоит только вспомнить о Саше. Вот и толкают они её в эту грязь, утрамбовывают в рамки, которые удобны им, привычны, приятны и предпочтительны.

А она? Что она сама чувствует и думает? Да это, собственно и не важно – стерпится, да? Арина задумалась так глубоко, что как-то не обратила внимания на то, что мать и тётка примолкли и с недоумением уставились в дверной проём за её спиной.

– А это ещё что такое? Кошка пробралась в форточку? Вот гaдинa! Выгони ты её! Выгони скорее, а то ещё грязь или лишай какой-нибудь принесёт! Кыш, брысь! – замахала Аринина тётка руками на Дрёму, решившую, что страшно ей или не страшно, а хозяйку надо спасать.

– Так, тёть, а чего это ты тут распоряжаешься? – крайне сухо и холодно уточнила Арина.

– Как чего? Кошка пробралась! Выгнать надо! – тётка тыкала сухопарым пальцем в кошку, которая замерла на пороге, растерявшись и вдруг заподозрив, что зря она вышла, и что всё хорошее в её жизни опять вот-вот закончится.

– Кому надо? – Арина хмуро осмотрела родственный десант.

– Вам? Так у вас есть свои дачи, там и выгоняйте кого хотите. А тут, – она легонько махнула рукой, – Мой дом! И я эту кошку взяла себе. И никто её никуда не выгонит! Это понятно?

– Дочь, ты что? Какая тебе кошка? У тебя семья рушится. Тебе семью спасать надо! – мама попыталась было вернуть преимущество в разговоре.

– Мам, я сама разберусь, что мне надо, а что нет. Сейчас мне нужна кошка и возможность отдохнуть. А муж мне больше не нужен! Нет, пап, я всё слышала, что вы тут говорили, но к Саше я не вернусь.

– И где ж ты жить собираешься? – язвительно уточнила мама. – Я тебя к нам не пущу – вернёшься к мужу и точка!

– Мамочка, так это моя квартира, ты забыла? – нежно напомнила Арина. – И квартира моя, и дача!

– Ты что? Выгонишь мужа и сына? А! Ты не знаешь! Мы ж самое главное не сказали! Тёма просил тебе передать, что если ты с отцом разведёшься, то он с ним уйдёт!

Они могли ожидать всего, но только не Арининого смеха.

– Вот напугали-то, прямо уж и не знаю, как теперь жить! Мам, ты что, до сих пор не поняла? Он же не маленький мальчик, он вырос, понимаешь? Я не буду его у юбки держать. Хочет идти – на здоровье!

Шокированные моральным разложением Арины родственники, нервно обменивались взглядами и практически с облегчением услышали команду лидера к отступлению:

– Ну, дочь! Такого я от тебя никак не ожидала! Ты… ты – ехидна, а не мать! – высказалась её собственная матушка, решительно разворачиваясь и строевым шагом топая к выходу.

Глава 3. Приятность вдогонку

Дверь Аринина матушка открыла пинком и гневно бросила через плечо:

– Ты бы лучше припомнила, что вы венчанные! Так что разводиться тебе никак нельзя! Это такой грех будет!

Машина разозлённых, но железно уверенных в себе родственников скрылась за дождевой завесью, и Арина вышла на крыльцо – подышать. Почему-то венчание она из вида упустила… словно те фото, обнаруженные на ноуте мужа напрочь выбили из её памяти маленький храм, где они с Сашей через день после ЗАГСа повенчались, решив, что это правильная и красивая традиция.

– Ну, и что мне теперь делать? Я с ним всё равно жить не могу! Понимаешь? – спросила Арина у кошки.

Оклик соседки из дома справа прозвучал неожиданно.

Арина вообще-то любила маленькую, лёгкую, как птичка Риточку Михайловну.

– Ариша, милая, как ты? А я слышу – машина приехала. Думаю, кто это? У тебя всё хорошо? – cоседка стояла на приступочке у своего забора, озабоченно осматривая Арину.

– Не очень…

Рита Михайловна умела слушать, а Арине очень надо было выговориться, так что следующий час Арина плакала у себя на кухне, обняв кошку, осознавшую, что её никто не выгоняет, и от облегчения тарахтевшую как трансформаторная подстанция. Рита Михайловна, спешно прибежавшая к соседке с ещё тёплой яблочной шарлоткой, сочувствовала, гладила по плечу, а по поводу венчания внезапно сказала:

– Милая, а вот про это не надо слушать кого-то там… ты в храм сходи и спроси. Не покусают же тебя там. Вот, на станции не так давно храм отреставрировали… Съезди туда, да и уточни что и как.

Рита Михайловна не задерживалась – попила чай, да и ушла, а Арина, ощутив, что не может жить в такой неизвестности, решилась последовать её совету.

В храм она заходила редко – так, свечку поставить, да и поспешить дальше по делам. Со священниками и вовсе почти не общалась, встречалась только на венчании, крещении сына, да когда дядю отпевали. Последний случай, хоть и самый печальный, как ни странно, вызвал меньше всего раздражения. А вот «собеседование» перед венчанием и крещением Тёмки, пожалуй, даже злило и её и Сашу. Они всё сердито переглядывались, мол, чего ему надо-то, этому священнику? Деньги ему заплатят, так сделай всё, как надо, да и сойдёт! Каждый раз они с Сашей из церкви выходили раздражённые, наобещав и ходить туда, и ребёнка водить хотя бы изредка. Почему-то было неловко – они же заведомо не собирались ничего выполнять. Но не всерьёз же всё это воспринимать… Подумаешь, пообещал, да и помчался по делам. А тут – надо поговорить, да ещё о серьёзном! И как быть?

Подходила Арина к тяжёлым резным дверям с опаской, словно и правда ожидала, что над ней раздастся сердитый голос неведомого священника, который во всеуслышание объявит её страшной грешницей и прогонит прочь.

Правда, когда она потянула на себя дверь, ничего такого уж пугающего не случилось, так что Арина нерешительно вошла в храм и, осмотревшись, шагнула к свечному ящику.

– Ээээ, мне бы со священником поговорить…

– С отцом Михаилом? Это можно! Он сейчас освободится и выйдет. Вы подождите немного, – посоветовала ей тётенька в белом платке.

Ждать и, правда пришлось недолго. Священник оказался молодой, невысокий, совсем не страшный. Правда, Арина посомневалась, стоит ли разговаривать с таким молодым – младше её самой, но вопрос про венчание словно комом стоял где-то у горла, и шерстяным комком давил, не давая нормально дышать, вот она и решилась.

– Очень нужно поговорить? Ну, давайте поговорим, – согласился священник.

Слушал внимательно, чуть склонив голову на плечо, переспрашивал пару раз – уточнил, как среагировал муж на её открытие, да про