Развод. Внебрачный сын мужа - Анна Томченко

Вика стала для него таким буфером между прошлым и будущим, где будем только мы с ним.

И наверно он тоже это чувствовал, потому что с каждым днем все ближе оказывался ко мне. Осторожничал, но все равно набирался смелости.

И это правильно наверно было, потому что если он смог, то и я смогу.

Я вышел из здания суда и включил телефон.

Пришло несколько вызовов от охраны и пару звонков из офиса. Я сел в машину и набрал Лёшу.

— Ярослав Викторович… — судорожно и нервно отозвались на том конце…

Матвея украли.

Белая иномарка без номеров.

Полиция уже была в курсе, а Вика и Алиса ехали в город.

Я сидел как идиот и смотрел на руль.

Не понимал смысл сказанного.

В каком плане украли?

Как?

Нервными пальцами я стал набирать Вику, но она была недоступна. Перезвонил в офис и поймал Леву.

— Что произошло? — спросил я и оказалось, что голос дрожал.

— Яр, не ссы, мы проверяем через парней в полиции этого сморчка, на которого я собрал инфо. Возможно он замешан в деле с мальчишкой, — быстро словно скороговоркой выдал Лева, и я сглотнул туго. Показалось будто по горлу пролетел острый кусок стекла, который разодрал все стенки в лохмотья…

— Что случилось? — спросил я заледеневшим голосом и сжал руль до побелевших пальцев.

— Как я понял мальца вытащили с участка. Охрана была на осмотре, а мальчишка как обычно утром отправился по делам. Он выскочил-то в одной пижаме слитной. И вот а потом машина проехала. И все, — говорил Лева вместо того охранника, объясняя мне какие-то элементарные вещи.

— Как такое могло произойти? — долбил я в одну точку.

— Ну вообще не в курсах, Яр, — выдохнул Лева. — Я сам не особо, но все в курсе. Мы обратились в волонтерский центр. Еще у нас ребята есть из полиции, но кто в отставке могут если что еще подскочить, подумать.

Меня затрясло в приступе неконтролируемой ярости. Перед глазами повисла кровавая пелена. Мне казалось я видел перед собой Вику после операций. Изломанную, израненную. Меня качнуло из стороны в сторону.

Мозг вскипел отказываясь мыслить здраво.

Я понимал, что происходило.

Мое тронули. У меня отобрали.

Гниды какие-то.

Я отключил вызов и, сжав пальцами мобильный, набрал номер, который стоило давно лишить абонента.

— Где Матвей? — задал только один вопрос я. И мне рассмеялись в ответ. Противным ненастоящим смехом, которые вымораживал меня просто. Хотелось сдавить горло, чтобы он прекратился.

— Какой ты шустрый, — прозвенел голос Светы. — Думаешь порычал и я тебе сразу ответила?

— Где Матвей? — повторил я, ощущая прилив звериной ярости.

— Мой ответ будет стоить скажем так… в два раза больше чем прошлый раз. Ну как Яр? Готов столько заплатить за сына?

Глава 47

Ярослав

— Ты понимаешь, что это похищение? — спросил я холодно не собираясь вести переговоры с шантажистами или похитителями. На автомате почти включил запись разговора. И Света в этот момент усмехнулась:

— Очнись мальчик, я родная мать ребенка, какое похищение… — фыркнула Света, переходя на наглость.

— Дело о лишении родительских прав в самом разгаре. Ты ему никто. И ты нарушила закон… — холодно по слогам объяснил я.

— Я его мать пока другого не написано в его свидетельстве о рождении. Так что давай, хочешь увидеть Матвея поторопись, а то мало… Вдруг я передумаю…

Я швырнул телефон на сиденье и запустил пальцы в волосы.

Вика…

Что она скажет.

Как она отреагировала?

Господи Матвей…

Он опять в беде и меня не оказалось рядом…

А Алиса?

Черт возьми…

Меня захлестнуло волной паники и беспомощности, но на краю сознания медленно слышался голос меня настоящего, который только и мог повторять, что надо наказать всех. Наказать. Так чтобы заплатили.

Я душил в себе внутренний голос, на автомате завел машину и поехал в офис. Весь коллектив стоял на ушах. Ко мне подлетел сначала Лева, потом Володя. А Вика прижимая к себе Алису сидела в кресле, свернувшись клубочком, и раскачивалась.

Лицо мокрое от слез, искусанные губы. Алиса вся дрожала как листочек на ветру и, увидев меня, заревела в два раза сильнее:

— Папа! Папа! — мешая слезы со словами, закричала дочь и потянулась ко мне руки. Я присел возле жены и забрал Алису к себе. — Папа! Матвея забрали! Мама боится! Папа накажи плохих!

Алиса не понимала, что я не всесильный, но ради неё…

— Я не поняла, как это случилось Яр, — вдавливаясь в кресло сказала дрожащим голосом Вика и снова по лицу покатились слезы. — Я реально не поняла ничего. Он просто вышел. Господи Яр я так виновата…

Меня пробило волной отчаяния.

— Вика, тшшш… — прошептал я, стараясь поймать подбородок жены. — Ты ни в чем не виновата. Виноват я. Не надо накручивать себя.

— Яр прекрати! — зажохнулась словами Вика и Алиса в тон ей заревела вдвое сильнее. — Ты мне доверил ребенка. Яр…

Вику затрясло словно судорогой, и я, обернувшись, рявкнул секретарше:

— Принеси воды. Не стой как статуя!

Все пришло в движение, и Вика судорожно схватилась мне за руки:

— А если с ним что-то случится? Яр? Вдруг с ним что-то случится… — Вика задыхалась и не могла ничего связного сказать. Ей было больно и страшно, и я понимал ее состояние.

— Все будет хорошо… — постарался успокоить я. — Не надо слез. Вика…

— Это невозможно. Он же не хотел сбегать. Он просто вышел утром за мятой. Он же даже не оделся толком… — Вику несло, и я, позвав к себе Володю, проронил.

— Так быстро организуй мне машину до дома.

— Нет, Яр, ты что, мы никуда не поедем. Яр, — у Вики были ледяные ладони. И слишком мало жизни в глазах.

— Родная, давай поговорим честно… — стараясь собраться с мыслями и мягко высказать все, что думал по поводу капризов Вики, сказал я. — Мне нужна холодная голова. Мне нужна моя расчетливость, а когда я вижу тебя и дочь, у меня голова не работает, потому что я первого кто приблизиться к вам готов удавить. Это честно. И чтобы мне хотя бы немного подумать, мне нужно быть самым ужасным, бездушным, циничным и прагматично смотрящим на мораль человеком. И им я смогу стать, только когда пойду, что ты и дочь в безопасности. Поэтому вам надо домой. Сейчас привезут твоих и моих родителей и вы будете ждать пока я решу этот вопрос.

Вика растерянно кивнула и снова зашлась слезами. Я притянул жену к себе и девочки каждая на своем плече уткнулись мне в шею.

— Я