Сними очки, ботаничка - Анастасия Боровик

— Чем она тебе досадила? — интересуюсь я.

— Да к Стрельцову лезет, а он к ней, — с грустью в голосе признаётся Катя.

— Может, оставишь эти попытки? Я же много раз твердила. Он не самый подходящий выбор, глупый, и... внешность его весьма заурядная, — начинаю я перечислять, но понимаю, что переступила грань.

— Правда? А кто достоин внимания? Может, Клюев? Стоит переключиться на него? — ехидно интересуется Катя, и я замираю.

В последние дни я пребываю в таком упоительном состоянии, что даже не поинтересовалась у Вити, как обстоят дела с его симпатией к Кате. Возможно, она всё ещё надеется на его внимание. Нужно обязательно прояснить эту ситуацию. И вообще поинтересоваться, а что это у нас происходит? Слова подруги заставляют испытать жгучую ревность, такую, что хочется сейчас же его найти и спросить за всё. Предварительно хорошо поколотив.

— Ну да, Витя замечательный, — с трудом выдавливаю я.

— Что ж, и Стрельцов нормальный, — заключает Катя и решительно направляется к классу.

Я остаюсь в нерешительности, переминаясь с ноги на ногу, но, пока не прозвенел звонок, решаюсь на важный шаг — нужно понять, не предаю ли я подругу. Хотя, конечно, следовало задуматься об этом раньше. Но что поделать, если голубые глаза Вити проникли в самые потаённые уголки моей души и обосновались там надолго?

С гнетущим чувством вины я несусь на нижний этаж, где должен находиться Клюев. Бегу сломя голову и на повороте у лестницы влетаю в кого-то твердого. Сильные руки подхватывают меня, спасая от падения, но мои очки соскальзывают с носа с характерным щелчком.

Пока я рыщу по полу в поисках пропажи, кто-то бережно вкладывает их в мою ладонь. Надеваю и слышу знакомый, но нежеланный голос.

— Ну, здравствуй, Славочка.

Прежде чем осознаю происходящее, меня прижимают к холодной стене, придавливая твердым непробивным торсом. Объятия такие сильные, что перехватывает дыхание, а в позвоночнике возникает ноющая боль. Перед глазами проплывают знакомые каштановые пряди Мити Фомина.

— Отпусти, — пытаюсь вырваться, но его хватка лишь усиливается.

— Поймал, — шепчет он прямо в волосы, и по спине пробегает неприятная дрожь.

— Я не Слава, — выдыхаю я, и голос дрожит.

— Уже догадался, — он пристально смотрит на меня, — наверное, именно об этом Витек хотел со мной поговорить. — Его пальцы касаются кончика моей косы.

О чём поговорить? Дыши, Мира, просто дыши. И почему так страшно?

Его окликает Стрельцов, и пока Митя Фомин отвлекается, я выскальзываю из-под его руки и бросаюсь бежать, крича на ходу: «Я потом, правда, всё объясню...»

Может, Ванька Стрельцов не такой уж плохой, если постоянно меня спасает? Надо пересмотреть своё мнение о нём. Подбегаю к раздевалке, около двери ходит охранник, карауля, чтобы никто мимо него не прошмыгнул. Проблема в том, что я никогда не сбегала со школы на втором уроке. Мне нужен профессионал. Разворачиваюсь и направляюсь к кабинетам десятиклассников. Врываюсь в класс и наталкиваюсь на удивлённого Серафима.

— Где Соня? — спрашиваю, тяжело дыша.

— Зачем тебе Тихая? — он смотрит на меня с непониманием.

— Это вопрос жизни и смерти!

Парень внимательно изучает моё лицо, пытаясь понять, что может связывать меня с самой большой хулиганкой в школе.

— Мира, привет, — раздаётся голос позади.

— Вот ты где, — хватаю Соню за руку и тащу из класса.

— Ты чего? — удивляется она.

— Мне нужно сбежать из школы. Помоги.

Сонька секунду молча смотрит на меня, потом вздыхает.

— Связалась с ботаничкой. Стала прогуливать в два раза больше. Ладно, пошли.

Она заходит в класс, хватает свой потрёпанный рюкзак и снова берёт меня за руку. Нас перекрывает взъерошенный Серафим.

— Куда это вы?

— Не твоё дело, белобрысый, — Соня шипит, как кошка.

— Отпусти Миру, — он пытается разомкнуть наши руки.

— Нет, не надо. Я без неё не справлюсь, Сима, — протестую я.

— Я всё Клюеву расскажу, — угрожает он.

— Рассказывай. Пацаны нам не указ, — Соня толкает его в плечо, и мы выскальзываем в коридор.

— Мне кажется, или ты ему не нравишься? — спрашиваю я, когда мы спускаемся по лестнице.

— Я не просто ему не нравлюсь, он меня ненавидит, — ухмыляется Тихая.

Мы спускаемся вниз, крепко держась за руки.

— Только чтобы нас не увидел Фомин, поняла?

— Без проблем. Расскажешь, почему?

— Расскажу, — вздыхаю я. — А то получается нечестно. И совет твой нужен.

— Ладно, не очкуй, справимся.

Хватаю свою куртку из раздевалки, мы быстро переодеваемся. Соня наклоняется ко мне и начинает щипать мне щёки.

— Ай! Ай! — морщусь я.

— Терпи. Лицо у тебя слишком здоровое. Нужно сделать вид, что тебе плохо. А где твой рюкзак?

— Разорви хром, забыла в классе.

Достаю телефон, пишу Кате: «Пришлось уйти. Оставь мой рюкзак в классе. Скажи учителю, что мне плохо».

— Всё, пошли.

Приходит ответ: «Что за хрень?»

«Сегодня всё расскажу. А сейчас мне надо спасаться».

— Мира, давай уже.

— Иду, иду, — бегу за Соней, чуть не спотыкаясь.

В школу заходит парень в промокшей куртке и чёрной шапке, из-под которой выбиваются тёмные кудри. Он видит нас и широко улыбается:

— Девчонки, привет!

Подходит ближе, раскачиваясь на носках.

— Афанасий, ты сильно опоздал. Уже второй урок начинается.

— Да я вообще не собирался приходить. Если бы маман не выпроводила... — он переводит взгляд на нас. — А вы что, сваливаете? Я тогда с вами. Потусим, — прищёлкивает языком.

Сонька раздражённо его оглядывает и качает головой. Поворачивается и видит спускающегося Серафима, который озирается по сторонам. Звенит звонок на урок.

— Нет уж, ты нас прикроешь от своего ненормального братика, — толкает девчонка Афанасия в его сторону.

— Ну ладно...

— Вперёд, вперёд! — машет ему рукой моя новая подруга.

Тот недовольно бредёт навстречу своему родственнику.

— Притворись, что тебе плохо. Блин, стоит, не проскользнём в этот раз, — шепчет мне на ухо, хватая за руку. — Аркадий Павлович, здравствуйте! Нас нужно выпустить. Мирославе плохо, я должна отвести её домой.

— Плохо? Пусть вызывают скорую. Никуда не пущу.

— Да вы что! Вы же понимаете, это... Ну, у девочек такое. Первый день,