Паутина натягивается - Валерия Веденеева

— А сами аютта не осознают, что вот так выдают себя? — спросил я.

— Некоторые осознают. Но даже в этом случае они могут сбиваться, поскольку само слово «я» для них противоестественно. Поэтому от более опытных аютта вы в речи сможете услышать что-то вроде: «Мы… то есть я».

Это было интересно. Пожалуй, как лектор этот дознаватель нравился мне больше, чем профессора Академии.

В стороне неуверенно поднялась девичья рука. А, Кора — я и не заметил, когда она появилась в аудитории.

— Господин Гоал, — проговорила она. — А есть ли возможность отличить замаскированных полнокровных демонов от людей-полукровок или квартеронов?

Дознаватель одобрительно кивнул.

— Вы мыслите в правильном направлении. К сожалению, различить их вот так на глаз не всегда возможно. Однако умение определять ближайших потомков демонов тоже ценно и повышает ваши собственные шансы выжить. Во-первых, такие потомки куда опаснее обычных людей — они сильнее, выносливее, более склонны к кровопролитию, и раны на них заживают быстрее. Во-вторых, они хорошо владеют магией, но при этом поддаются влиянию демонической скверны раньше, чем чистокровные люди или же те, в которых демонической крови только капли. В-третьих, некоторые амулеты и артефакты могут на них не действовать или действовать не в полную силу.

Слушая его перечисления, я мысленно вздохнул — похоже, я был просто идеальным примером такого ближайшего демонического потомка.

— В-четвертых, их психика нестабильна, особенно у полукровок, — продолжал дознаватель. — Все эмоции они ощущают намного ярче, чем чистокровные люди. Гнев, горе, радость — чувства способны поглотить их до такой степени, что они забывают себя. В приступе ярости они могут, даже без магии, убить десятки людей, буквально разрывая их на части голыми руками. А обида от близкого человека способна бросить их пучину отчаяния на многие недели.

Я нахмурился — такого за мной не водилось. Точно.

Или все же водилось?

Стоило спросить у Кастиана — ему со стороны было виднее.

— И в-пятых, — сказал дознаватель и ненадолго задумался, будто неуверенный, стоит ли продолжать. Но потом все же продолжил: — Не знаю, пригодится ли вам когда-нибудь эта информация, но на всякий случай расскажу. У некоторых демонических полукровок, например, у детей Могильных Гирз, маридов и трива, есть особенность — демонический импринтинг или запечатление. У полнокровных демонов он обычно направлен внутри семьи, если она у них есть, но с полукровками это не всегда так просто. Если у полнокровных демонов импринтинг активизируется при рождении и длится все младенчество, то у полукровок, особенно у тех, у которых было тяжелое детство, он может задерживаться до полового созревания или даже впервые проявляться уже во взрослом возрасте.

Сам демонический импринтинг означает, по сути, очень глубокую эмоциональную привязанность и практически абсолютную верность. Но не путайте это с романтической любовью, как раз с ней импринтинг не имеет ничего общего. Скорее его можно описать как очень сильную родственную любовь, вплоть до самоотречения.

Наши книжники предполагают, что знаменитая черная иерархия демонов построена на чем-то подобном, только вызванном искусственно…

Еще и импринтинг! Я поежился. Нет, я категорически отказывался от сомнительной чести «запечатляться» на кого бы то ни было!

А вдруг… уже?

Я вскинул руку.

— Господин старший дознаватель, а что может спровоцировать такой импринтинг у демонических полукровок? Особенно если они уже прожили полтора-два десятка лет без него.

Дознаватель кивнул.

— Как ни странно это прозвучит, но доброта. Доброе отношение, особенно если прежде жизнь полукровки была наполнена страданиями и лишениями, может с легкостью вызвать демонический импринтинг на того, кто проявил эту доброту.

Я судорожно попытался припомнить, кто и когда проявлял доброту ко мне. Чем, кстати, доброта отличалась от просто хорошего отношения?

Кастиан, сидевший рядом, пихнул меня локтем в бок и когда я посмотрел на него, прошептал:

— Держи лицо.

Точно. Меня так встревожил рассказ дознавателя, что я забыл себя контролировать.

Дознаватель наше перешептывание заметил и произнес успокаивающим тоном:

— Демонический импринтинг возможен только у полукровок и квартеронов. Уже с третьего поколения человеческое наследие перевешивает, и от демонического предка остаются только некоторые особенности магии и любовь к сражениям. Она, кстати, характерна для потомков всех видов демонов.

Похоже, мой чрезмерный интерес дознаватель списал на то, что я, как признанный кланом бастард, только недавно узнал о своем демоническом наследии и, естественно, заволновался.

* * *

— Не будет у тебя никакого демонического импринтинга, — категоричным тоном сказал Кастиан, когда мы вернулись домой, на двери загорелся один из последних артефактов защиты от подслушивания и я, наконец, озвучил то, что меня так встревожило.

— А тебе откуда знать? — возразил я. — Может, он уже есть?

— Да ну? И на кого?

— На… На Аману? — тут мой голос прозвучал неуверенно. Она, конечно, всегда хорошо ко мне относилась, но было ли это тем, что считается добротой? Я все еще иногда путался с нюансами человеческих эмоций.

— Дознаватель сказал, что романтическая любовь не считается, — отрезал Кастиан.

— А чего ты взял…

— Ну я ж не слепой. Вы с Аманой вокруг друг друга столько времени танцевали. Потом, правда, что-то случилось… Так или иначе, импринтинг тут точно не при чем. Думаю, если он у тебя был, то в раннем детстве, на родителей или, там, мамок-нянек, уж не знаю кто тебя растил.

Этого я тоже не знал.

— Помнишь, дознаватель сказал, что время импринтинга сдвигается, только если у полукровки было тяжелое детство, если он много страдал? — продолжил Кастиан. — Это точно не про тебя.

— Почему это?

— У тебя очень стабильная психика. Даже слишком. У людей, у которых было тяжелое детство, так не бывает. Ну и поведение у тебя тоже не такое, как у много страдавшего человека.

— Ты так хорошо в этом разбираешься?

— Разбираюсь, — Кастиан кивнул. — Меня этому учили. Если бы не твоя склонность к одержимости, я бы никогда не поверил, что в тебя есть даже четверть демонической крови.

— Может, дело в том, что я просто забыл обо всех своих страданиях? — предположил я. — Поэтому и характер стал спокойным? Вряд ли тебя учили разбираться в душах людей, потерявших память.

Кастиан немного подумал, потом покачал головой.

— Нет, все равно вряд ли. Личность формируется прошлым опытом, и твоя личность — вот она, полностью сохранившаяся. Горе и боль травмируют душу. Будь твое прошлое ужасным, ты бы стал совсем