Ткань Ишанкара - Тори Бергер

отряд влево. Но один из командиров решил проверить, а вдруг адъютант не ошибся, и повел своих людей вправо. И что ты думаешь? – Котца внимательно посмотрел на нее. – Никто не ошибся! Адъютант не ошибся! Но и генерал не ошибся! Они отразили атаку с обеих сторон! С обеих!

Тайра усмехнулась. Ректор явно играл в Дар Элайя, но без знания арабского разобраться в его игре было невозможно. От только что убедил ее в том, что надо срочно начинать учить язык, причем обыкновенным, а не магическим, путем, иначе через пять лет даже этот мальчишка Саид сможет обыгрывать ее в простейших партиях, а уступить Хранителю звание Господина Игры для Некроманта Ишанкара было неприемлемо.

– Вынужден тебя кое с кем познакомить, – начал ’т Хоофт, когда Ректор удалился. – Герр Гюнтер Вальден. Мой бывший Страж.

– Почему бывший?

– Потому что я освободил его от Долга много лет назад.

– А почему освободили, сэр?

– Во-первых, потому, что больше не считал возможным рисковать его жизнью ради своей. Ишанкарские Стражи должны быть готовы умереть ради своего мага, их так обучают. Их Долг – защищать мага любой ценой. Однажды я оценил свои силы и посчитал, что могу защитить себя сам, – ’т Хоофт многозначительно посмотрел на Тайру. – Во-вторых, за многие годы Гюнтер стал мне другом, а отношения «маг-страж» в определенных обстоятельствах подразумевают жесткую субординацию. Нас это никогда не обременяло, потому что каждый из нас знал свое место, но я не захотел больше приказывать другу. А в-третьих, я решил, что Гюнтер достаточно служил мне и имеет право принимать решения относительно своей судьбы самостоятельно.

– Значит, сэр, Стражи находятся в полном подчинении у своего мага?

– Формально да, но не все так однозначно. Над Стражами помимо мага есть еще и Командор, и Закон, и Устав, и господин Ректор, и не только он. Иерархия подчинения, которая в условиях Ишанкара не так проста, – ’т Хоофт опять посмотрел на Ученицу. – Извини, я пока не такой мастер, как сэр Котца, чтобы объяснять сложные вещи в простых понятиях.

Тайра чуть улыбнулась. Ей нравилась откровенность сэра хет Хоофта.

– Так вот Гюнтер, – продолжил маг, – на первый взгляд – не самый дружелюбный человек. Да и на второй и третий тоже, но он нам нужен.

– Зачем?

– Затем, что кто-то должен научить тебя владеть оружием. Давай будем называть вещи своими именами, как договорились, – в очередной раз предложил Йен. – Твое декоративное искусство фехтования не поможет тебе продержаться против самого слабого лигийца и полминуты. Гюнтер обучит тебя философии боя и поставит тебе технику. Если учиться драться – то у лучших.

– А если я не смогу? – Тайру уже настораживало то, что она услышала о Гюнтере.

– Все так говорят, – усмехнулся хет Хоофт, – но он не слушает. Если ты пришла к нему, то остаешься до конца. Если уходишь, то больше он назад не принимает, зато его девчонки в бою стоят лучших лигийцев.

– Девчонки?

– Гюнтер, после того, как я его освободил, сначала не знал, что делать со своей свободой. В нормальной жизни он обычный фермер из Вестфалии. Ему надо было не растерять свои боевые навыки, вот он и решил остаться в Ишанкаре. Он тренирует девушек. Хотя, я бы сказал, он их дрессирует самым жестким образом.

– И меня ждет то же самое?

– Возможно, – уклонился от ответа хет Хоофт.

– Почему возможно, сэр?

– Потому что он может свернуть тебе шею раньше, чем осознает, что сделал.

Тайра непонимающе воззрилась на Наставника.

– Гюнтер суеверен, – пояснил ’т Хоофт. – Он искренне желает, чтобы в Ишанкаре больше никогда не было некромантесс, и до смерти боится, что все сказки о том, что Зулейха вернется, правдивы.

– Но он ведь взрослый мужчина! – поразилась Тайра.

– Не суди его строго, – осадил ее ’т Хоофт. – Во-первых, он слишком много времени провел возле некроманта и навидался всякого. Тут во что хочешь поверишь. Во-вторых, некромантесс боятся все, потому что вы нестабильны. Ну, и в-третьих, у взрослых страхов гораздо больше, чем у детей, и они гораздо сильнее, потому что обоснованы с логических позиций. Так что назвать Гюнтера трусом я бы никогда не рискнул.

– Себе дороже, – буркнула Тайра.

Йен усмехнулся и кивнул.

Свернув трижды куда-то вглубь территории, они подошли к площадке для тренировок. Что-то подобное Тайра видела в фильмах про Шаолинь и за забором военной части неподалеку от дома Хидамари, так что особого впечатления на нее не произвело ничего, кроме оружейной стойки. Помимо тренировочного оружия, деревянных мечей и металлических реплик на стойке красовались самые настоящие клинки. Их наточенные лезвия в отвесно падающих солнечных лучах отсвечивали синевой.

– Они настоящие, – поделилась она наблюдением с Наставником.

– Слишком, я бы сказал, – подтвердил маг.

На площадке упражнялись человек десять девушек года на два старше Тайры. Тайра представила, как хорошо сюда вписалась бы Хи, и что не она, а Хидамари, должна была быть здесь. Вот кто был бы в своей стихии…

– Я им в подметки не гожусь, – с сожалением заметила Тайра.

– Хорошо, что ты это осознаешь, но это не повод опускать руки. Это повод учиться. Выбора у тебя все равно нет. Только не забывай, что ты маг, а не воин, а защитить себя Гюнтер тебя научит. Лучше его девчонок ты не будешь, но до их уровня он тебя подтянет.

– Вы оптимист, сэр.

– С моей специализацией быть пессимистом – так проще сразу пойти и в землю лечь.

Хет Хоофт дождался, пока Гюнтер обернется в их сторону, и махнул ему рукой. Тот положил на скамейку бамбуковую палку, которой нещадно подсекал девчонок, если они ошибались в стойке, как делал и Фукуяма-сан, и двинулся к ним.

Он подошел и, не обращая никакого внимания на Тайру, чуть кивнул, дотронулся пальцами до груди там, где находилось сердце, и пожал сэру ’т Хоофту руку. Тайре на секунду показалось, что ладонь Наставника останется в лапе Гюнтера, но сэр ’т Хоофт с честью выдержал это испытание приветствием: видимо, давно привык.

– Что на этот раз в лесу сдохло? – Гюнтер начал разговор без особых расшаркиваний. – Сто лет тебя не видел праздно шатающимся по университету.

– А я не праздно шатаюсь, – усмехнулся ’т Хоофт. – Я при исполнении.

– При исполнении, значит, – Гюнтер нахмурился. – И какая на этот раз у нас задница случилась?

– Ты слова бы выбирал, – ’т Хоофт взглядом указал на Тайру.

– И не подумаю! Горан трезвый, в своем уме, да вообще живой спустя столько-то лет, плюс еще Йен хет Хоофт при исполнении в сумме дают не просто задницу, а большую задницу! – Гюнтер грозно посмотрел на Тайру, словно говорил это специально для нее, и вернулся к ’т Хоофту. – Чего тебя принесло?

– Я тебе девушку привел.

– Мог бы не трудиться. Я себе сам девушек найти могу.

– Да? А я думал, что ты женат и тебя от девчонок тошнит.

– Или говоришь, зачем пришел, или вали и не мешай работать!

– Посмотри ее, – попросил ’т Хоофт, став серьезным, и чуть подтолкнул Тайру вперед. – Скажешь, на что она годится.

Гюнтер смерил ее оценивающим взглядом, в котором Тайра рассмотрела презрение и раздражение от того, что его заставляют тратить свое время на заведомо бесполезное дело, и взглянул на ’т Хоофта.

– Посмотрел, – сообщил он.

– И что скажешь?

– Если ты решил вручить ее мне, то нет. Оружие – это не ее. Она наверняка способна хорошо вышивать крестиком и печь пирожки. Хотя нет, пирожки, пожалуй, не стоит. Ей и так надо скинуть килограммов десять, если не больше. Лучше пусть вышивает.

При всей правдивости слов Гюнтера Тайра подумала, что он не производит впечатления дружелюбного человека и с пятого, и с десятого взгляда.

– И все же я настаиваю, – мягко, но требовательно сказал ’т Хоофт. – Посмотри ее.

Гюнтер пару секунд глядел на ’т Хоофта, как родитель на маленького ребенка, который не отступит и вообще может разреветься, если не получит свое, а потом молниеносно выкинул руку в сторону. Тайра едва успела отскочить, и его кулак пронесся мимо