Отдайся, не пожалеешь! - Айрин Лакс

как я в клубе увидела Тимура с его глубоко беременной пассией.

— Ах, ты не знала? Наверное, я просто забыла тебе сказать, что он всюду таскается с брюхатой ассистенткой, называя ее своей невестой. А у той… пузо на лоб уже лезет. Несложно посчитать, что он спал с ней еще в то время, когда мы были женаты! И, может быть, ты забыла, но этот урод бросил меня после выкидыша. До сих пор считаешь его хорошим, учитывая все вышеперечисленное?

— Но я не знала… — мама сильно расстроена. — Айечка, ты не говорила! Я и не знала, если бы я знала, что он от тебя гуляет, я бы ему и здрасьте не сказала.

— Теперь знаешь. Спроси при следующей встрече, если интересуют подробности. Для меня эта тема закрыта. Наглухо.

Повисает густая тишина. Только слышно, как поджаривается на сковороде мясо и тихонько булькает в маленькой кастрюльке рис для гарнира.

— Знаешь, я, наверное, пойду. Спасибо за чай! Созвонимся.

— Хорошо, — перемешиваю мясо. — Тебя проводить?

— Найду выход, — отвечает.

Обиделась. Все-таки обиделась она…

Но сама виновата, зачем поднимать тему моих бывших отношений в присутствии моего нового молодого человека?

Хлопает дверь.

О черт, когда я начала считать Тараса своим молодым человеком?

Он просто так ляпнул. Но мы же не встречаемся, верно?!

***

На вид курица уже готова, я отправляю к ней оставшиеся овощи и помешиваю, не переставая. Быстро обжариваю, потом ставлю тушиться и накрываю крышкой.

Отхожу от плиты к мойке, оборачиваюсь, чтобы взять и вылить чай, к которому мама даже не притронулась, а на пороге кухни — Тарас.

Вернее, в коридоре притаился. Наблюдает за мной исподтишка.

Только глаза сверкают.

— Я тебя заметила. Выходи.

Он смеется, седлает тот самый стул, на котором сидела моя мама, и снимает крышку с чайника, нюхает.

— Я закрыл за твоей родительницей дверь на замок и цепочку. Мало ли… — хмыкает. — Хотя, не думаю, что она еще раз придет без предупреждения.

— С чего ты так уверен?

— Потому что на комоде она оставила это!

Тарас бренчит в воздухе ключами от квартиры и домофона, потом нагло сует их в свой карман. У меня от возмущения воздух в горле спирает. До чего же он… Просто слов нет!

Но, если честно, у меня не только от возмущения дыхание перехватило, но и от обиды — тоже.

Мама молча оставила ключи от моей квартиры с оскорбленным видом, будто ей это больше не надо, и мне так до слез обидно, что она меня не поддержала. В то время как я уверена, что поступила правильно, не став унижаться перед Тимуром. Он подал на развод. У него другая… Я и без него справлюсь, слишком долго он мной пренебрегал. Сначала скрыто, потом, когда понял, что пренебречь можно им самим, начались придирки по мелочам.

Нет, я все-все сделала правильно. Моей вины в его измене не было!

Как сказал психолог, с которым я работала после выкидыша, есть твоя зона ответственности и зона ответственности других людей. И ты можешь быть сколько угодно идеальным, прекрасным и чистым человеком, но это не гарантия того, что с тобой не поступят гадко.

Ты не ответственен за поступки, которые контролировать не способен…

Так вышло и у нас. Я старалась быть идеальной женой изо всех сил. Видит бог, я старалась… Но Тимур решил иначе. Ему стало со мной некомфортно, мой успех его триггерил, задевал и все пошло прахом.

Наши отношения восстановлению не подлежат.

Жаль, что мама этого не понимает.

— Ты взял ключи от моей квартиры себе?

— Я бы мог дать тебе ключи от хаты, которую снимаю с приятелем. Но не думаю, что тебе понравится.

— Что, там срач?

— И левые бабы, — кивает, добавив внезапно. — Мой друг пялит бывшую. На каждом углу. Иногда мне кажется, что они громко ебутся в соседней комнате нарочно именно в то время, когда я тоже нахожусь в квартире.

— Фу. Это просто неприлично…

— И мешает работать. У тебя так кайфово. Спокойно. Даже родительница настроение не обгадила.

— Кому как, — усмехаюсь.

— Брось, я знаю, как поднять тебе настроение. Но я должен спросить у тебя кое-что.

Хм… Как неожиданно.

По едва уловимым признакам я понимаю, что Тарас волнуется.

Я начинаю читать его едва заметным штрихам, и это будоражит. Но о чем же он хочет спросить?!

— Спрашивай, я заинтригована.

— Ты сказала, что хочешь завести ребенка. Только для того, чтобы утереть нос бывшему?

Глава 24

Глава 24

Айя

Мы замираем друг напротив друга.

Внезапно в горле пересыхает, я понимаю, что от моего ответа зависит очень многое.

Я могу снова включить стерву и уйти в глухую оборону, закрыться за тысячей замков, чтобы больше никто не смог меня обидеть. Лучшая защита — это нападение. Я на взводе, чувствую себя колючкой.

Тарас же смотрит спокойно, уверенно, но по некоторым едва уловимым признакам я понимаю, что ему не плевать. У него ноздри носа трепещут быстро-быстро, он то и дело заправляет большие пальцы за петельки джинсов.

С виду спокойный, уверенный в себе, но чего стоит ему это спокойствие?

Я сама его чуть ли не метлой прогоняла, еще и мама добавила много всего плохого.

Другой бы сказал на месте Тараса: да пошла ты…

Тарас ждет.

Мне страшно, дико страшно рискнуть и снова кому-то довериться.

— Если бы все закончилось одной ночью, было бы в миллионы раз проще… — дрожащим голосом произношу я.

Тарас молча кивает, подходит ко мне.

— Было бы. Да. Трахнуться, пойти дальше…

Тарас смотрит на меня с вызовом, усмехается.

— Думаешь, я об этом не думал? — выдыхает.

— Думал? — спрашиваю едва дыша.

— Миллион раз, бля! — высекает. — Я и к тебе не сразу