Ворон. Осколки нас - Эмилия Грин

одержимо пересчитывая мои пальчики…

— Отпусти меня, пожалуйста… Пока не наделал глупостей… Ты сошел с ума… Ведешь себя неадекватно…

— Ёбнулся. Спорить не буду. — прошептал мне в ухо.

— Ки-Кирилл… — мои зубы начали заходиться в чечетке.

— Отпустить? С чего это вдруг? — затрясся от беззвучного смеха, — Меня уже несколько лет не отпускает… Ловлю приход за приходом… Ау-у-у… Кто-нибудь, вызовите санитаров? — поцеловал беснующуюся венку на моей шее, — С первой нашей встречи… Когда ты приказала мне убрать свои грязные руки… Помнишь? Всем нравилось, а Лебедева Алина воротила нос…

Прижимался все теснее, обнимая под грудью так крепко, что, должно быть, останутся синяки…

— Отпу-у… — воздух между нами стал тягучим и клейким, как ягодный кисель, — Ки-риии…

Я неумолимо теряла контроль над ситуацией… Опасаясь, в конечном итоге, и над собой его утратить…

— Ты очень сильно перебрал… — на полу-вдохе, — Хватит… Остановись… — паника затапливала мое сознание…

Паника и жгучий стыд, ведь низ живота, налитый раскаленным оловом, скручивало от какой-то ноющей дичайшей потребности… Мое тело сегодня явно играло против меня.

— Ну, еще немного… Потерпи. Алина! Сс-с… Как же ты пахнешь ох*ительно… — уткнулся в изгиб моей шеи носом, потерся… рвано выдохнул… вздохнул… поднимая мельчайшие волоски на теле дыбом, — Давай я отнесу тебя на диван? Сам раздену? А потом ты мне поможешь… Вряд ли я в состоянии справиться с ремнем… — добродушно рассмеялся, как-то уж совсем неуместно, учитывая сложившуюся ситуацию.

— Ты пьян… Кирилл… — П-я-я-я-н… — почти беззвучно повторяла, раздирая ногтями кожу на его запястьях: яростно царапала, чтобы хоть как-то достучаться…

— Ки…

Воронов мягко толкнулся в меня напряженным пахом.

Оо-х!

Пару секунд я собиралась с мыслями. Дрожала, отчаянно борясь с его демонами, неумолимо просачивающимися мне под кожу. Боялась растаять как снежинка на раскаленной сковороде.

— Что ты принял?

— Левицкий угостил забористой дурью… — в лучших традициях Джокера расхохотался этот безумец, пересчитывая мои ледяные пальцы своими раскаленными. — Ловлю свой лучший приход!

Левицкий угостил забористой дурью…

Мама дорогая. Меня прошиб холодный пот…

— Зачем? Что с тобой происходит, Воронов? — срывающимся от волнения голосом.

— Не берут уже ни сигареты… ни алкоголь… — сцеловывая крошечные мурашки с моей кожи, — Реально только сдохнуть и остается…

Его потряхивало. Грудная клетка ходила ходуном. Я впервые видела Кирилла таким… В пору нашего общения он даже в новогоднюю ночь пил одну минералку… А тут алкоголь, сигареты и дурь… Забористый коктейль… Вот чего ему не хватает?

— Дурак ты, Воронов…

— Мое сокровище. Лебедева Алина. Такая реальная… Я ху*ю.

Конвульсивно втянула воздух, понятия не имея, что предпринять. Если он под препаратами, то нужно было выиграть время, чтобы этого придурка хоть немного отпустило. А я еще Левицкого считала шизоидом…

Я запищала, вздрогнув от неожиданности, когда горячая мужская ладонь пробралась в вырез на платье… Оттянув край спортивного бюстгальтера, Кирилл накрыл мою грудь здоровой ладонью.

— Б*я… Я сейчас в штаны кончу! — одержимо расхохотался, — Реальная моя. Нереальная… Почему сегодня все так ярко? М?

— Воронов… — по новой начала царапаться… лягаться. — Ки-риииил!

Ноги уже практически не держали… Везде был он. Его запах, ядовитым мороком просачивающийся сквозь поры… Доводя меня до какого-то дурного куража…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Мое сокровище… — скользил по моей взмокшей шее губами, ласково играя подушечками пальцев с затвердевшим соском…

Ааа-х.

Я прикрыла глаза.

Даже будучи угашенным в хлам, прикасался ко мне так трепетно… Как к хрупкому бутону. Ласково. Правильно. Предельно осторожно. Как умел только он… Мой Воронов Кирилл.

Моя мания…

И вся эта космическая нежность резала без ножа. Вроде бы вокруг кружились демоны. А мы парили высоко-высоко в небесах… Ведь в те наши немногочисленные ночи он был именно таким… Ласковым и чутким до безумия… Рыдать хотелось, как мы могли всё это так убого потерять…

Остались лишь осколки. Жалкие отголоски прежних чувств… А мы… неумолимо приближались к точке невозврата…

— Лебедева Алина… — вдруг его большой палец вновь коснулся моей нижней губы, слегка толкнулся внутрь…

А я вместо того, чтобы наорать на него или укусить, еще шире разомкнула губы, позволяя шершавой подушечке столкнуться с моим языком.

Облизала ее.

Проглотила еле слышный булькающий звук в глубине горла…

Всхлип…? Очень похоже на то…

И только спустя миг осознала, что натворила…

— И почему, скажи на милость, ты до сих пор одета? — с утробным рыком, Воронов сгреб подол моего платья в кулак, и резко потянул, отчего ткань жалостливо затрещала по швам.

— Раздевайся! — задвинул не терпящим возражений тоном, — Всё снимай с себя! Алина! Я хочу кожа к коже… Чтобы ты была полностью обнажена… И распята. Мной.

Глава 14

Рывок, и он развернул меня к себе лицом.

Бесконечная пауза. Уставились друг на друга. Глаза в глаза. Его взгляд жадный. Осоловелый. Пьяный. Лупящий статическим электричеством по артериям…

Ох…

Лучше бы я на него не смотрела…

Блестящие зрачки Воронова не просто поглотили радужку — выжрали ее. Отчего некогда большие карие глаза превратились в две щелки с испещренными красными прожилками белками.

Жуткое зрелище…

Если у меня и закрадывались сомнения относительно его «адекватности», то теперь они отпали. Старый знакомый в самом деле проживал какой-то психоделический безумный «трип», выражаясь, Господи прости, на наркоманском сленге.

Кроме подкатывающей к горлу паники, меня накрыло лавиной абсолютнейшего разочарования… Я не знала этого Кирилла. Не в него я так безоглядно была влюблена…

— Почему ты до сих пор одета? Алина? В моих фантазиях ты всегда обнажена. И мы трахаемся как в самых дешевых порнофильмах. Как в последний раз… — сократив и без того смешное расстояние, Кирилл опустил здоровую руку мне на бедро, и, обхватив его, приподнял меня над полом, вынуждая обвить его талию ногами.

— Отпусти меняяя!!! — натурально взмолилась, выпуская коготки прямо ему под кожу, царапаясь, как дикая кошка… — Это точка невозврата… Кирииилл… Это днооо… Как ты не понимаешь?! — голос срывался, переходя на задушенное шипение.

В два шага добравшись до двери, слегка подбросив меня, безумец повернул щеколду, а после вместе со мной упал на диван, молниеносно забираясь сверху.

— Кирилл?

Вообще меня не слышал…

— Рот закрой! — и снова этот загробный смех… — Сегодня все слишком реально. Садюга… Я не могу упустить момент…

— ТЫ НЕ В СЕБЕ-Е!!! — орала, не жалея связок, молотя его кулачками, куда только могла дотянуться.

— Ну да, не в себе. Догадываешься, в ком я хочу находиться круглые сутки? М? Не переживай. На качестве процесса мое состояние не отразится. Ты ведь сама всё чувствуешь… На тебя, Лебедева, стоит и не падает. Как в старые добрые…Вот такой я убогий любитель подрочить на рассвете…

— Воронов, ну что ты за