Ворон. Осколки нас - Эмилия Грин

небритого и с всклокоченными волосами. Я знала, что он круглые сутки проводил рядом с отцом в больнице, забросив все дела.

— Как он? — тихо, чтобы не разбудить Сашеньку, спящего в переноске, спросил мой муж.

— Уходит, — сухо бросил Артем, отводя покрасневшие глаза. — Хорошо, что вы приехали. Он уже заждался.

Кирилл толкнул дверь в палату, и медсестра поднялась со стула у кровати, поспешив ретироваться. Александр Сергеевич повернул голову, и, каких бы титанических усилий ему это не стоило, встретил нас широкой радушной улыбкой.

— Успели… — я с трудом узнала его голос — таким слабым и безжизненным он казался.

Усаживаясь на стул рядом с отцом, Кирилл судорожно вздохнул, ненадолго зажмурившись.

— Твой тезка — Александр! Прошу любить и жаловать!

Сашенька как почувствовал, начал ворочаться и смешно поджимать губку.

Хоть наш торопыга появился на свет чуть раньше срока, к счастью, это никак не отразилось на его здоровье. Из торгового центра мы отправились прямиком в роддом, где спустя шесть часов беспрерывных схваток произошла главная встреча в нашей жизни.

Мой Воронов Кирилл сам перерезал пуповину нашему ребенку.

— Бать, познакомься с маленьким сержантом! — бережно достав сына из переноски, Кирилл приблизил его к осунувшемуся лицу своего отца.

— Точно, сержант… вон какие кулачки… — тяжело дыша, Александр Сергеевич неотрывно смотрел на внука. — Ну что, сержант, живи по совести! Уважай мамку и папку! А генералу пора на покой.

— Бать… — голос Кирилла сорвался.

Я шмыгнула носом, из последних сил стараясь держать себя в руках.

Вряд ли нашему генералу хотелось видеть, как я развожу сырость. Александр Сергеевич был очень сильным человеком, и даже последние часы своей жизни проводил с достоинством.

— Я хочу, чтобы у вас была большая семья… — свистящий вдох. — И получилось то, что не получилось у нас с Верой… Маленькому сержанту нужна сестренка. А лучше в комплекте с братом.

Я согласно кивнула, улыбаясь сквозь слезы.

— Береги ее, сынок, — Александр Сергеевич адресовал мне взгляд, полный благодарности и любви, а потом так серьезно посмотрел на Кирилла.

— Бать… — передав мне Сашеньку, он сел на корточки перед кроватью, стиснув бледные дрожащие ладони отца.

— Не вздумай больше меня оплакивать, Кирилл. Тебе и одного раза хватило. Прошу, уважай мою последнюю волю. Я вырастил двух прекрасных сыновей. Я дождался своего внука. Я ухожу счастливым. Пора. Мне очень ее не хватает…

Внезапно на прикроватной тумбочке ожил телефон. Из динамика полился бодрый голос Николая Носкова. Помнится, как-то Кирилл упоминал, что это один из любимых исполнителей его отца.

Среди подлости и предательства

И суда на расправу скорого

Есть приятное обстоятельство…

Я люблю тебя — это здорово…

Это здорово… это здорово…

— И я вас люблю.

КОНЕЦ