Развод. Внебрачный сын мужа - Анна Томченко

не стесняется в методах наказание обидчика.

Людмила улыбнулась и кивнула, протянула руки к детям, и Матвей, обернувшись, посмотрел на меня. Я медленно кивнула, чтобы показать, что он может ничего не опасаться и малыш слегка расслабился. А Яр, проследив за тем как детей увели мимо банкетного зала, к зоне гостиных, заметил:

— Твоя копия, — его голос прозвучал над ухом. — Милая нежная, но как скажет хоть ножом потом пули вытаскивай.

— Твоя, как сделает, потом хоть стой, хоть падай, — в тон отозвалась я. Это было уже из нашей новой жизни, где после рождения Алисы, мы с Яром замечали на кого и в какой момент она больше похожа.

— Моя… и ты моя, — Ярослав обнял меня за талию и мы вошли в банкетный зал. Со всех сторон начали подходить люди, кто-то здоровался, кто-то просто кивал. Ярослав был в своём кругу, а я вот этого не любила, потому что жены у этого круга всегда отличались плоскостью мысли, но с некоторыми мы вполне хорошо общались на темы детей.

— Там Савельевы, — сказала я тихо Ярославу, заметив как к нему приближался какой-то седовласый мужик. — Я пойду поздороваюсь пока…

Муж кивнул и обратил своё внимание на подошедшего мужчину, а я сквозь толпу пошла к знакомым. На середине пути меня кто-то перехватил под локоть.

Аромат жасмина с легкой морской ноткой щекотнул нос.

Я постараюсь обернуться, но сбоку на меня наткнулся спиной один из знакомых Яра и мне пришлось поздороваться.

Тонкие женские пальцы сдавили локоть и потянули с сторону, к открытому балкону.

Я дернулась, пытаясь скинуть прикосновение. Обернулась.

Шикарная стройная шатенка.

Едва заметные веснушки.

Припухлые губы.

Длинные изогнутые ресницы.

— Похоже наша встреча немного раньше произошла, — насмешливо сказал бархатный глубокий голос с легкими хриплыми нотками.

Я туго сглотнула.

Отшатнулась.

Дернулась в сторону и налетела на оконную перегородку.

Я знала этот голос.

И я узнала эти большие, бездонные карие глаза.

Такие же были у Матвея.

Глава 21

Тогда. Вика.

— Да мам, я уже выезжаю, — сказала я в трубку и села в такси. Обычный седан с обычным в моем понимании добродушным водителем. Я отключила вызов и, поставив коробку с капкейками рядом с собой на сиденье, сказала: — Здравствуйте.

— Добрый, добрый, — пророкотал водитель, бросив на меня быстрый взгляд через зеркало заднего вида. Увидел беременный живот и по-доброму усмехнулся. — Какой срок? У меня не родите?

Я усмехнулась и провела ладонью по животу. Такой маленький.

— Шесть…

Живот действительно был маленький, но мне объясняли, что это из-за моего такого строения тела, поэтому я и рожать пойду с миниатюрным животиком. Правда он сверху все равно мне казался большим, но я только радовалась, значит малыш рос правильно. Значит все у него было хорошо.

У нас было хорошо.

Так смешно и немного нереально даже, что у меня и Ярослава будет сын.

Я не могла забыть как мы познакомились с мужем. Он такой серьёзный каждое утро заходил в кондитерскую, где я работала и заказывал кофе, латте и каждый раз с разными сиропами. Когда он перепробовал все вкусы, то впервые решил ещё взять с собой что-то значимое.

— Какие пирожные вы любите? — спросила я тогда, стоя на кассе. Ярослав, словно очнувшись ото сна, впервые на моей памяти улыбнулся и признался:

— Картошку…

И она ему понравилась, потому что через раз к кофе стало добавляться и это пирожное. А в один день, когда утром он опоздал до массового наплыва народа, я зачем-то спросила:

— Как вас зовут?

— Зачем это? — спросил, тут же нахмурившись муж, и я ответила с усмешкой:

— Чтобы подписать стаканчик.

И он представился, а я написала: «Ярославу, с любовью». Я вовсе не имела ввиду ничего такого, просто мне почему-то показалось, что немного любви ему не помешает. И он долго стоял рассматривал надпись, а вечером вдруг вернулся в кондитерскую.

— Я могу отвезти тебя домой, — сказал он, глядя в глаза. Тогда в его плясали бликами звезды, и я ответила немного смутившись:

— У меня смена до одиннадцати…

А оказалось, что он ждал меня.

Меня, студентку кулинарного колледжа, всю жизнь мечтающую стать кондитером. Он, уже в свои двадцать восемь известный в определённый кругах адвокат. Ждал, чтобы просто подвезти до дома.

И подарить цветы.

Удивительные и красивые бархатные хризантемы, которые простояли у меня очень долго и которых часть я засушила в отцовских книгах.

Он не был скромным или смущенным. Он много молчал и чаще хотел, чтобы я говорила, а после признался:

— Вик, весь день мне приходится общаться не с самыми приятными людьми и хочется иногда просто послушать приятного человека, поэтому рассказывай.

Я не знала, что общего могло быть у юриста и кондитера, поэтому рассказывала то, что знала. Про стабилизацию зефирных роз, про пышные бисквиты, а ещё про то, как злился отец, когда узнал, что я не пойду по его стопам, а выберу что-то приземленное, но безумно интересное.

А предложение Ярослав мне сделал на фоне ночного города на крыше одного из ресторанов, где играла живая музыка и готовили просто удивительные десерты.

— Я хотел бы прожить с тобой всю жизнь… — сказал он просто, без пафосных фраз про замужество. — Только с тобой. С единственной, которая украла мое сердце и подарила взамен своё.

Я вздохнула и ещё раз погладила малыша, который начал пинаться.

Когда мы забеременели я думала Яр будет своим сиянием слепить людей. С первого дня он

разговаривал с моим плоским животом и целовал его. Говорил, что у него родится настоящий богатырь. И мы в шутку спорили над именем, но мне было, если честно, без разницы, и как Ярослав решит назвать сына так и будет.

Я вытащила мобильный из кармана и посмотрела на время.

А потом в голову ворвался крик, визг, шум.

Меня тряхнуло и подбросило на заднем сидении. Я вцепилась в застёгнутый ремень безопасности одной рукой, а второй— в ручку.

— Твою мать! — закричал водитель. И я с ужасом поняла, что меня сильно ударило в бок. Ремень, как веревка на шее повешенного, резко натянулся. Меня швырнуло в сторону еще раш. Взглядом я пыталась найти точку, которая не двигалась хотя бы секунду. Инстинктивно я подтянула колени к животу.

Скрежет, визг шин и запах бензина.

Крик какой-то болезненный и сошедший на нет.

Машину тащило поперёк дороги. И в салон вдавило дверь, рядом с которой я сидела. Посыпались откуда-то осколки. Фонарный столб влетел в салон с другой стороны прижимая меня к