Формула власти. Первое условие - Анастасия Поклад

Ордене о подобных свойствах досок, конечно, не знали. Самые лучшие изобретения сильфы всегда приберегали для себя.

Кое-как, не без помощи Рафуши, Юрген переоделся. Страшно не было, только муторно, противно и до жути безнадежно.

— Ну что, идем? — подпрыгивала от нетерпения дорогая сестренка. Раферия не видела в свадьбе ничего плохого и решительно не могла понять, почему старший брат так убивается.

— Подожди, — Юргена вдруг посетила поистине гениальная идея. Маячивший на жизненном горизонте призрак первой брачной ночи с самого утра его немного беспокоил. Вдруг невеста действительно окажется страшной, как крокозябра? Теперь выход был найден.

Юра подошел к шкафу с книгами, отодвинул секретную панельку и достал из неглубокой ниши маленький мутноватый пузырек без этикетки. Запихнул его в складки церемониального одеяния и направился к двери.

— Ты что, задумал отравиться? — опешила Рафуша, хвостиком семеня следом. — Или невесту отравить?

— Усыпить, — мрачно поправил Юрген и быстро добавил: — Родителям не говори.

— Понимаю, не маленькая, — важно прищурилась Рафуша.

— Ничего ты не понимаешь, — с досадой прошептал Юра, кидая последний взгляд на измятое одеяло и навсегда прощаясь с вольной холостяцкой жизнью.

* * *

Все свадьбы по традиции играли в главном саду, у дворца верховного. Испокон веков там стояли специальные венчальные беседки — круглые монументальные сооружения без крыши. Иллюзию стен создавали белые, лоснящиеся эмалью колонны, по которым каждое лето взбирались стебельки повители, словно устраивая медленное, но непрерывное состязание: который из ростков быстрее взберется на самый верх? Но колонны были высокие, толстые, повитель всходила лишь во второй половине июня, а потому к зиме беседки обычно оказывались увиты лишь на две трети.

Юргену хотелось не любоваться идеально гладкой эмалированной поверхностью венчальной колонны, а размозжить об нее голову. Желательно, свою, но и невестина сойдет. Где же ее смерчи носят, крокозябру эдакую?! Скорее бы уже с этим покончить, мочи нет ожидать!

Невеста запаздывала. Уже прибыли и жених с родителями, и сильфида-венчательница, которая должна будет узаконить брак перед всеблагими Небесами. Гостей, вопреки традициям, не было. Странная намечалась свадьба, скомканная и невеселая. Юрген покачал головой. Он обязательно должен выяснить, что к чему. Очнулось и подняло из пепла безнадежности всклокоченную голову профессиональное любопытство. Жизнь как-то незаметно переставала казаться хуже небытия.

Где-то над горизонтом раскатисто забабахало, словно Небеса ненароком просыпали мешок-другой чугунных горошин. Испуганно зачирикали яркие маленькие птички, что сновали здесь повсеместно.

— Может, ее молнией шибанет? — с безумной надеждой пробормотал Юра себе под нос. Юноша окинул усталым взором беседку и наткнулся на высокий маленький столик у противоположной колонны. Там стояли два непрозрачных бокала, в которые венчательница только что плеснула из хрустального кувшина что-то белое и густое. Небесное молоко! Строго раз в семнадцать лет специально обученные сильфы на быстрых и надежных досках поднимаются в небо и доят облака. Притом не абы какие, а самые белоснежные и пушистые с виду. Полученную священную жидкость разливают по прозрачным бутылям и дают только молодоженам в день свадьбы и младенцам в день рождения. Говорят, это приносит какую-то пользу. Но Юрген, охваченный азартом, видел сейчас в небесном молоке лишь одно полезное свойство.

— Рафуша, — ласково и тихо позвал он. Стоящая шагах в пяти сестренка повернула голову и глянула недоуменно.

— Чего тебе?

— Видишь, там столик, а на нем бокалы, украшенные ленточками?

— Гы. Вижу. А что?

Юра поманил сестру пальцем.

— Я тебе сейчас дам пузырек, который взял сегодня перед уходом, а ты пойдешь к столику, якобы посмотреть — ты ведь у нас любопытная — и выльешь содержимое пузырька в бокал с белой ленточкой. Смотри, не перепутай: синяя для жениха. Но только сделать все надо незаметно. Справишься?

— Ага, — беззаботно кивнула Рафуша, схватила пузырек и громко попросила у родителей разрешения пойти поглазеть на настоящее небесное молоко. Ее отпустили, не заподозрив дурного. Раферия покрутилась у столика, сунула любопытный нос в оба бокала, вернулась к семье и сообщила, что небесное молоко пахнет вполне земным укропом. Наверное, на продовольственном складе кувшины стояли рядом с укропным жмыхом. Потом Рафуша незаметно отдала брату пустой пузырек.

— Спасибо тебе, — от души поблагодарил Юра. — Ты меня очень выручила. А как талантливо ты все провернула! Вырастешь — иди в тайную канцелярию.

— Вот еще! — фыркнула Рафуша. — Я, когда вырасту, путешествовать стану. А всякие гадости в еду подсыпать у нас все соседские дети умеют. Мы так играем.

Вслух подивиться увлечениям нынешней детворы Юрген не успел. Наконец-то прибыла невеста в сопровождении отца. У сильфа немного отлегло от сердца. Девушка была вполне ничего, хоть и не полностью в его вкусе. Она шла к венчательнице, низко опустив голову и мало интересуясь происходящим. Может, ей тоже не шибко хочется связывать себя узами брака?

…Сходя с доски и позволяя непривычно мрачному и торжественному отцу взять себя под локоть, Дарьянэ мельком глянула на того, кто полагался ей в женихи, а далее в мужья. И тут же с отвращением уткнула взгляд в землю, невидяще разглядывая синий подол с белой каемочкой и выглядывающие из-под него при каждом шаге загнутые носки перламутровых туфель. Такого урода Даше видеть еще не приходилось. Рожа бледная, брови нависли, фу-у-у! А глаза красные, с мешками, наверное, выпивать любит. Это не жених, а проклятие какое-то! Чтоб Дарьянэ хоть на двадцать шагов приблизилась к этому… крокозябру?! Да она лучше умрет!

— Прости меня, папочка, я так не могу, — прошептала Даша, решаясь.

…Внезапно будущая Юрина женушка лихо выкрутила отцу руку и опрометью кинулась бежать, оставив за собой заградительный шлейф мощных сквозняков. Среди присутствующих вспыхнуло недоуменное волнение, будущий тесть, справившись с болью и замешательством, помчался вдогонку, на ходу создавая в руках ловчую ветряную петлю.

«Только бы ее не поймали! — мысленно взмолился Юрген Небесам и до кучи всем высшим силам сразу. — Давай, давай, беги же быстрее, клуша неповоротливая! Отклони эту петлю, ну пожалуйста! Сзади, что ж ты не видишь!.. Эх…»

Невесту, уже одним скачком перемахнувшую через невысокую ограду беседки, захлестнул воздушный вихрь и поставил рядом с разочарованным женихом, удерживая на месте. Суженая тяжело пыхтела и не поднимала глаз. Церемония началась.

— Согласен ли ты, Юрген Эв, стать мужем Дарьянэ Ару? — суховато спросила венчательница.

— Угу, — обреченно буркнул Юра, жадно запоминая имя будущей супруги. Завтра он пойдет в архив, опросит осведомителей, проконсультируется с другом Липкой, и к вечеру будет знать о сильфиде все.

— Согласна ли ты…

— Нет! — яростно ответила девушка. В сердце Юргена опять шевельнулась безумная надежда.

— Согласна, — угрожающе подсказал отец невесты.

— Хм, — венчательница передернула плечами. Она была опытной и повидавшей многое сильфидой. Не первая невеста