Глеб и Аврора. Брак по расчету - Олег Ростов

в дальнем углу подворья. Молодец, близко подобрался, а снайпер проворонил его. — Отпусти дочь.

— Отпущу. Иди сюда. — Егерь подошёл. — Брось ружьишко и ножичек. — Он отбросил карабин и охотничий нож. Я отпустил Алёну. Боец убрал пистолет от её затылка. Я подошёл к старику. Он, так же, как и все члены его семьи, смотрел на меня с ненавистью. Я обошёл его и встал у него за спиной. — Ну вот мы и встретились Фрол Михеич. — Он молчал. — Ты хоть понял куда ты влез? Вижу, не понял. Плохо. На деньги позарился? Жадный ты, дядя Фрол. А жадность фраера губит. Ты думаешь, кто хозяин здесь? Отвечай.

— Что ты хочешь услышать?

— Кто здесь хозяин?

— Белозёрский.

— Кто именно из них? Их много.

— Хозяин прииска.

— Молодец, дядя Фрол. А теперь скажи мне, он сделал тебе что-то плохое? Тебе или твоей семье?

— Нет.

— Нет, вот видишь. А ты хотел его убить. И что с тобой делать? Может сжечь здесь всё? Или ты думал прибежишь сюда, заберёшь семью и спрячешь её в одном из своих схронов? Так не ты один следопыт здесь. Есть и другие. Долго бы ты пробегал, с семьёй то? Не долго. Мы бы всё равно тебя нашли. А для меня это было дело принципа.

— Да, резвый ты. Промахнулся я. Первый раз за много лет, на таком расстоянии.

— Промахнулся. Я тоже промахнулся. Два раза. Но в третий не промахнусь. — Вытащил «Глок-17», который забрал у Малюты.

— Давай только не при дочери. Пожалуйста.

— Любишь дочь?

— А у тебя дети есть?

— Есть, дочка. Маленькая ещё.

— Тогда ты меня поймёшь.

— Папа! — Алёна смотрела на отца. Потом перевела взгляд на меня. — Не надо, прошу. Возьми меня. Я сделаю всё, что ты захочешь. Всё, слышишь?

— Нет, Алёна. Мне такое не нужно. Я подожду. — Глянул на Фрола. — Ты понимаешь, что тебе придётся заплатить? Много заплатить.

— Сколько?

Я усмехнулся: — Все свои золотые жилы, которые знаешь. Все, без исключения. Отдашь всё золото, которое успел намыть и спрятать по своим захоронкам. Всё, до последней крупинки и последнего самородка. Что так смотришь? Думаешь мы не знаем? Знаем. Твой сынок в Москве очень много нам рассказал. И я тогда решу, что с тобой делать дальше.

Сегодня утром я разговаривал с Москвой. Там быстро нашли сына егеря и очень вдумчиво с ним поговорили. Михеич смотрел на меня, злость и ненависть в его глазах ушла. В его взгляде осталась только усталость и обречённость.

— Хорошо. Но тогда ты не тронешь мою семью.

— Конечно. У нас же ведь сделка. Но запомни, дядя Фрол, сделка должна выполняться всеми сторонами в полном объёме. Любое отклонение и сделка будет аннулирована. Ты понимаешь это?

— Да.

— Вот и ладушки. А мы позаботимся о твоей семье, особенно о детях. С ними всё будет хорошо… Особенно с Алёнушкой. Я об этом позабочусь…

Глава 13

Глеб

Полулежал в кровати. Точнее сидел, облокотившись спиной на спинку. Дверь в палату открылась и в проём просунулась голова Стива. На лице улыбка до ушей. На уровне его пояса в проём так же просунулась голова принцессы. Тоже улыбалась.

— Ну и чего заглядываем? Заходите. — Засмеялся я.

Стив с дочерью зашли. На его плечи был накинут халат. В руках дежурный пакет с апельсинами. Да ёлки зелёные. Достали уже с этими апельсинами. Сив взял два стула. Поставил их около моей койки, на один посадил дочь, на второй сел сам.

— Здорово, Глеб!

— Здорово, Стас. Привет, принцесса!

— Здравствуй, дядя Глеб. А я тебе рисунок на рисовала, чтобы ты быстрее выздоровел.

Девочка достала у отца из пакета сложенный в двое альбомный лист. Там акварелью был нарисован какой-то странный перец с красным лицом с тросточкой и маленькая девочка. Стояли эти двое на зелёном лугу. На верху светило жёлтое солнышко. И надпись детской рукой: «Выздоравливай, дядя Глеб. Юля!»

— Спасибо, малыш. Я обязательно помещу рисунок в рамку под стекло и на стенку.

В этот момент в палату зашла мать Стива. Он сразу уступил ей место. Мы поздоровались. Она спрашивала, как я себя чувствую? Да нормально уже. Как ещё то⁈ Голова не кружится, в глазах не двоится. В двух рёбрах трещины. Но слава богу всё обошлось. Она принесла с собой яблочный пирог. Неплохо поговорили. Стив, оказывается, по мимо апельсин притащил ещё и яблок с грушами, и мандаринки. Поэтому, пока я общался с его матерью и дочерью, съел пару мандарин, на пополам с малышкой. И грушу с ней на пополам. Иначе она есть отказывалось. А так я с ней поделился, и она оказала мне помощь в поедании вкусных фруктов. Посидев ещё, мать Стива с Юлей ушли.

Он, проводив их, вернулся.

— Стас, у тебя есть, что выпить? Ну хоть не много?

— Уверен?

— На 200 процентов.

— Ладно. — Он ещё раз выглянул из палаты, проверил идут ли врачи и вытащил из кармана плоскую фляжку с коньяком. Вот это было дело. Накатили с ним. Заели яблоком.

— А теперь давай рассказывай. — Сказал ему.

— Что конкретно хочешь услышать?

— Всё. Меня же тут берегут, твою дивизию. Сильно много не распространяются. Как я понял, Пётр Николаевич всё отдал?

— Всё, Глеб. У него забрали даже его недвижимость. Всю недвижимость и ту которая была оформлена на его детей, и прочих лиц. Даже у его любовниц забрали, вплоть чуть ли не до трусов. Все деньги забрали со счетов, в том числе и за границей.

— То, что его активы семья удачно попилила это я знаю. Даже знаю, кто отхватил больше всех — Анна. Но я не знал, что так радикально. Ничего себе.

— Это твоя мать так сделала. Вообще Дарья Дмитриевна очень жёсткая женщина оказалась. Я такого от неё не ожидал. Она же ведь никогда из тени не выходила, так ведь, Глеб?

— Так. Но то, что она была сначала в тени отца, потом в тени свёкра, это ничего не значит. Она когда-то пришла в семью своего мужа. Поняла условия, так сказать, игры в этой семье и очень хорошо в неё вписалась, стала её неотъемлемой частью.

— Понятно. Но мне понравилось,