Знание величия - Юлия Олеговна Чеснокова

к власти и вот такой «красивой» жизни? Здесь перестаёшь быть собой, принадлежать себе. Из спальни затрезвонил мой мобильный. Взяв чуть остывшую чашку, я поднялась и пошла за телефоном. С Настей сегодня уже переписывались, Ваня что ли соскучился? Или мама что-то заподозрила и хочет услышать мой голос? Поставив чай на тумбочку у изголовья, я взяла мобильный и округлила глаза. На экране высветилось имя Джиёна, ошарашив меня настолько, что я на несколько секунд перестала слышать рингтон. Насилу придя в себя, я нажала на кнопку принятия вызова и поднесла динамики к уху: - Да? - Ну что, довольна? Звоню, как нормальный, а не самоназванный король. – Не успев ответить, я тут же вспомнила, что в каких-то таких словах и выражениях обругала его вчера вот на этой кровати, когда была совершенно одна. Брови мои заползли чуть ли не под самые волосы от изумления: - Ты… ты что, прослушиваешь мой телефон?! - Даша, ты в каком веке живёшь? Прослушать можно любой смартфон, и способны на это не только ФБР-овцы в Штатах и спецслужбы других стран. - Господи… - прошептала я, приложив ладонь ко лбу. - Господь, уверен, слышит тебя и без смартфона, а я вот пока что такого уровня вездесущности не достиг. - Это неприлично, вообще-то, - пытаясь не зацикливаться на мысли, что каждый мой шаг, каждый вздох можно отследить, встрепенулась я. О чём и стоило подумать! Делаясь значимым хоть в какой-то степени, ты ещё и весь становишься вывернутым наизнанку, и всё, что казалось только твоим, личным, переходит в общественный доступ. На среднестатистического жителя не обратили бы внимания, даже имея те же самые средства для прослеживания и наблюдения за ним, этим бы не воспользовались. Как иногда выгодно быть никем! - Я помню о твоих нравственных традициях, но, видимо, ты забыла, что меня подобная мишура не очень-то волнует. - И зачем ты прослушивал мой телефон? - Захотелось. - Ты ждал от меня какого-то подвоха? - Конечно, вдруг ты созванивалась с дельцом, на пару с которым отравила мужа, - хмыкнул он. - Он удосужился позвонить мне только сейчас, зря переживал. – Помолчав, я каким-то непонятным гневно-растерянным голосом задала вопрос: - Ты шутишь или серьёзно думаешь, что я способна убить человека? - Я надеялся, что ты выросла до этого состояния, если нет – я, кажется, немного разочарован. - Твои ожидания – это твои проблемы, - процитировала я вошедшего в классику цинизма и хамства некогда известного футболиста. - Ого! Достойный выпад, - засмеялся Джиён. Вот уж не думала никогда, что эту фразу свяжут с чемто достойным, но раз в год и палка стреляет. - Я вот думаю, что это ты приложил руку к состоянию Сынри. - И исходя из этого предполагаешь, что приложив её ещё раз, я его исцелю? - Именно для этого я здесь. Узнать, спасёшь ты Сынри или нет? Ты можешь поговорить об этом? - Даша, я не медик, я могу только найти того, кто попытается его спасти… - Хорошо. Хотя бы это ты сделал? - Скажем так, я договорился. Дальше всё зависит не от меня. А ты определилась с тем, что будешь делать, если овдовеешь? – как обычно, жестоко в своей прямоте спросил Джиён. - А у меня много вариантов? - Я так понимаю, останешься жить у папы, Мэри? - Это один из немногих вариантов. – Но, в принципе, самый лучший, как мне кажется. Однако сразу сдаваться и говорить Джиёну, что я рассматриваю переезд в Сингапур на ПМЖ как-то не хочется. Лучше вообще сменить тему. Но на что? На какую-то притянутую? Я не умею, как Дракон, говорить об отстранённом, растрачивая время попусту, но якобы для интеллектуальной победы над оппонентом, когда что-то меня сильно волнует, я слишком непосредственная для этого, и слишком до сих пор умею чувствовать и переживать. – Тебе вчера не хотелось меня поцеловать? - А тебе хотелось, чтобы я это сделал? – хмыкнул он, потешаясь. – Замужняя женщина, и ещё говорит что-то о приличиях. Даша, не будь такой непоследовательной. - Ты не ответил на мой вопрос. - Я стараюсь находить компромисс между информацией, которую ты хочешь получить и информацией, которую я готов тебе дать. - Маловато ты мне готов дать. - А у тебя выросли аппетиты? Я считал тебя скромной и нетребовательной. - Моя непритязательность – это мой плюс, жадность и желание этим воспользоваться – твои минусы. - Каюсь, воспользоваться чем-либо – вообще моё слабое место, не могу пройти мимо, когда возникает удобный случай, сулящий выгоду… - Так ты ответишь или нет? - Настойчивость красит мужчин, но никак не женщин. - Джиён… - закипая, начала я, но он прервал меня: - Сегодня вечером надо встретиться и поговорить. Как вчера: ты, Сынхён, Тэён и я. - А по-другому никак не получится? - Мне льстят твои намёки, что тебе бы хотелось со мной уединиться, но… - Я всего лишь хочу спокойно обсудить то, что не предназначено для посторонних ушей. - Поэтому спросила про поцелуй? - Какая же ты невыносимая задница, - закрыла я глаза, проведя по лицу рукой. Усталая улыбка, возникшая вдруг на губах, выдала, что я успокоилась. Отчего? Наверное, я просто стала вспоминать, какой Джиён человек, и смиряться с этим, зная, что его можно либо любить вот таким, либо лучше бежать подальше от него, иначе возненавидишь с гигантской силой. Я предпочитала первое. - Я не люблю объяснять очевидные вещи, Даша. Если ты не понимаешь, что я не хочу светить знакомством с тобой и… чем-то там, что нас связывало. - Меня больно укололо прошедшее время глагола. Джиён был не тот человек, который оговаривается, и такие нюансы тоже он произносит обдуманно. – Значит, ты глупа, а я не люблю глупость. Хотел ли я тебя поцеловать? Ну, представь: у тебя есть свитер. Ты его носишь, он тебе нравится, тебе в нём хорошо. Потом ты уезжаешь куда-то на море отдохнуть, возвращаешься и видишь, что кто-то его в твоё отсутствие носил. То есть, ты точно знаешь, что его носили, но это всё тот же свитер, он тебе идёт, возможно, это даже твой любимый свитер. Ты смотришь на него и думаешь: постирать или пропарить? Или надеть и носить? Он не растянулся и не стал хуже, но ты отвык от него. Не понятно, что больше смущает, что кто-то носил или то, что