он?.. – не выдержала я, поторопив. - А он сказал, что в таком случае приедет туда с Тэён – это его новая подружка. – Я непонимающе нахмурилась. - И ты думаешь… - Я не думаю, а знаю. Если бы Джиён не хотел с тобой встретиться, он бы не устраивал этот цирк. А в данном случае он вновь ставит свои пьески, чтобы раздражить тебя, чтобы понервировать Тэён, чтобы меня выбесить. И чтобы самому не сорваться. Ты же понимаешь, что если рядом будет его девушка, то он не позволит себе с тобой откровенно себя вести. Он выставил защиту, что показывает его желание воевать, - хохотнул Сынхён. - Это показывает его нежелание моего приближения. - Это показывает, что он продолжает хранить тебя в тайне, и не собирается разглашать секрет. Тэён будет отличной ширмой. Официальная пассия всех отвлечёт. - Кико не была ширмой, - недоверчиво дёрнула я плечами, – он развлекался и с ней, и со мной. Какая к чёрту разница, о ком известно, а о ком нет, когда все Джиёну нужны для потехи и на время? - Ты не в настроении? - Я устала. Устала от ожидания, от интриг, от загадок. От неизвестности. Я думала, что Джиён даст мне немного отдохнуть… - А ему, как ты считаешь, даёт кто-нибудь отдыхать? – посмотрел на меня Сынхён. Очень серьёзно посмотрел, без шуток. Хотя было тепло, я зябко обняла себя за плечи, задумчиво отведя глаза. – У него, по-твоему, есть человек, к которому он может прийти и сказать: «Я тут недельку поваляюсь в полной безопасности, пригляди за всем»? У него есть такая возможность? Я не хочу за него сейчас заступаться, да, в чём-то он мог бы уже быть проще и понятнее, но постарайся и ты понять. Каждый человек, сотрудничающий с Джиёном – его потенциальный враг, он может быть кем-то подослан или подкуплен. Каждая женщина, готовая с ним встречаться или спать – его потенциальный враг, она может быть кем-то подослана или подкуплена. Горничные, заправщики, курьеры, автомеханики, продавцы и официанты – они все могут быть против него, могут ждать удобный момент, чтобы его уничтожить. И Джиён ни на минуту не забывает об этом, ни на секунду. Если он забудет – его сотрут. Если он расслабится – сотрут кого-нибудь из близких ему людей. Многие головоломки и проволочки, изобретённые им, не ради потехи, а ради того, чтобы хитросплетения и лабиринт событий не распутал никто, никто не докопался до истины. Сынхён замолчал, выдохнув. Я поняла. Я начала вспоминать подробности и смысл тех разговоров, что мы с Джиёном часами вели в его особняке. Конечно, из таких дел не уходят на пенсию. В таких делах не бывает отпусков и выходных. Богатство и власть имеют свои побочные стороны. А если голова никогда не отдыхает, ничего удивительного, что перегревающиеся мозги могут делать человека немного с причудой. Особенно если порой он не брезгует выкурить косяк или вынюхать дорожку. Это Сынхён завязал, а Дракон, судя по всему – нет. - Он будет в клубе часа через два. Ты поедешь? – без уверенности поинтересовался Сынхён у меня. Я хотела сострить или съязвить в сторону Джиёна, но руки опустились и я, пожав плечами, произнесла: - Боже, а разве могу я поступить иначе? Я не стала красить ничего, кроме ресниц, не стала надевать каблуки, яркие вещи. Спросив у Сынхёна, будет ли дресс-код в заведении, я получила взгляд, ответивший мне, что я могу в его обществе идти хоть в пижаме – кто посмеет не пустить? Я выбрала джинсы, лёгкий топ без глубокого декольте, но с голыми плечами и спиной, распустила волосы. В отражении на меня посмотрела какая-то девчонка, вроде той самой провинциалочки, что упала сюда год назад. Да, я в таком наряде выглядела несколько инородно для гламурных тусовок, но зато и молодела до границы совершеннолетия. Зрелости добавляло только обручальное кольцо на пальце. Мне не хотелось бы допустить во внешнем виде какой-то промах, чтобы Джиён подумал, будто я прихорашивалась для него, но ещё мне и не хотелось выглядеть неопрятной и непривлекательной. Одним словом, я не знала, оставить ли всё как есть, или что-то изменить, самоуверенность пропала вся, уйдя в минус, душу грызли сомнения. За советом я вышла к Сынхёну, печатавшему что-то в ноутбуке. Мне не пришлось его окликать, он сам повернулся. - Как я выгляжу? - Замечательно, - выпрямил он спину, откидываясь на диван. - Не вульгарно? - Что? Где? Нет, ни в малейшей степени. Tu es belle[46]! - Не навязчиво? Не безвкусно? Не претенциозно? – Поправляя лямку топа на шее и приглаживая на бёдрах джинсы, выпустила я пулемётную очередь вопросов. Сынхён басисто прохохотал. - Претенциозно? Для чего? - Для будущей матери… Это не пошло для моего положения? - Окружающие же не знают. И нет, не пошло. - Да, но… - Сынхён поднял ладонь, покачав головой. - Если ты думаешь, что Тэён или какие-то там модели в клубе будут наворочено одеты, отутюжены и намакияжены, и тебе надо вписаться в требования толпы… - Нет-нет, никогда к этому не стремилась. Можешь не продолжать, я не собиралась перед кем-то вымахиваться. Главное, чтобы мне было удобно. - И, кстати, в отличие от Кико, Тэён не модель, а обычная девушка. - Обычная? – с готовой разгореться от малейшего дуновения ревностью уточнила я. - Ну… Нет, конечно, она из богатой семьи, с хорошим образованием. Но она не публичная персона – я это имел в виду. - Что образованная и богатая девушка забыла рядом с Джиёном? – пытаясь скрыть недовольство и злобу, проворчала я.
- Не знаю, может, влюбилась? – не представляя, как больно мне делает, предположил Сынхён. До сих пор я жила с убеждением, что Джиёна бескорыстно полюбила только я, и монополия на искренние чувства, не завязанные на деньгах, по отношению к Дракону находится в моих руках. Какая ещё Тэён с какой-то любовью? А Сынхён продолжил, подлив масла в огонь: - Она бросила своего парня ради Джи, так что, возможно, там нешуточная страсть. - Может, она ещё и девственница? – едва не прошипела я. Нет, ну с её стороны это было бы наглостью, быть порядочной и оказаться возле Джиёна. Можно быть сколько угодно доверчивой, верящей, любящей и уверенной в себе, но когда все твои достоинства, которыми ты выделялся когдалибо, повторяет другой человек, ты невольно начинаешь
