Сними очки, ботаничка - Анастасия Боровик

— Не стоит, — наконец выдавила я, останавливаясь и находя в себе силы посмотреть на Афанасия.

Если что-то мне сделает, пожалуюсь Серафиму — он единственный, кто может на него повлиять.

— А я хочу. Ты из какого класса? — произнёс Афанасий, слегка заплетающимся языком. За ним, как тень, следовала половина его «свиты».

— Отвали от неё, — неожиданно дала ему подзатыльник Сонька. — Тебе своих кукол не хватает.

Повернулась ко мне, подмигнула:

— Иди.

Я поспешила вперёд, не оглядываясь, и была счастлива, что никто из них не узнал меня. Хотя Афанасий должен был узнать, ведь мы виделись, мы же с его братом столько раз вместе готовились к выступлениям. Ну и ладно, спасибо, Сонька, мысленно поблагодарила девушку. В её мире царил закон джунглей: либо ты, либо тебя. Там выживали сильнейшие, а остальные учились притворяться или ползать. Я всегда считала себя травоядным — тихим, незаметным, тем, кого съедают первым.

Интересно… кто такой Митя?

Умный. Сильный. Способный давить одним взглядом. Никто не рискнёт подойти к нему просто так — значит, он хищник. И если следовать этой логике… он может разорвать меня на части. Хотя… даже у хищников есть слабости.

Я зашла в школу, повесила пальто, поправила юбку и шагнула в гущу музыки и теней. Свет фонарей в школьном спортзале, превращённом на вечер в танцпол, резал глаза. Искусственные лучи, отражаясь от зеркальных шаров, рассыпались по стенам искрами, но мне казалось, что весь этот блеск сосредоточился на мне одной. Моя розовая кофта с пайетками вспыхивала, как новогодняя гирлянда, а белая юбка, короткая и пышная, делала меня ярким пятном в толпе.

Раньше я растворялась среди школьников — тихая, незаметная Мирослава Воскресенская, но сегодня всё было иначе. На меня то и дело обращали внимание. Я не знала, куда деваться, как дышать, как справиться с этими интересующимися взглядами.

Я потянулась к переносице, пытаясь поправить очки, которых не было — вместо них сегодня были линзы. Старый нервный жест, привычка, всегда успокаивающая. Пальцы встретили пустоту, и тревожность усилилась.

Кудри, которые мама тщательно накручивала перед зеркалом, казались чужими. Я снова провела рукой по волосам, потом по лицу, словно проверяя, действительно ли это я. Всё было иначе: ни привычных стёкол перед глазами, ни спасительной невидимости за ними.

— Привет! Потанцуем? — кто-то толкнул меня в бок.

Я вздрогнула. Передо мной стоял Столбов из моего класса — мы вместе ездили на олимпиаду по химии. Но в его глазах не было ни капли узнавания. Только любопытство к незнакомой девчонке в блёстках.

— Нет… — вырвалось у меня шёпотом, и я резко отвернулась, стараясь скрыть дрожь в пальцах. Взгляд метнулся по залу в поисках подруги, но вместо Катьки наткнулся на Митьку Фомина.

Он стоял у стены, перекидываясь словами с кем-то из своих друзей. Его смех, глуховатый и чуть хрипловатый, пробивался сквозь гул музыки. Моё сердце бешено заколотилось.

Я даже не заметила, как сделала первый шаг в его сторону. Потом второй. В голове автоматически всплывали формулы, названия элементов — вольфрам, аурум, аргентум, цезий — мой проверенный способ успокоиться. Но когда между нами оставалось всего пара метров, ноги предательски застыли.

Куда я иду? Надо развернуться и бежать искать подругу, но продолжала смотреть на него. Он был безупречен. Если бы меня спросили, что мне нравится в нём, помимо его привлекательности и интеллекта, которого у него было в изобилии, то я бы ответила, что это его опрятность.

В то время как остальные были в мятых футболках и широких штанах, он стоял в идеально чистой голубой рубашке, подчёркивающей его плечи, и в тёмных джинсах, которые сидели на нём так, словно были сшиты специально для него. Волосы — идеально уложенные, ни единой выбившейся пряди.

И в тот самый миг, когда я уже хотела было уйти, он поднял глаза и посмотрел на меня.

Не сквозь меня, не поверх, а прямо в глаза.

Мне показалось... нет, я почти уверена — в его взгляде мелькнуло что-то хищное, или просто игра света в его зрачках? Сердце бешено колотилось, будто уже получило сигнал бежать, даже когда разум еще сомневался.

Мир сполз с оси. Формулы в голове рассыпались, элементы перепутались: золото стало серебром, цезий — ртутью. А я… Я растекалась, как жидкий металл по стеклу.

И тут случилось то, чего я совсем не ждала. Митька лениво направился ко мне. Время замедлилось. Я ошалело огляделась — может, за мной Ленка? Или ещё кто-то? Но вокруг никого не было, а он продолжал идти в мою сторону.

— Привет, — он дотронулся до моего завитка, закрученного в тугой локон. — Тебя как зовут? Я тебя раньше не видел.

Голос его был тёплым, чуть насмешливым. Я сглотнула ком в горле. Надо было сказать правду — что мы с ним из параллельных классов, что учились вместе в начальной школе, что я та самая Мира, лучшая ученица школы и что я столько лет его... Но вместо этого выдавила:

— Я… Слава. Учусь в другой школе.

В колонках раздалась медленная музыка, и спортзал мгновенно преобразился. Резкие движения, смех и крики стихли – теперь здесь царили только шёпот и тихие шаги. Мальчики, сжав кулаки в карманах, неуверенно делали шаг вперёд. Их взгляды скользили по залу, выискивая ту самую – ту, что стояла чуть в стороне, делая вид, что не ждёт приглашения. Девочки, изображая равнодушие, позволяли взять себя за талию. Но их пальцы впивались в плечи партнёров так, будто боялись – вот отпустят, и он исчезнет, растворится, как сон.

А музыка лилась, обволакивая всех своей тягучей, сладкой грустью.

— Ну, пойдём потанцуем, Слава. Сейчас – всё для нас.

Галантное поведение моей единственной любви выбило у меня почву из-под ног. Он нежно взял меня за руку – его пальцы оказались удивительно тёплыми, – и вывел на середину зала. Притянул меня ближе, обняв за талию, и я почувствовала, как дрожат его руки – или это дрожала я? Склонив голову, я уткнулась лбом в его плечо, вдыхая сладкий аромат. Я ещё никогда не была так близко к своей мечте. "Мама была права", – промелькнуло в голове. Сейчас я не Мира. Я – идеальная версия себя: та, на которую обратил внимание Митя, и я играю свою лучшую роль.

И пусть завтра мне будет стыдно. Пусть