Ост-фронт. Новый век русского сериала - Денис Горелов

запахло деньгами, эту схему рассылали по студиям минимум трижды в неделю. Редакторы даже придумали ей кратчайший отзыв-код: «РиД», — что означало: немедленно в корзину. Брак.

Единственный опыт постановки только укоренил фобии. Автор «Петрова и Васечкина» Алеников с мытарствами, муками и увольнением за бездарность снял-таки фильм «Война Принцессы» о войне кавказской и славянской мафий двенадцатилетних детей, с кровью-любовью. В лонг-листе претендентов на звание самого безобразного русского фильма стало одной строчкой больше.

Однако производство росло, и негласные запреты забылись. Храбрый Иванов достал с антресолей старую балалайку.

Программист Равиль (Котрелев) нацелен на Америку, одет в обноски и влюблен в племянницу главвора города Ростов-на-Дону Элю (Мария Мацель). Доны славянской (Кузнецов) и кавказской (Гела Месхи) наркогруппировок начинают подтягивать его к движению — он выбирает Север, она остается с Югом. Пробитые менты Ростова крышуют бизнес, играя за конкурентов. А ЮЗЗЗ, стало быть, — ростовский Юго-Запад.

Смотреть это поначалу нет никаких сил. Босс хачей носит лиловую тройку в стиле латино-мафиозо и откликается на имя Кока, которое не взял бы себе ни один блатной (слишком на Кококо похоже). Гопники Ростова мечтают стать неграми и для этого поголовно играют в баскетбол. Лидер славян лично валит стукача при свидетелях. Шайка скинов ночами кошмарит цивилов, шмаляет с огнестрела и прыгает месить наряд ППС. За одну только серию все поднимают с пола такой ворох тяжелых статей, что на протяжении остальных мотали бы пожизненное. Изъясняются они при этом, как ботаны, решившие шокировать маму: «Окей, пять сек!», «Бро, что за мутки?», «Жесть, как мы отжигаем». Вопрос насупленному другу «Че ты на хмуром?» явно сигналит: Иванов понятия не имеет, что «хмурым» в этих кругах исстари зовется героин.

Но к середине фильма пробивает: какую бы чушь из 90-х ни пороли персонажи — на них на всех интересно смотреть. Как только спадает плотность «парольного» сленга (мол, я свой, возьмите в мафию), у всех нарастает куча проблем с любовью, бытом и лошадиными сроками. У командира славян фамилия Дымов и жена попрыгунья-стрекоза (Мария Машкова). А у нее незаконная любовь с мужниным адъютантом, чреватая братской могилой. А один из пробитых ментов — джульеттин папа. А брошенная Равилем лялька — сестра атамана скинов. И когда тот перед садомазо с Джульеттой рисует себе помадой джокерский рот, становится ясно, что с головой у него не в порядке и жесть грядет адова.

Четыреста минут в фильме действуют сильные мужчины-убийцы и слабые мужчины-крысятники. Четыреста минут Ромео выбирает, кем быть, — видя, что женщины тянутся к крысам: убийц валят и вяжут, а без них пусто и одиноко (крыс, впрочем, тоже).

В том, видимо, и состоит главный ивановский секрет: когда дело по-настоящему, без дураков касается жизни и смерти (а у Иванова именно так), смысловые и языковые вывихи простительны.

Даже без конца повторяемые слова «чел» и «стопудово».

Гоп со смыком — это буду я «Смычок», 2022. Реж. Александр Цой

Продюсерский квартет Илоян-Шляппо-Троцюк-Жалинский уже делал кино о симпатичных маньяках («Хороший человек»), симпатичных вампирах («Вампиры средней полосы»), симпатичных психопатках («Медиатор») и симпатичных киллерах («Надежда»). У всех у них была прорва домашних проблем, ипотека, нелюбовь, гадкие дети и кризис среднего возраста.

Так что странно было бы в сериале по наркотрафику ждать от них саги о негодяях-отравителях. Напротив — милейшие, как оказалось, люди.

Арсений (Марк Эйдельштейн) тонок, мятежен, музыкально всклокочен, прибыл в Питер из Пятигорска с хорошей скрипичной подготовкой, без вины влип в историю с веществами, но быстро оседлал бизнес взамен павшего куратора. Несмотря на музыкальные пальцы, обладает хорошим ударом справа и длинными руками средневеса. Почти незаметно для глаза переходит со скрипки на светошумовое, а после и боевое оружие.

Макс (Рузиль Минекаев) воспитан добрым алкашом и, как все гопники, мечтает стать ниггером, для чего носит худи и штаны с болтающейся мотней, говорит «бро», читает рэп и крысит с клумб чужие закладки. Любит девочку, случайно отправленную им в наркотическую кому.

Даша (Катерина Беккер) ассистирует консерваторскому профессору, халтурит на корпоративах и отсылает деньги родне.

Лера таскает с юга блоки травы, работает пушером у грузин и по делам наименее привлекательна из всех — но бесстыжее обаяние Кристины Кучеренко в расход не спишешь, и даже разборчивый Арсений на него покупается.

Филипп (Михаил Кремер) служит в наркоконтроле, крышует поставки и бесплоден от нервных перегрузок.

Михо (Лев Малишава) — партнер Филиппа по грязному бизнесу и борьбе с ним и из кожи лезет, чтоб заслужить прощение дочери за развод с ее мамой.

Все любят музыку, красоту, деньги, близких и заняты нужным и важным делом снабжения города на Неве нюхательной химией, от которой у везучих кайф, а у невезучих передоз, отек и кирдык. В целом жизнь, труд и философия мерзавцев могут быть довольно увлекательны — что доказано аж полвека назад фильмом «Семнадцать мгновений весны» и тысячу раз с той поры. По ходу несколько человек грохнут — но раз все поголовно в бизнесе, туда им и дорога; весь интерес, кто выплывет. Ставлю на кудрявого, у него харизмы и энергетики на сто человек и второй сезон.

Конечно, название стрим-сервиса Start (с регулярной трансформацией в знак доллара) в фильме о становлении цепочки наркотического сбыта звучит несколько двусмысленно — однако порочное потребительское воспитание последних тридцати лет делает любой честный молодежный сериал слегка двусмысленным. Достаточно, чтобы конец подобных цепочек просматривался ясно, а он просматривается. Восьмисерийная дистанция идеальна для того, чтобы сначала восхитить легкими деньгами-тратами, а ближе к концу смутить внезапным сокращением продолжительности жизни.

Сценаристы фильма о порывистом Эйдельштейне просто обязаны носить фамилии Талал и Израйлит — хотя бы ради знания материала. Так и происходит, у них гладкие, без заусениц диалоги, а угадайка, кого грохнут, а кого нет, удержит внимание до самого конца. Конечно, уже надоело на титрах ежесерийно слышать новый рэп о тревожной молодой душе — но молодежного кино без этого субпродукта не будет еще лет двадцать, пока реальные ниггеры не изобретут еще какой-нибудь музыкальный стиль безмозглых и обиженных окраин.

Если зрительская эмоция колеблется между волнением, спасутся ли детки вовремя, и трезвым желанием утопить их всех оптом в Неве — значит, сериал удался, вышло объемненько, и актеры со сценаристами не зря хлеб едят.

Ставил фильм Александр Цой, игравший всех без исключения китайцев гастарбайтерского кино и даже Батыя в «Легенде о Коловрате». И тут уже, памятуя «Хеппи-энд» Евгения Сангаджиева, не обойтись без вопроса: сериалы о порочном блеске столиц у нас всегда будут делать артисты-эпизодники с Востока?