Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск. Премия имени Н.С. Лескова. 190 лет со дня рождения. Часть 2 - Альманах Российский колокол

На самом деле он тяготился своей ношей вора в законе и всегда хотел жить с семьёй, чтобы были у него дети и внуки и в его растерзанной жизнью душе жило одно крестьянское счастье. Он часто вспоминал деда Матвея, отца, мать, братьев и сестёр. Хотел пахать и сеять, ходить в лес на охоту, но шар 13 ударил в его судьбу, и ничего он с этим не мог поделать.

Правда, где-то по дешёвке он купил старенькую автомашину марки «Победа». Урки выкрасили её в чёрный цвет, поставили новый движок, новую резину и бампера, горевшие хромом. Да, «Победа» – это не просто машина, а машина-песня: просторная, мягкая, манёвренная, а работу двигателя в кабине даже не слышно. Колька Бурмистров любил с братаном кататься на «Победе» вместе с дядей Сеней и дядей Пашей, особенно на 9 Мая. Когда дядя Сеня садился за руль своей до блеска начищенной машины, они ехали во Дворец культуры, где были накрыты столы, за которыми сидели ветераны – все с медалями и орденами. Да, как ни крути, а лучше, чем Высоцкий, про эту ситуацию не скажешь:

Считает враг: морально мы слабы, —

За ним и лес, и города сожжёны.

Вы лучше лес рубите на гробы —

В прорыв идут штрафные батальоны!

– Ну, что молчишь? – вдруг сказал ему подполковник Суворов.

– А что говорить? – спросил его старший лейтенант Бурмистров.

– Пиши всё, что тебе скажет военный прокурор. Это дело пахнет трибуналом, и всё зависит от прокурора, как он всё это дело представит. Ты всё понял? – спросил его подполковник Суворов.

– Так точно! – ответил ему старший лейтенант.

Ещё долго таскали Бурмистрова и часового Ахметова, но в конце концов Ахметову дали пятнадцать суток отпуска и отправили в Советский Союз в качестве поощрения, а от Бурмистрова отстали и отправили по замене в Советский Союз, в Туркестанский военный округ.

Удар 14

27 апреля, 2 часа ночи, лагерь «Бадабер», Пакистан

Бахретдин Раббани собрал всё имевшееся оружие, боеприпасы и всех моджахедов числом 450 человек бросил в бой на штурм арсенала. Инструктировал он их конкректно: «Надо ворваться в арсенал и уничтожить всех русских и афганских пленных. Для нас главное сейчас – это боеприпасы и оружие арсенала, гранаты не кидать, особенно если будете воевать в арсенале, трассирующими пулями не стрелять». Атака моджахедов началась ровно в два часа. Раббани был опытным военачальником, поэтому избрал такую тактику: поднять моджахедов в атаку, а когда военнопленные начнут её отражать, расстрелять их на стенах с помощью снайперов, а затем захватить арсенал через центральные ворота.

Старший лейтенант Шевченко просчитал его, поэтому приказал принести сразу двадцать 83-миллиметровых и двенадцать 120-миллиметровых миномётов. К центральным воротам подогнал реактивную установку «Град», кроме того, всем раздал пулемёты и заставил снаряжать магазины к автоматам и набивать пулемётные ленты. И, как только моджахеды начали наступать, их снайперы расстреляли все прожектора, но старший лейтенант Шевченко учёл и это и сразу пустил в небо десять осветительных мин. На наступавших моджахедов обрушился град из осколочных 83-миллиметровых мин с частотой двадцать штук в пять секунд. Частые разрывы мин не давали снайперам делать своё дело и сильно сбивали прицелы, пулемёты не умолкали, и как только цепи моджахедов залегли, тут же по ним ударили из 120-миллиметровых миномётов. Вообще 120-миллиметровая мина – это подарок Второй мировой войны. Как только она упадёт, в радиусе двадцати метров не оставляет ничего живого. К примеру, если попадает в зелёную лужайку, то осколками выкашивает траву на высоте десяти сантиметров ровным слоем, словно газонокосилкой.

Группа моджахедов примерно из пятидесяти человек подошла довольно близко к воротам. К их удивлению, ворота вдруг распахнулись прямо перед ними. Они радостно подумали, что советские и афганские пленные сдаются, но это был настоящий зехер. Вдруг в них полетели ракеты установки «Град». Они просто бились о камни, и взрывчатка в них срабатывала от детонации при ударах. Но что такое ракета реактивной установки «Град»? Это 66 килограммов взрывчатки в каждой. И две с половиной тонны взрывчатки обрушилось на этот отряд, и, естественно, от него ничего не осталось. Раббани вдруг понял, что ещё одна такая атака – и его моджахедам конец. «Да шайтан побери этих американцев, научили этих русских воевать на мою голову! Меня спасут только пакистанские военные, надо позвать их!» – думал про себя Бахретдин Раббани. Но приглашать их не было никакой необходимости: как только начался бой в крепости Бадабер, командир седьмого армейского корпуса поднял свой корпус по тревоге и окружил крепость тремя кольцами. Вертолёты в небе вели разведку. Тем временем после отражения атаки в крепости воцарилось относительное спокойствие, только ночную тишину разрывали крики и стоны раненых моджахедов.

Старший лейтенант Шевченко снова разрешил моджахедам убрать с поля боя убитых и раненых, на этот раз их было гораздо больше. Кроме того, под огонь миномётов попали американские инструкторы: одна из мин 120-миллиметрового миномёта угодила в штабной модуль, в котором находились американцы, и убила сразу троих. Более того, взрывом выбросило сейф, в котором торчали ключи, а в сейфе хранились секретные документы и видеокассеты со сценой расстрела советскими военнопленными афганских офицеров. И всё это попало к разведчику афганской армии, который умело всё изъял и передал куда нужно, воспользовавшись неразберихой и полным хаосом, творившимся в лагере Бадабер после боя.

Уже в три часа ночи командир седьмого армейского корпуса связался с Раббани. То, что сообщил Раббани, повергло его в шок. Раббани доложил ему, что в результате боя у него погибло более ста двадцати моджахедов, двести восемь получили серьёзные ранения, захватить арсенал, который находится под контролем советских и афганских военнопленных, он не может, там хранится более двух тысяч ракет, сорок тонн взрывчатки, десятки тысяч мин, две установки «Град». Кроме того, в руках восставших оказалось несколько радиостанций, по которым они выходят в эфир.

Командир корпуса немедленно сообщил об этом президенту Пакистана Зия-уль-Хаку. Генерал Зия-уль-Хак приказал командиру седьмого корпуса немедленно сделать всё, чтобы замять этот конфликт до восьми утра, оказать всё необходимое содействие Раббани, вплоть до применения химического оружия в ограниченном объёме, своих солдат беречь, в бой с русскими и афганскими военнопленными не посылать, а быть только посредниками.

В эфире вновь зазвучал голос капитана Николсона:

– Алексей, то, что вы наделали, не лезет ни в какие ворота, вы поступаете вопреки логике, сами не понимаете, что творите. Я хочу помочь вам. Я могу сохранить вам ваши жизни, если вы послушаетесь моего