Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Осенняя сюита» - Альманах Российский колокол
Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Осенняя сюита» читать книгу онлайн
Приходит осень, ненадолго вспыхивая яркими красками листвы, а затем снова тускнеет, подергиваясь серой мглой ненастья. Дни все короче, вечера все холоднее, накатывает сезонная тоска, иногда переходящая в физическое недомогание. Чем-то поздняя осень похожа на раннюю весну, только весной в слякоть и ненастье думается о скором лете, а осенью – о холодной зиме, и настроение совсем портится. Хандришь и раздумываешь, за что можно любить осень, так ли привлекательно ее «очей очарованье». Но, несмотря ни на что, осень действительно красива – и в праздничном наряде, и в мглистом увядании, которое так любил Пушкин. Осенью приятно полюбоваться – из окна или на прогулке, одевшись потеплее. Недолго длится осенний праздник, не всегда можно доверять октябрьскому солнцу, но преходящее и редкое милее человеку и дороже, чем привычное. Осень добра к человеку и природе, она не торопится обрушивать холод и дождь, а приходит шаг за шагом, а мы и не замечаем этого, пока не ударит первый заморозок. Тут и спохватывается человек, понимая, сколько времени прошло и как мало сделано. А осень между тем неторопливо собирает урожай, завершает все, что было начато весной и летом, подводит предварительный предзимний итог. И оказывается, надо еще столько всего успеть, сохранить, заготовить… запомнить. Ведь талантливые люди в осеннюю пору обрабатывают свой урожай – красоты и чудес. «Багрец и золото» листвы, запоздалое тепло солнца, последние цветы и первые белые мушки – все их нужно собрать и заготовить, сохранить в стихах и прозе для будущего. Для себя – и для других. На осень и зиму – и, может быть, на многие годы вперед. Ведь мысли и чувства настоящего творческого человека никогда не скудеют и не кончаются, сколь щедро бы он ими ни делился. Сборник «Осенняя сюита» – урожай стихов и прозы, собранный для вас, дорогие читатели. В нем схвачена мимолетная красота пейзажа, поведаны осенние жизненные истории. И собраны неторопливые размышления о том, что есть и будет. Они мало подходят для лета, когда и дел полно, и развлечений множество – некогда остановиться. Осень – иное дело. Лучшее время для спокойных размышлений и тихого досуга, в том числе и для хороших книг. Приятного чтения, приятной осени!
Ольга Кравцова
Окончила театральное отделение училища культуры в Боброве, философский факультет Воронежского педагогического института, курсы сценаристов в школе телевидения в Воронеже.
Публиковалась в ольховатской газете «Вестник», на странице литературно-поэтического клуба «Лира. Лира мелодия» (лирическая проза, стихи), в воронежском журнале «Моя прекрасная Леди». Страница «История любви».
Рассказы: «Рубиновое солнышко», «Букет алых роз», «Клятва».
Жучок и Уголёк
Писать стихи,
Владеть пером
Не каждому дано.
На то талантом обладать уж суждено!
* * *
Приятно пригревало сентябрьское солнце. По нему цвета нежной бирюзы неспешно ползли утренние облака.
Дед Павел вышел на крыльцо и увидел Барсика. Старый пёс недвижимо лежал на земле, его сердце больше не билось.
Отнёс собаку в поле, захоронил на краю, сел у пригорка, стянул с головы линялую потёртую кепчонку, смахнул слезу:
– Четверть века ты верно служил мне, пёс. Прощай, Барсенька…
Вечером ужинал без настроения, прихлёбывая чай, пролистывал местный «Вестник». «Отдам бесплатно в хорошие руки породистого щенка» – попалось среди объявлений.
«Бесплатно? Породистого?» – бесцветно удивился дед. Но в воскресенье, предварительно созвонившись, поехал смотреть псинку.
* * *
– Геннадий, – открыв калитку, представился хозяин. Гладкошёрстный бежево-пегий щенок выскочил вслед за ним и, приветливо виляя хвостом, внимательно уставился на гостя.
– Подружимся? – обратился дед Павел к щенку, протягивая ему крабовую палочку.
Лакомство исчезло мгновенно.
– Чтоб прижился! – протянул три сотни Геннадию дед Павел и, защёлкнув на шее щенка карабин новенького ошейника, повёл в машину.
* * *
– Как же мне тебя называть? – разговаривал дед Павел со своим четвероногим приобретением. Приобретение тем временем, повизгивая, подпрыгивало рядом, лапкой пытаясь извлечь из-под крыльца крупного майского жука.
– Ав! Ав! – звонко залаял щенок, потеряв из виду заползшую под трухлявые доски игрушку.
– Это жук, не трожь насекомое. Пусть ползёт по своим делам. Да вот ты сам Жук у меня! А ну-ка пойдём, Жук, угощу тебя куриными лапами – они повкуснее будут.
На другой день дед Павел занялся апгрейдом обветшавшей уже будки Барсика – обновлённый дом для Жука вышел на славу!
* * *
В выходные дед Павел ждал внуков. Как всегда, приехали с полными сумками гостинцев. Погоревали по Барсику, познакомились с новым сторожем, подружились. Все вместе гуляли потом вдоль реки.
В воскресенье через неделю условились жарить шашлык. Дед Павел ждал. Неожиданно разлаялся Жук. Старик выглянул в окно – никого. Но Жук не желал успокаиваться. Что такое? Дед вышел посмотреть: у ворот сидело крохотное существо – угольно-чёрный котёнок, совершенно непостижимым образом просочившийся из-под низкой ограды.
– Ты только посмотри, Жук, какие гости у нас! Не обидишь? – обратился хозяин к своей собаке. – Давай-ка угостим молочком доходягу – смотреть страшно, до чего худ!
Обстоятельно вылакав всё до капли и досуха облизав мисочку, котёнок резво метнулся к яблоне и вмиг вскарабкался до середины ствола: смотрите, мол, какой я сильный и ловкий!
– Да я уж понял, – усмехнулся в усы дед Павел. – Оставим себе такого героя, куда ж нам деваться.
Вскоре приехали долгожданные гости – шашлык в тот день получился особенно вкусным, уминали за обе щеки, досталось и Жуку с Угольком.
Яркое лето сменил шуршащий листвой жёлтый октябрь. Как-то ночью в подсобный двор в курятник деда Павла пробралась плутовка лиса. Но не успела нашкодить: воришку учуял Жук. В пылкой борьбе умудрилась плутовка сильно подрать Жуку бок, но сама погибла. На шум прилетели Уголёк и хозяин.
– Ах ты, чтоб тебя!.. – только и вымолвил он. Наутро повёз Жука в ветлечебницу. Осмотрев пациента, врач покачал головой:
– Гарантий дать не могу. В любом случае лечение будет долгим.
Он сделал собаке укол, перевязал место укуса, назначил антибиотики.
Дома лечить друга вызвался котик – заботливо зализывал рану, не отходил от Жука, мурлыкая, засыпал рядом.
Лишь спустя месяц стало понятно – Жук выживет. А к весне затянулись раны, заросли новой коричневой шёрсткой.
В выходные вдоль реки снова прогуливалась дружная семья – дед Павел с внуками, весёлый молодой пёс Жук и гордый, ухоженный, с отливающей вороным блеском шёрсткой кот Уголь. А им вслед смотрела яркая осень в разноцветном убранстве.
Наталья Леонова
Леонова Наталья Владимировна родилась в Угличе Ярославской области 15 февраля 1947 года. Окончила в 1970 году филологический факультет Киргизского государственного университета во Фрунзе (ныне Бишкек).
После окончания университета начала трудовую деятельность в школе преподавателем русского языка, отслужила в милиции пятнадцать лет, работала в педагогическом университете заведующей педагогической практикой. В 2001 году поменяла место жительства, переехала в Калининградскую область, проработав там в средней школе, ушла на пенсию.
Вдова, двое взрослых сыновей. Пишет с юности, в основном короткие исторические рассказы. В ее копилке книг есть три издания серии «Уральские рассказы» об уральском казачестве и «Круги темные», в последнем рассказы-детективы. В этом году издана ее книга «Алые зори Великой степи» о казахских властителях и их судьбах. Принимает активное участие в издании альманахов «Российский колокол» и «Форма слова», где печатаются ее рассказы, а также в РосКоне.
Медальон
В этот майский солнечный день дул холодный уральский ветер, в народе прозванный куралаем, пронося по улицам пыль, песок, брошенную скомканную бумагу, тополиные липкие почки, противно пристающие к подошве обуви. Рывок ветра – и с прохожего мужчины слетела старомодная плетеная шляпа. Он, чертыхнувшись, наклонился, из кармана пиджака незаметно выпала какая-то вещица. Бросившись за улетающей шляпой, он не увидел этого. Погоня за шляпой увлекла его за угол дома. Я подняла выпавшую вещь, которая оказалась медальоном, нажала на внешнюю сторону, и он открылся. Внутри была помещена пожелтевшая от времени миниатюрная черно-белая фотография. С нее на меня глядел юноша двадцати – двадцати двух лет в рубашке со строгим воротником, явно военного образца. Фотография вмещала только этот воротничок, худой подбородок с ямочкой и глаза,
