У Никитских ворот. Литературно-художественный альманах №1(3) 2018 г. - Альманах Российский колокол

Павел Петрович и Сергей оттащили неподвижное тело подальше от полыньи. Поняв, что перед ними фактически утопленник, они, перевернув тело на спину, начали делать искусственное дыхание, нажимая на грудь и затем отпуская. Через несколько секунд изо рта человека хлынула вода, он судорожно задёргался и начал с хрипом дышать.

В это время они увидели, что от острова к ним мчится снегоход «Буран», через минуту он остановился возле них. За рулём сидел директор базы, а на прицепе у снегохода были сани. Директор сказал Виктору, которого, по-видимому, знал:

– Отвези всех на базу, а рабочим скажи, чтобы срочно сюда.

Очнувшегося бывшего утопленника положили на сани, Сергей и Павел Петрович устроились рядом, Виктор сел за руль. Мороз был небольшой, и времени прошло всего ничего, но одежда на них уже задубела. Вскоре они были в тёплом помещении, разместили на батареях сушиться мокрые вещи и разошлись по комнатам. Минут пять спустя Сергей зашёл за Павлом Петровичем, все вчетвером они собрались в одной из комнат, молча, почти не закусывая, распили две бутылки водки и снова отправились по своим комнатам.

Часа через два их навестил директор дома отдыха, поинтересовался самочувствием, а потом предложил:

– Скоро сюда приедет милиция, мы уже сообщили в Дубну о происшествии. Если не хотите попасть в водоворот с расследованием, когда вас то и дело будут вызывать в Дубну для дачи показаний, предлагаю вам отправиться домой, если вы, конечно, в состоянии. К сожалению, машины у нас нет, но до железнодорожной станции отвезём вас на «Буране», а там на электричке.

Уже ночью Павел Петрович появился дома. Вера ещё не спала. Рассказав под причитания Веры, чем сегодня завершилась их рыбалка, Павел Петрович угрюмо произнёс:

– А я вот побоялся нырнуть, может быть, и смог бы кого-нибудь вытащить.

Вера всплеснула руками:

– Паша, побойся Бога, ты ведь в глубину даже на пять метров не можешь нырять, уши болят. Да и Сергей твой прав: куда бы ты вслепую плыл?

Но совесть ещё долго мучила Павла Петровича, а, может быть, это была обида за свою неспособность, как ему казалось, достойно выглядеть в трагической ситуации.

Нина Соротокина

Проблема «Бабушка»

Соротокина Нина Матвеевна – советская и российская писательница и сценаристка, автор многих книг, в том числе «Трое из навигационной школы», послужившей основой фильма «Гардемарины, вперёд!». Член Союза писателей России. Почётный гражданин г. Троицка Московской области. Произведения Нины Соротокиной переведены на английский, болгарский, итальянский, норвежский, чешский языки.

Письмо пришло с утренней почтой. Мать писала, что погода стоит отличная, что очень хороша в этом году вишня, что куры здоровы, старик тоже. Потом сообщала, что у неё повысилось давление. «И как только ноги таскаю? На соседних участках трудятся все семьёй, а я всё одна да одна. Приезжай, Верочка, полечи, а то от людей совестно».

– Ну? – сказала Вера Павловна мужу.

Тот жевал, не поднимая глаз. Ему было жалко жену, но он не знал, что ответить. Любое его слово о тёще, плохое ли, хорошее, выводило жену из себя.

– Купи ей путёвку, – произнёс он наконец, и тут же понял, что сказал глупость.

– Какая путёвка? – взорвалась Вера Павловна. – Зачем ей наша путёвка, если она сошла с ума. Её надо лечить, но не от гипертонии, а от кулацких инстинктов. Она говорит – мы плохие дети! У меня две ставки. Я принимаю по тридцать человек в день. И ещё больница… Я июль ждала, как… передышку! Но я не имею права поехать в Прибалтику. Я должна, обязана, – Господи, где справедливость? – окучивать картошку. Это бред, бред…

Когда муж ушёл, позвонила подруга:

– Я нашла тебе адрес. Дом в соснах, недалеко от моря, и хозяева приличные люди.

– Не знаю, поеду ли я в Прибалтику. Мать зовёт на участок.

– Навоз таскать? Не дури, – подруга говорила горячо, долго и добавила в конце: – Завтра мой день. Помнишь? Я купила кролика у твоей сестры. Приготовлю по французскому рецепту. Приходите вечером.

– Какого кролика? – испуганно спросила Вера Павловна.

– Свежего. Пока…

Кролики… Теперь кролики.

Она представила, как педиатр Зоя, хирург Хрунаков и сам Петр Фомич – все они живут в этом доме – звонят к Нинке в дверь и, смущаясь, спрашивают про кроликов, а та нагловато называет цену и идёт к холодильнику, набитому красными, уже освежёванными тушками.

– Мам, где ракетка? – крикнул из соседней комнаты Валя.

Он только что вернулся с практики и теперь торопился попасть одновременно на стадион, на пляж и в кино.

«Нинка кроликами торгует», – хотелось сказать ей сыну. Если бы он понял! Если бы сел рядом и пожалел: «Ну их, мам… Не огорчайся, мам…» Но он не поймёт. Боже мой, как она неистовствовала, когда мать в первый раз пошла торговать клубникой. А сын, вместо сочувствия, сказал:

– Что ты причитаешь? На базар же она пошла. Не на панель.

Так говорить о своей бабке! Бездушное племя циников. Тогда была безобразная сцена, она ударила Вальку. Что делать? Как угомонить мать?

Когда позвонила сестра, Иван Павлович проводил совещание. Решался вопрос капитального ремонта второго цеха. Ремонт ставил под угрозу выполнение плана. Все нервничали, а тут ещё подрядчики завышали сроки.

– Мать сошла сума! – кричала телефонная трубка. – Кролики… За всю жизнь я не взяла и рубля с пациента. А Нинка…

Иван Павлович прикрывал трубку ладонью и пытался объяснить, что сейчас не место и не время обсуждать семейные дела, но Вера Павловна не останавливалась и после каждой фразы повторяла: «У меня билет в кармане». Голос её прерывался, и Иван Павлович с удивлением понял, что сестра плачет.

– Я приеду вечером, – сказал он громко и с трудом заставил себя – он всегда был деликатен с сестрой – положить кричащую трубку на рычаг.

Вечером было решено, что Вера поедет в отпуск, а Иван Павлович уладит всё сам. Если мать действительно больна, он силой привезёт её в город. С Нинкой разговор будет особый.

Садовый участок родители приобрели, когда отец вышел на пенсию. Ему очень хотелось посидеть на крыльце и посмотреть, как земля цветёт. Мечту свою он осуществил сполна. Все дни, кроме дождливых, он сидел на крыльце, но помочь земле цвести отнюдь не собирался, ссылаясь на диабет.

А мать… Иван Павлович помнил, как они приехали смотреть участок, и как он стеснялся, что не помог родителям подыскать что-то получше. Мать ходила по новым владениям счастливая, словно и не