Заветные сказки - Сергей Иванович Чекалин

истории и древностей российских» (М., 1866, т. 1, с. 24), Синод на это направил свои соображения:

« …в Академии затевают историю печатать… отчего в народе может произойти не без соблазна, поскольку в летописях «не малое число лжей, басней», а потому «таковых историй печатать не должно».

Вот как, даже Синод не побоялся признать, что в истории много всяких несуразностей, которые могут привести народ в смятение, поскольку на проповедях да и в обычной жизни о них не говорилось. А ведь история нашего государства неразрывно была связана с государственной религией. Поэтому в совместных действиях государственной власти и религии эти несуразности наверняка найдутся.

Вот, например, одна из несуразностей. Очень известно имя Иосифа Флавия, еврея, принадлежащего к фарисеям, воина, историка тех древних лет именно I века. Флавий в 94-95 гг. написал книгу «Иудейские древности», в которую вошла вся история Израиля по библейскому звучанию, а также и иудейская война, проходившая в 66-71 гг. (Книга писалась примерно одновременно с Евангелием от Иоанна.) В этой книге имеются записи такого содержания (конечно, со слов других, поскольку Флавий, родившийся в 37 г., не мог быть современником описываемых событий):

«В это время жил мудрый человек, которого звали Иисусом. Образ жизни его был достойный, и он славился своей добродетелью. И многие люди из иудеев и из других народов стали его учениками. Пилат приговорил его к распятию и смерти. Но те, кто стали его учениками, не отреклись от его учения. Они рассказывали, что он явился им через три дня после распятия и что он был живым. Полагают, что он был Мессией, о котором пророки предсказывали чудеса».

Это в исходной записи Флавия, в первоисточнике на языке его создания. А потом за перевод взялся переводчик-христианин, попутно возмутившись, вероятно, тем, что Флавий так ничтожно мало сказал об Иисусе. И вот что получилось:

«В это время жил Иисус, человек мудрый, если его вообще можно назвать человеком; ибо он творил поразительные (необыкновенные) чудеса и был учителем людей, которые радостно воспринимали истину. Он привлек к себе многих иудеев и многих эллинов. Он был Мессией (Христом). И когда Пилат по обвинению наших старейшин приговорил его к распятию, те, кто с самого начала возлюбили его, остались ему верны. На третий день он явился им снова живой. Ибо божественные пророки предвозвестили это и огромное множество других чудес относительно него. И племя христиан, название которых пошло от него, не исчезло по сей день».

Как сразу всё перевернулось. Вот и прав Синод про соблазн-то. Можно было в народ запустить эти две противоположные версии, не о том, что Иисус был, об этом и речи нет, а о том, что Он был, оказывается, практически читай – по Флавию, человеком, могущим совершать поразительные (необыкновенные) чудеса. О чём настоящий историк Флавий и не слышал, он бы обязательно записал и эти слухи.

Но в славянском переводе Иосифа Флавия, его книги «Иудейская война», есть и такое, довольно обширное сообщение о Иисусе Христе:

«Тогда явился некий человек, если только можно назвать его человеком (природа и образ его были человеческие, вид же его сверхчеловеческий, а дела божественные), и творил чудеса дивные и сильные. Тем менее можно мне назвать его человеком, но и, глядя на его естество, не назовут его и ангелом. Все, что он делал, творил некоей невидимой силой, словом и повелением. Одни говорили о нем, что первый наш законодатель восстал из мертвых и явил многие исцеления и мудрость. Другие же думали, что он послан от Бога. Он же во многом противился Закону и не хранил субботы по отеческому обычаю, но ничего не творил скверного и нечистого. Он все совершал не руками, а словом, и многие из народа следовали за ним, внимая его учению, и многие шли, думая, что через него освободятся колена иудейские от рук римлян. Он имел обычай чаще всего быть перед городом на Елеонской горе. И там же исцелял людей. И собрались к нему 150 приверженцев (“слуг”), а многие из людей, видя силу его, что все, что он хочет, творит словом, требовали, чтобы он, войдя в город и избив римское войско и Пилата, воцарился над ними. Но он отверг это. После этого дошла весть о нем до иудейских властей. И, собравшись к архиереям, сказали: “Мы слабы и неспособны противиться римлянам. Но так как лук уже натянут, пойдем и донесем Пилату, что слышали, и будем спокойны. Не то услышит от других, и нас лишат имения и истребят с нашими детьми”. И, пойдя, возвестили Пилату. И он, послав, избил многих от народа и привел того чудотворца. Испытав его, Пилат понял, что он добродетелен, а не злодей, не мятежник и не искатель царства. И отпустил его, потому что он исцелил умирающую его жену. И тот пошел на прежнее свое место и стал творить прежние дела, и еще больше народа собралось вокруг него. И прославился он своими делами больше всех. Законники прониклись к нему еще большей завистью и дали 30 талантов Пилату, чтобы он умертвил его. И тот, взявши, предоставил им свободу самим исполнить их желание. И они искали подходящего времени, чтобы убить его… Распяли его вопреки отечественному обычаю и много издевались над ним».

Вот и думай теперь, какой из текстов самый правильный, и что вообще об этом написал сам Флавий…

Можно написать, что Николай Второй, ныне обретающийся в святых со всем своим семейством, за три часа до расстрела записал в своём дневнике: «Боже, спаси Россию», как об этом поведал нам, грешным, Михаил, принц Греческий и Датский, который комментировал недавно изданный альбом фотографий царской семьи (к 100-летию расстрела). А на самом деле, это доподлинно известно всему миру, впрочем, как и самому Михаилу, принцу Греческому и Датскому, последний русский царь перестал вести записи в своём дневнике за несколько суток до расстрела. А самая последняя запись от 30 июня 1918 года говорит нам, что:

«Алексей принял первую ванну после Тобольска; колено его поправляется, но совершенно разогнуть его он не может. Погода тёплая и приятная. Вестей извне никаких не имеем».

И всё, никаких просьб о спасении России во всём дневнике не найти…

Можно сказать, да и говорили на правительственном уровне (кое-кто, скорее всего, и сейчас так может говорить и говорит), что чеченцы, ингуши, балкарцы и карачаевцы были депортированы (высланы все, от мала до велика, поголовно) в Среднюю Азию за сотрудничество с немцами во время оккупации Кавказа.