Психология стресса - Леонид Александрович Китаев-Смык

двигательпом возбуждении можно выделить [115, 118] тоническую (экстензорную) реакцию конечностей и туловища и моторную реакцию – хватательные движения, вращательные движения хвостом, реципрокные движения конечностей в виде прыжков и бега. Сходство моторики в начальном периоде невесомости и при падении свидетельствует о том, что этот период, по-видимому, воспринимается животными как падение. Невесомость, продолжающаяся более 2–3 сек., не имеет каких-либо фило- или онтогенетических прецедентов, и, становясь сигналом чрезвычайной опасности, вызывает интенсивную оборонительную реакцию "убегания" (движения в виде прыжков и бега, крик, расширение глазных щелей и пр.).

Г. Мэгун [202] указывает, что реципрокное сгибание конечностей, сочетающееся с прогибанием спины, постоянно возникает при прямом раздражении ретикулярной формации, причем невозможность вызвать ретикулоспинальное торможение объясняется функциями коры, снижающей возбудимость продолговатого мозга. Удаление областей вестибулярного представительства в коре препятствует развитию двигательного возбуждения в невесомости у кошек. Чрезмерная выраженность реципрокных движений может расцениваться как результат растормаживания подкорки: реципрокные движения конечностей характерны для эмбрионального периода до сформирования функций коры.

При невесомости, создаваемой в закрытых кабинах самолетов, спутников и т. п., информация, поступающая от гравирецепторов (вестибулярного, кожно-мышечного) и ряда интероцепторов, свидетельствует об исчезновении реакции опоры, о падении, т. е. об опасном для организма животного или человека нарушении стабильности окружающего. В то же время зрение сигнализирует об отсутствии пространственных изменений, вокруг видны те же стены, пол и потолок кабины. Таким образом, возникают два противоречивых потока информации. Анализируя работу различных сенсорных систем, Хольст [421] предположил, что в случае, когда от разных рецепторов поступают противоречивые сообщения, в низших мозговых центрах происходит "нейтрализация", "гашение" их и высших центров достигает только "остаток преобладающего сигнала".

Результаты экспериментов с животными, полученные в условиях кратковременной невесомости, подтверждают высказанные выше суждения. Очевидно, в силу преобладающего значения в пространственном восприятии животных вестибулярного и двигательного анализаторов по сравнению со зрительным [12, 32], после исчезновения силы тяжести у животных возникали моторные реакции, характерные для свободного падения в естественных условиях, в соответствии с гравирецепторной информацией. По мере наступления адаптации к условиям невесомости моторная активность животных снижалась.

Продолжительность адаптирования к повторяющимся воздействиям невесомости, можно полагать, зависит не столько от эволюционного уровня животного, сколько от его экологических особенностей. Рыбы и земноводные, обитая в иммерсионной среде, практически лишены реакции опоры. Вместе с тем они могут перемещаться в трех измерениях, что создает естественную адаптацию к небольшим изменениям силы тяжести. Можно полагать, все это обусловило отсутствие у них в невесомости двигательного возбуждения. О значении тактильных сигналов в формировании поведения в невесомости говорит значительное различие характера подвижности земноводных при невесомости в водной и в воздушной среде. Относительно короткий период адаптирования птиц, вероятно, тоже вызван их естественной адаптацией к уменьшениям и увеличениям силы тяжести, часто возникающим в полете. Период адаптации к невесомости у кошек и собак короче, чем у мышей и кроликов, вероятно, потому, что зрительный анализатор у хищников более высоко развит, чем у грызунов.

Заключение

Концепция стресса определила один из наиболее продуктивных подходов к решению проблем, связанных с перенапряжением человека. Такое перенапряжение – причина ряда неблагоприятных явлений, таких как снижение рабочей активности, "болезни стресса", ухудшение взаимоотношений между людьми и т. п. Поиски способов купирования этих и других неблагоприятных проявлений стресса лежат на путях исследования его феноменологии, функциональных механизмов, его системности и т. д. Результатам таких исследований посвящена данная монография. В ней осуществлен анализ психологических аспектов феномена стресса. Общий адаптационный синдром рассмотрен в развитии, при этом в его структуре выделены субсиндромы: эмоционально-поведенческий, вегетативный, когнитивный и социально-психологический. Дифференциация этих субсиндромов способствует пониманию и изучению стресса как специфической междисциплинарной категории. В книге определены основные совокупности методов эмпирического и теоретического исследования стресса в разных его проявлениях; разработана концептуальная модель стресса; выявлены совокупности закономерностей, составляющих структуру и динамику стресса; показано гуманистическое начало концепции стресса, описаны функции стресса для защиты человека (организма, популяции).

Следует заметить что название этой книги подразумевает нечто большее, чем ее содержание. Психология стресса – это новое в психологии людей современной эпохи. Наша действительность – время значительных индивидуальных психических напряжений, рождающих и новую продуктивность коллективного труда, и болезни стресса. Наше время – начало эпохи космоплавания, глобальных связей между народами, компьютеров, перестройки старых и становления новых традиций, эффективных форм рекреации людей труда. Соответствующие новой эпохе преобразования психологии людей найдут отражение в психологической науке.

Литература

1. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 20.

2. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23.

3. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 25.

4. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 42.

5. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 18.

6. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 45.

7. Материалы XXV съезда КПСС. М.: Политиздат, 1976.

8. Материалы XXVI съезда КПСС. М.: Политиздат, 1980.

9. Абаев Н.В. Архаичные формы религиозной теории и практики в буддизме. – В кн.: Буддизм и средневековая культура народов Центральной Азии. Новосибирск: Наука, 1980, с. 156–176.

10. Абульханова-Славская К.А. Личностный аспект проблемы общения. – В кн.: Проблема общения в психологии. М.: Наука, 1981, с. 218–241.

11. Айзиков Г.С. Особенности функционирования двигательного анализатора в условиях воздействия на организм некоторых факторов космического полета. – В кн.: Авиационная и космическая медицина: Материалы конф. М., 1969, т. 1, с. 38–40.

12. Айрапетянц Э. 111. Опыт сравнительного изучения принципа замещаемости в межанализаторной интеграции. – Вопр. сравн. физиологии, 1940, № 1, с. 9–40.

13. Альтман Я.А. Об угнетении деятельности слуховой системы при длительном действии редкого и частого ритмического звукового раздражения. – В кн.: Методические вопросы изучения действия шума на организм: Всесоюз. науч.-практ. совещ. Тез. докл. М., 1963, с. 61–63.

14. Ананьев Б.Г. Теория ощущения. Л.: Изд-во ЛГУ, 1961.

15. Андреева-Галанина Е.У., Алексеев С.В., Суворов Г.А. и др. К проблеме механизма действия шума на организм. – Вестн. АМН СССР, 1969, т. 24, № 3, с. 11–18.

16. Анохин П.К. Биология и нейрофизиология условного рефлекса. М.: Медицина, 1968.

17. Анохин П.К. Принципиальные вопросы общей теории функциональной системы. – В кн.: Принципы системной организации функций. М.: Наука, 1973, с. 10–21.

18. Анцыферова Л.И. К психологии личности как развивающейся системы. – В кн.: Психология формирования и развития личности. М.: Наука, 1981, с. 3–19.

19. Арушанян Э.Б., Белозерцев Ю.А., Толпышев В.А. Анализ задержки движений, возникающей при раздражении хвостатого ядра. – ЖВНД, 1972, № 2, с. 361–367.

20. Аршавский И.А. К сравнительной физиологии влияния n. vagus и n.