Ирвин Ялом - Мама и смысл жизни

Она была невероятно привередлива. Идеальное здоровье. Спортивный. Стройный. Моложе ее. Недавно овдовевший. Чрезвычайно тонко ощущающий искусство, литературу и экзистенциальные проблемы. Я сердился на Айрин за поставленные ею невозможные критерии. Я думал обо всех остальных вдовах, с которыми работал — они отдали бы что угодно за любой знак внимания со стороны любого из поклонников Айрин, огульно отвергнутых ею. Я изо всех сил старался держать эти чувства при себе, но от Айрин ничто не укрывалось, даже невысказанные мною мысли, и она сердилась на меня за то, что я желал для нее связи с мужчиной. «Вы хотите заставить меня поступиться принципами!» — обвиняюще говорила она.

Может быть, она также чувствовала мой растущий страх, что она меня никогда не отпустит. Я считал, что ее привязанность ко мне — решающий фактор в ее неспособности установить отношения с мужчиной. Господи, неужели она всю жизнь будет висеть у меня на шее? Может быть, это наказание за то, что я добился своего и стал для Айрин так важен.

А потом в ее жизнь вошел Кевин. С самого начала она знала: он именно тот, кого она ищет. Я подумал обо всех заданных ею невозможных, смехотворных стандартах. Ну так вот, он отвечал абсолютно всем, и даже более того. Молодость, идеальное здоровье, чувствительность. Он даже принадлежал к тайному обществу вдовцов. Его жена умерла годом раньше, и Кевин с Айрин полностью друг друга понимали и сочувствовали скорби друг друга. Симпатия между ними возникла мгновенно, и я безумно радовался за Айрин. Радовался и своему собственному освобождению. До встречи с Кевином Айрин снова научилась нормально функционировать в окружающем мире, но в ней все еще оставались глубоко спрятанные, почти невыразимые печаль и отчаяние. Теперь и они быстро улетучились. Стало ли Айрин лучше оттого, что она встретила Кевина? Или она смогла открыться ему оттого, что ей стало лучше? Или то и другое? Наверное, я никогда не узнаю.

А теперь она ведет Кевина знакомиться со мной.

Вот они входят в дверь кафе. Идут ко мне. Почему я нервничаю? Поглядите на этого человека: он великолепен — высокий, сильный, выглядит так, словно каждое утро до завтрака участвует в триатлоне, а нос… невероятно… где люди берут такие носы? Хватит, Кевин, отпусти ее руку. Хватит уже! Ну должна же у него быть хоть одна неприятная черта. Ох, мне же придется пожать ему руку. Почему у меня так потеют ладони? Вдруг он заметит? Хотя кого волнует, что он заметит?

— Ирв, — услышал я голос Айрин, — это Кевин. Кевин, это Ирв.

Я улыбнулся, протянул руку и приветствовал его, стиснув зубы. Смотри у меня, думал я, хорошенько заботься об Айрин. И только попробуй мне умереть.

Двойная засветка

— Понимаете, доктор Лэш, из-за всего этого я уже отчаялась. Ну нету мужчин. Если ему под сорок и он до сих пор не женат, значит, с ним точно что-нибудь не так — или придурок, или больной, или просто никому не нужен. Какая-нибудь женщина его уже отвергла и выставила вон. И обчистила. У последних трех, с кем я встречалась, даже пенсионного фонда не было. Ноль. Разве их можно уважать? Вот вы бы стали такого уважать? У вас наверняка прилично отложено на старость! Не волнуйтесь, я знаю, что вы не скажете. Мне тридцать пять лет. Просыпаюсь утром и думаю: троечка и пятерочка. Полпути прошла. Чем больше я думаю про своего бывшего, тем больше до меня доходит, что он меня убил. Убил десять лет моей жизни — самые главные. Десять лет, просто в голове не укладывается. Как будто в кошмарном сне: муж уходит, я просыпаюсь, оглядываюсь кругом, мне тридцать пять, и жизнь кончена — всех нормальных мужиков уже разобрали.

[несколько секунд молчания]

— Мерна, о чем ты думаешь?

— О том, что я в ловушке… о том, не поехать ли на Аляску, там мужчин больше, чем женщин. Или пойти в бизнес-школу… там тоже больше.

— Мерна, оставайся здесь, в этом кабинете. Что ты чувствовала здесь, сегодня?

— Что вы имеете в виду?

— То же, что всегда. Пытаюсь говорить о том, что происходит здесь, между нами.

— Разочарование! Еще сто пятьдесят долларов ушло, и все напрасно.

— Значит, я снова подкачал. Взял деньги и не помог. Мерна, попробуй…

Мерна ударила по тормозам и вильнула, чтобы не столкнуться с подрезавшим ее грузовиком. Она прибавила скорость, обогнала его и крикнула: «Урод!»

Выключила магнитофон и сделала несколько глубоких вдохов. Несколько месяцев назад, после первых сессий, новый психотерапевт Мерны доктор Лэш начал записывать их встречи на магнитофон и отдавать кассету Мерне, чтобы она послушала запись на следующей неделе в машине, по дороге на очередную сессию. Еженедельно Мерна возвращала кассету доктору, и и он перезаписывал новую сессию поверх старой. Доктор говорил, что это удачный способ использовать время, которое она тратит на дорогу из Лос-Альтоса в Сан-Франциско. Мерна в этом сомневалась. Часы, проведенные в кабинете доктора, и сами по себе ничего, кроме разочарования, у нее не вызывали, а слушать их в записи — только больше расстраиваться. Грузовик догнал ее и мигнул фарами, чтобы она его пропустила. Мерна перестроилась на одну полосу вправо и обругала водителя, а он показал ей средний палец. А вдруг она попадет в аварию, потому что отвлекается, слушая кассету? Можно будет подать иск на своего психотерапевта? Приволочь его в суд? Мерна улыбнулась этой мысли. Она протянула руку, прижала на несколько секунд кнопку перемотки, а потом включила воспроизведение.

— Мерна, оставайся здесь, в этом кабинете. Что ты чувствовала здесь, сегодня?

— Что вы имеете в виду?

— То же, что всегда. Пытаюсь говорить о том, что происходит здесь, между нами.

— Разочарование! Еще сто пятьдесят долларов ушло, и все напрасно.

— Значит, я снова подкачал. Взял деньги и не помог. Мерна, попробуй сделать вот что: посмотри мысленно на нашу сегодняшнюю сессию и скажи, чем я мог бы тебе помочь?

— Откуда я знаю? Вам за это платят, так? Причем неплохо платят.

— Я знаю, что ты не знаешь, Мерна. Попробуй пофантазировать. Как я мог бы тебе сегодня помочь?

— Познакомьте меня с каким-нибудь богатым и неженатым пациентом.

— На мне что, майка с надписью «Служба знакомств»?

«Сволочь, — пробормотала она, ударив по кнопке „стоп“. — За что я тебе плачу сто пятьдесят долларов в час? За дурацкие шутки?»

Она нажала перемотку и снова запустила диалог.

— …мог бы тебе сегодня помочь?

— Познакомьте меня с каким-нибудь богатым и неженатым пациентом.

— На мне что, майка с надписью «Служба знакомств»?

— Не смешно.

— Да, ты права. Извини. Я должен был сказать — ты очень далека от меня. Упорно молчишь о своих чувствах по отношению ко мне.

— Я, меня, мне… Что вы циклитесь на моем отношении к вам? Дело не в вас, доктор Лэш. Я же не с вами собираюсь ходить на свидания… Хотя, может, было бы куда больше толку, чем от того, чем мы сейчас занимаемся.

— Мерна, еще раз с самого начала. Ты пришла ко мне, чтобы исправить свои отношения с мужчинами. На самой первой встрече я тебе сказал: лучше всего я могу помочь тебе в отношениях с другими людьми, разбирая наши с тобой отношения здесь, в этом кабинете. Он для тебя — безопасное место, или, по крайней мере, должен стать безопасным местом. Я надеюсь, что здесь ты можешь говорить свободней, чем в других местах. И в этом безопасном месте мы можем посмотреть, как складываются наши отношения. Неужели это так трудно понять? Так что давай еще раз посмотрим, какие чувства ты испытываешь здесь по отношению ко мне.

— Я же уже сказала. Разочарование.

— Постарайся найти что-то более личное.

— Разочарование — это личное.

— Ну, в каком-то смысле — да, это говорит мне о твоем внутреннем состоянии. Я знаю, что твои мысли ходят по кругу. И когда ты здесь — они тоже ходят по кругу. И у меня тоже начинает кружиться голова. И я чувствую твое разочарование. Но слово «разочарование» ничего не говорит мне о нас. Подумай вот об этом пространстве между нами. Постарайся пробыть в нем хоть пару минут. Как выглядит это пространство сегодня? Как насчет того, что ты только что сказала — что от свиданий со мной тебе было бы больше пользы, чем от терапии?

— Я же уже сказала, ничего. Между нами — пустота. Одно разочарование.

— Вот это — то, что происходит сейчас, в эту самую минуту — именно это я имею в виду, когда говорю, что ты избегаешь настоящего контакта со мной.

— Я запуталась, не знаю, что делать.

— Наш час почти кончился. Еще есть время на одно упражнение, такое, как ты уже делала пару недель назад. Представь себе на минуту, что мы с тобой вместе проводим время. Закрой глаза. Придумай какую-нибудь ситуацию, что угодно. И рассказывай, что происходит.