Богини: тайны женской божественной сущности - Джозеф Кэмпбелл

Рис. 1. Фетида и Пелей (краснофигурный классический килик,[2] Греция, V в. до н. э.)

Введение

О Великой Богине[3]

Многие трудности современных женщин объясняются тем, что они вторгаются в сферу жизни, раньше отводившуюся мужчинам, для которых не существует женских мифологических моделей. В результате женщине приходится соревноваться с мужчиной, что заставляет ее отказаться от своей женской сущности. У женщин собственная правда, традиционно (на протяжении примерно четырех миллионов лет) ее взаимоотношения с мужчиной переживались и выглядели не как соперничество, а как сотрудничество, направленное на продолжение и сохранение жизни. Ее биологическая роль заключалась в рождении и воспитании детей. А роль мужчины состояла в том, чтобы помогать и защищать. Обе роли и биологически, и психологически архетипичны. Но то, что произошло в наши дни – после того, как мужчины изобрели пылесос, – освободило женщин, до некоторой степени, от их традиционной обязанности ведения хозяйства. И они переместились в поля и джунгли индивидуального самовыражения, где господствует стремление к успеху и самореализации. Более того, строя карьеру, женщины постепенно изменялись как личности, оставив в прошлом старый архетип, обусловленный их биологической ролью, к которому, тем не менее, все еще стремятся их души. Мрачная мольба леди Макбет накануне совершения ею злодейства: «Пусть женщина умрет во мне!»,[4][5] может быть, и не произносится вслух, но ее пронзительный крик болью отзывается в душах множества женщин, проникших в населенные мужчинами джунгли.

Но ведь это бессмысленно. Главное сейчас – и многие, будь то мужчины или женщины, с этим согласятся, принимая эту истину и отзываясь на нее, – пережить личностный расцвет не в качестве биологических архетипов или тех, кто имитирует мужчин. Я повторяю: в нашей мифологии не существует моделей для женского странствия. Как нет соответствующей модели для мужчины, женившегося на женщине с ярко выраженной индивидуальностью. Здесь мы встречаемся друг с другом, и нам нужно действовать сообща, не под воздействием чувств (всегда архетипичных), а сочувствуя друг другу, терпеливо помогая друг другу развиваться.

Я где-то прочитал одно древнее китайское проклятье: «Чтоб тебе родиться в интересные времена!». Мы с вами живем в очень интересные времена: нет никаких моделей ни для чего, что сейчас происходит. Все меняется, даже законы населенных мужчинами джунглей. Этот период свободного падения в будущее каждый должен пережить по-своему. Старые модели уже не работают, а новые еще не возникли. В сущности, мы и создаем то новое, от чего зависит наша жизнь в интересные времена. И в этом заключается весь смысл (с точки зрения мифологии) стоящих перед нами проблем: мы – «предки» для будущих поколений, невольные создатели тех мифов, на которые они будут опираться, тех мифических моделей, которые будут вдохновлять новую жизнь. Потому, в буквальном смысле слова, сейчас наступило время для созидания. Ибо было сказано: «И никто не вливает молодого вина в мехи ветхие; а иначе молодое вино прорвет мехи, и само вытечет, и мехи пропадут; но молодое вино должно вливать в мехи новые; тогда сбережется и то и другое» (Евангелие от Марка, 2:22). Именно нам суждено изготовить, так сказать, новые мехи для нового пьянящего вина – которое мы уже попробовали на вкус.

Богиня древнего каменного века

В искусстве древнего каменного века, с периода наскальной живописи в Южной Франции и Северной Испании, примерно от 30 000 до 10 000 лет до н. э., женщина изображается обнаженной, о чем свидетельствуют, например, хорошо известные статуэтки «венер». Именно в ее теле заключается магия: оно и вдохновляет мужчину, и является сосудом всей человеческой жизни. Итак, магия женщины – первичная, природная. А вот мужчины изображаются всегда в какой-то роли, выполняющими какую-то функцию, за каким-то занятием. (И даже сегодня наше отношение к женщине зависит от ее красоты, а отношение к мужчине – от того, на что он способен, что он сделал, кем он работает.)

В те времена племена жили охотой и собирательством, женщины добывали коренья, ягоды и ловили мелкую дичь, а мужчины отправлялись на опасную охоту. Еще они защищали своих жен и дочерей от похитителей, потому что они представляли ценность и были желанной добычей. В те времена еще не изобрели лук и стрелы. Охота и стычки с врагами происходили постоянно. А животные достигали невероятных размеров: мохнатые мамонты и носороги, огромные медведи, львы. В этих условиях на протяжении сотен тысяч лет формировались человеческие тела и их функции, а также развилось и сохранилось радикальное разделение между мужским и женским мирами и интересами. На это повлияли не только биологические различия, но и социальное воздействие на людей, формировавшее их в двух принципиально различных направлениях.

Небольшие фигурки женщин постоянно находят в древних домах, где жили семьи, а не в глубоких пещерах с наскальной живописью, где проводились мужские ритуалы. Никто никогда не жил в тех темных, сырых и опасных пещерах. Они были предназначены для проведения обрядов, связанных с мужской магией. Например, превращения мальчиков в сильных мужчин, обучения их охотничьим ритуалам, укрощающим души убитых животных в благодарность за то, что те отдали людям свои жизни, и магического возвращения в утробу матери всего сущего, Земли, тьмы, глубокого и таинственного чрева великой пещеры, для того, чтобы вновь возродиться. Наскальные изображения животных в этих самых ранних храмах в истории человечества (чрева матери-земли, подобно тому, как церкви впоследствии стали телом Матери Церкви) – это зародыши тех стад животных на поверхности земли, верхнего мира равнин, на которых они пасутся. Интересно представить себе, что человеку, затерянному в непроглядной тьме пещер, свет верхнего мира над головой кажется далеким, призрачным воспоминанием. А подлинная реальность – здесь, внизу. Стада пасущихся наверху животных и все, кто там живет, уже не так важны: ведь все они вырастают отсюда и сюда им всем суждено вернуться. В некоторых наиболее важных из этих пещер мы можем увидеть портреты тех, кто руководил подобными церемониями, – шаманов, мудрецов или им подобных. И они изображены облаченными в костюмы, с масками на лицах, выполняющими какие-то определенные действия. Самый яркий пример – так называемый колдун из пещеры Труа-Фрер («Три брата»). Но есть и другие. На них всегда маски полузверей, и эти персонажи совершают какие-то действия, связанные с великой охотой.

Женская и мужская магия: их противоборство и согласие

Существуют доказательства, что между женской и мужской магией, связанных с историческими периодами охоты и собирательства, временами наступали не просто напряженные отношения, а прямые вспышки физического насилия. В мифах многих древних